Будь со мной

Горская Елизавета

контролировать свои чувства. Иначе что он за мужчина тогда? Не вините себя. И

давайте забудем о том прецеденте раз и навсегда. Хорошо?

Я кивнула.

– Вы, кажется, были возмущены моим аморальным поведением, - напомнил он,

улыбнувшись.
– И какие, по вашему, оно может иметь последствия?

Хм.

– Например, я могу в вас нечаянно влюбиться, - улыбнулась я и тут же пожалела о

сказанном. Его глаза сузились.

– Да ну?
– усмехнулся он

одними губами, внимательно изучая мое лицо.

– Это я вам привела как один из вариантов развития событий. Но знали бы вы,

какие интриги порой плетутся в "будуарах" нашей школы, у вас бы волосы встали

дыбом. Похлеще этой вашей Фронды будет.

– Под "будуарами" вы имели в виду учительскую?
– насмешливо улыбнулся Максим

Георгиевич.

– Ничего смешного!
– возмутилась я.
– Знаете, как это раздражает! Слухи всякие,

шушуканье за спиной... Ужасно отвлекает от работы. А работу свою я люблю.

– Я заметил, - тепло улыбнулся он.

Это что? Сарказм?

– Я сейчас не иронизирую, - добавил он серьезно, заметив мои нахмуренные брови.

– Обычно я не шучу над такими вещами. Так уж получилось, что по роду

деятельности я должен интересоваться всем, что происходит в этой школе, в том

числе и вами. Я видел, как вы работаете с детьми. У вас поистине дар, Александра

Юрьевна. Про таких, как вы, говорят - "учитель от Бога". Неуемная фантазия и

задор делают каждый ваш урок незабываемым. И я уже молчу о глазах,

сверкающих подобно звездам, и голосе, который хочется слушать и слушать. Когда

же вы поете...
– Он замолчал и улыбнулся, задумчиво глядя мне в глаза.
– Когда вы

поете, земля уходит из-под ног... реальность лопается, как мыльный пузырь. К

моему величайшему сожалению, в русском языке еще не придумали таких слов,

которые могли бы точно выразить мои чувства в этот момент...

Он что-то еще шептал мне на ухо, щекоча его своим дыханием, но я уже не

слушала. Я все больше растворялась в его объятьях, в запахе его горячего тела и

едва уловимого мужского одеколона. Голова шла кругом от пьянящего осознания

того, что стоит мне привстать на цыпочки и потянуться и наши губы встретятся. И

я вновь смогу ощутить сладостный вкус его поцелуев, почувствовать, как его язык

проникает внутрь, дразня и соблазняя.

Я закрыла глаза, двигаясь в такт мелодичной композиции, а руки сами собой

обвились вокруг его шеи. Максим Георгиевич тут же умолк, резко втянул в себя

воздух. Я почувствовала, как напряглись его мускулы, ощутила под пальцами

учащенный пульс. Он жадно притянул меня к себе, его руки поднялись выше,

легли

на поясницу, запутались в волосах. Руки мужчины, знающего как доставить

удовольствие женщине. Мой взгляд упал на его слегка поросший щетиной

подбородок и задержался на губах. Я увидела, как он сглотнул. Неужели мы

думали об одном и том же? Он... желал меня?

"Беги, Сашка!
– отчаянно шептал мне внутренний голос.
– Беги, пока не поздно. Ты

уже совершила одну ошибку. Тебе мало Кости? Хочешь и с директором

опростоволоситься? У него таких, как ты, вагон и маленькая телега. А у тебя Пашка

и свадьба на носу. Возможно, у него хобби такое - соблазнять молоденьких

учительниц. Хочешь пополнить его коллекцию? Тебе это надо?"

"Не надо!" - твердо решило благоразумие.

И я сделала то, что совсем недавно казалось мне невозможным. Я отстранилась от

Максима Георгиевича, прервав тем самым танец, посмотрела в удивленные,

потемневшие от страсти глаза, поняла, что язык прилип в нёбу и произнести что-

либо связное не смогу. А потому просто развернулась и, ожесточенно смахнув

струящиеся по щекам слезы, поспешно вышла из зала.

ГЛАВА 4

БЫТЬ РЯДОМ

Baby don't you know

That all I wanted was to be by your side

To find a way to the light through the dark

Дорогая, ты не знаешь,

Всё, что я хотел, - быть рядом с тобой,

Найти дорогу к свету сквозь тьму

Bosson "You Opened My Eyes"

– Что на тебя нашло?
– накинулась на меня Инна на следующий день, едва завидев

меня в столовой, но встретив мой затравленный взгляд, нахмурилась.
– Только не

говори, что...

– Я люблю его, Инна, - застонала я, пряча в ладонях лицо.
– Я хочу его, понимаешь?

– Ты?
– подруга явно была шокирована.
– Ты же...

– Знаю. Я сама раньше думала, что так, как в любовных романах у меня никогда не

будет. Я же ходячий ботаник! Я напрочь лишена чувственности, навыков

соблазнения. Я полновата, наконец. И я не способна любить страстно и

безбашенно. Но...
– Я подняла голову, закусила губу.
– Но я люблю. И ничего не

могу с этим поделать.

– Блин. Ну ты и влипла, подруга.

Я сморщилась. Бессонная ночь отозвалась гулкой болью в висках. Глаза нещадно

щипало. Я обхватила голову руками.

– И что мне теперь делать?
– тихо спросила я.

– С Пашей или Максимом Георгиевичем?

– Конечно, с Максимом Георгиевичем. Я Павла не брошу. Я нужна ему.

– А ты уверена, что Паша - именно тот, кто нужен ТЕБЕ? Вдруг...