Будь со мной
Шрифт:
— Уилл сказал, Луис собирался прийти в воскресенье, — начинает Софи.
— О, Уилл! Чертов Уилл. Лучше бы он не совал свой нос в чужие дела. — Сара замечает выражение лица Софи и тут же сожалеет о сказанном. — Извини. Просто создается впечатление, будто он лезет не в свое дело. Уверена, он просто пытается помочь, но от этого только делает все хуже.
— А что там с Луисом?
— Говорит, Уилл сообщил ему о моих финансовых трудностях и о том, что я подумываю продать дом. И как будто этого мало, Уилл еще к тому же рассказал Луису про то, чем занимается
— Вот дерьмо, — говорит Софи. — Господи, мне так жаль.
— Одно дело, что ты не рассказала обо всем мне, Соф, но то, что ты посвятила в это Уилла…
— Знаю, о боже, я сожалею об этом. Я напилась, он расспрашивал о тебе с Эйденом… и у меня просто вырвалось. Мне очень жаль.
— Теперь это уже не имеет значения. Тайное стало явным, и назад уже хода нет.
— Все равно. Дерьмо. И он сказал мне правду? О твоих финансовых проблемах? О продаже дома?
— Не совсем. То есть, все может быть. Но это лишь одна из возможностей, а не определенное будущее. И Луис чудовищно разозлился. Он был таким… жестоким. Я никогда еще его таким не видела. Он наговорил мне ужасных вещей, Соф. Не могу даже пересказать тебе.
Она быстро овладевает собой, потому что приходит официант, забирает два пустых бокала из-под мартини — неужели она и в самом деле все выпила? — и спрашивает, чего бы им еще хотелось. Сара даже не посмотрела на коктейльное меню.
— Два беллини с маракуйей, — заказывает Софи.
Когда официант снова исчезает, Саре становится лучше. «Дышим глубоко».
— Джордж хочет, чтобы я устроила чертов званый обед, — говорит Софи. — В субботу. Пожалуйста, пообещай, что придешь.
— Еще один? А этот по какому поводу?
— Ему хочется вытрясти из Йена немного денег от партии. Он думает, тот держит руку на кошельке офиса в Сити.
— А он держит?
Она поднимает бровь.
— Это же Йен. Думаешь, он похож на человека, которому могут доверить деньги?
— И ты хочешь, чтобы я была там? А вдруг скажу что-нибудь не то, как в прошлый раз?
— Милая, — говорит Софи, — я только на это и надеюсь. Твои политические выпады служат бесконечным источником веселья.
— Ну, тогда хорошо. Постараюсь быть на высоте.
— Захвати Эйдена, — добавляет Софи. — Он мог бы смягчить Йена разговорами о крикете. Или гольфе, Джордж в этом не разбирается.
— Если ты уверена, — отвечает Сара.
— Сара, не начнет же он предлагать свои услуги Диане и Бекке.
Вообразив себе, как Эйден предлагает свои услуги добропорядочным дамам деревенского Института женщин, Сара какое-то время забавляется этой мыслью, но потом Софи спрашивает:
— У него все в порядке?
— Думаю, да, — отвечает Сара, а затем, так как ей становится ясно, что Софи с Эйденом не щебетали весело у нее за спиной, она добавляет — Разве ты с ним не говорила?
— Во время прошлого разговора я вроде как на него наехала. Мне просто было так плохо из-за того, что ты остаешься в полном неведении.
— Думаю, с ним все
— Дело в том… — произносит Софи, — дело в том, что я заметила, как ты на него западаешь. Даже во время того первого звонка, когда он только приехал, я все поняла по твоему голосу. Ты так загрустила, особенно когда уехала Китти, и после Рождества… а потом внезапно снова наполнилась жизненной энергией. Я бы не смогла так поступить с тобой. Не хотела быть человеком, который отнял бы у тебя эту искру.
Через час или около того Сара поднимается на холм, размышляя о Софи, Уилле и Эйдене. Софи предложила отвезти ее домой, но Сара сказала, что возьмет такси. Это была невинная ложь — в конце концов, ей нужно экономить, — и к тому же прогулка дает время на раздумья.
Вечер выдался прекрасным. Она ехала туда в полном унынии, а теперь чувствует себя на подъеме, обожает свою лучшую подругу и ее исключительный оптимизм, то, как Софи может превратить в хохму любую, самую мрачную ситуацию.
Но что-то во всем этом продолжает тревожить Сару, какая-то сказанная ею или Софи фраза, которая напомнила о чем-то забытом или упущенном.
Эйден.
«Он думает, что понимает, — размышляет Сара. — Думает, знает, как устроен человеческий ум, считает, будто обладает эмпатией [12] , в то время как на самом деле это не так. Он разбирается далеко не во всем. Это нечто вроде повышенного самомнения».
В данную минуту, в холоде и темноте поднимаясь на холм по заиндевевшей дороге, которая подсвечивается сверху луной, Сара размышляет о том, что в нем всегда было нечто эдакое, даже в университете: ощущение, будто он неприкасаемый, особенный, лучше, чем все остальные, безучастный наблюдатель, знаток, эксперт.
12
Чуткостью.
И сейчас, когда она увидела его с внезапной холодной ясностью, такое поведение кажется опасным.
«Именно это тебя в нем привлекает и в то же время отталкивает».
Ты сидишь на пассажирском сидении в машине Сары, которая медленно спускается с холма в деревню. Вечер субботы, и тебя пригласили на ужин Софи с Джорджем или, скорее всего, Сара.
— У кого-то день рождения? — спросил ты.
— Нет, — сказала Сара. — Просто званый ужин. Софи хочет, чтобы ты поболтал с Йеном о крикете.
Естественно, ты согласился. Тебе хочется побыть с Сарой, и если таким образом можно заполучить эту возможность, то пусть будет так. Честно говоря, провести вечер за разговорами о крикете — перспектива не из приятных; но там будет еда, и Сара не терпящим возражений тоном говорит, что сегодня ее очередь вести машину, так что ты сможешь выпить бокал вина, не исключено, что и парочку.
Дом впечатляет; на подъездной дорожке уже собралось несколько машин во главе с новеньким внедорожником «лексус». У этих людей денег куры не клюют.