Будь здоров
Шрифт:
Этот способ очень заинтересовал Лабриано, и он в ближайшее время собирался ознакомить с ним всех целителей. Я был страшно горд своим достижением, хотя и прекрасно понимал, что данный приём не был до сих пор открыт только потому, что действовал на небольшом расстоянии — на длину «рук» целителя, то есть максимум на тридцать — тридцать пять метров. Да и с противником, защищенным доспехом, целителям крайне редко приходилось встречаться в бою, учитывая, что в сражениях целители практически не участвовали. Это мне «повезло» два раза сразиться с лоперцами под Сербано. Может быть, картинка взрывающегося человека, которую я до сих пор не мог выбросить из памяти,
Пообещав учителю заняться разработкой узора бумаги для отображения сообщений, я отправился на последнее занятие по самообороне. Последним оно должно было стать два с половиной месяца назад, если бы не моя глупость с внедрением узора боевых навыков наставника. Когда после того случая я пришёл на занятие, неся своё тело, как хрупкую фарфоровую вазу, тысячу лет назад изготовленную в империи Сун, наставник сначала не понял, в чём дело, а потом, отсмеявшись, «обрадовал» известием, что теперь мне придётся адаптировать ещё и бой с оружием. Поэтому вместо того, чтобы через неделю объявить об окончании обучения, он продлевает его до конца весны.
В зале для занятий я увидел, что у наставника гость, который с интересом осмотрел меня с ног до головы и вынес вердикт:
— Как был жирным, так и остался. Я обещал тебе принять зачёт? Обещал. Продержишься против меня три минуты в рукопашной и три минуты с оружием — свободен. Нет — сам за тебя возьмусь, и тогда не обижайся. Я не такой добренький, как твой наставник.
Хранитель ничего не забыл и «держал руку на пульсе». Выяснив у наставника, когда у меня последнее занятие, пришёл выполнить обещание. В этом гибком и пластичном человеке лет сорока на вид невозможно было узнать прежнего старого хрыча, хотя свою язвительность он совершенно не утратил. На третьей минуте боя, когда, казалось, всё — сейчас меня дожмет многократно более опытный противник, ко мне пришло то состояние, которое я уже испытал в лабиринте.
Время замедлилось, воздух стал густым, как кисель, и я увидел медленно приближающийся к моему солнечному сплетению кулак хранителя. В обычном состоянии я однозначно не успел бы его заблокировать. Теперь же я увёл удар вправо, перехватил руку и вывернул кисть на себя. Мгновение — и восприятие вновь стало обычным.
Хранитель лежит на полу. Я — над ним, удерживаю кисть его руки, не давая двигаться. Слава богам, ничего не сломал… кажется.
— Ого! Молодец! Как тебе удалось? Ты не должен был успеть заблокировать этот удар.
Я рассказал про замедление времени. Оба мастера переглянулись и кивнули друг другу.
— Такое бывает у мастеров во время напряжённого боя. Некоторые из них умеют произвольно вызывать это состояние, — сказал мне наставник по самообороне и рассмеялся: — А тебе, видно, очень не хотелось продолжать учёбу с другим учителем.
Три минуты с оружием я продержался, но прежнее состояние ко мне так и не вернулось. Я пробовал и напрягаться, и расслабляться, и дышать, как учили на уроках по концентрации, — ничего не получилось. Я поставил зарубку в памяти — постараться понять, как это происходит, и отложил до лучших времён.
— Ну что ж, зачёт принят!
Мы поклонились, пожали друг другу руки и разошлись по своим делам. Когда ещё пересекутся наши пути-дороги?
Насколько хорошо обстояли дела с амулетами и самообороной, настолько же всё замерло в одной точке в изучении целительской магии. Уйму времени я провёл в самоуглублении и сосредоточении, но так и не продвинулся дальше четвёртого яруса в видении
На прошлой неделе я в отчаянии заявил целительнице, что, видимо, оказался неспособен принять новое знание. Она искренне рассмеялась и пояснила, что усвоение может занять десятилетия и здесь ни в коем случае нельзя торопиться. Стоит один раз преодолеть некий барьер в собственном сознании, прочувствовать нужное состояние, и дальше изучение пойдёт стремительно. Но, как она уже говорила, процесс этот строго индивидуальный и, как правило, очень длительный.
Свента успела досрочно сдать сессию в схоле невидимок и была освобождена от занятий до осени. Тем не менее лёгкую разминку по утрам она со мной проводила неукоснительно, а в течение дня старалась побольше гулять. Сейчас я застал её дома.
С лёгкой улыбкой на губах Свента сидела в кресле, и взгляд её был обращен внутрь себя. Как будто она вела ласковый разговор с ещё не родившимся ребёнком. Я тихо подошёл сзади, поцеловал её в шейку и застегнул цепочку кулона. Она обратила на меня сияющий взгляд.
— Что это, Филик?
— Кулон. Для тебя.
Свента быстро подошла к зеркалу и внимательно осмотрела подарок.
— Как красиво! — радостно сказала она, потом подошла и нежно поцеловала. — Спасибо! Мне очень нравится.
— Это не всё, селенушка моя. Кулон — целительский доспех. Я прошу тебя никогда не снимать его. Зарядку я тебе обеспечу.
Это привело Свенту просто в неописуемый восторг. Впрочем, не меньше бы её обрадовал и клинок дламской стали. Уж очень она любила всяческое вооружение. А поскольку доспех относится к этой категории, то получился двойной подарок. Одновременно и украшение, и оружие.
Летняя сессия прошла привычно и буднично. Вся группа успешно прошла испытания и была в полном составе переведена на четвёртый курс. Учитель Лабриано, которому я уже давно сообщил своё положительное решение об участии в походе, предупредил, что меня распределят на практику в Сербано, опять вместе с Кламирой. Поход намечен на середину лета, когда в Сербано постепенно соберутся основные участники, в том числе и учитель.
Сен снова был распределен в свой родной городок Саргоссо, и вместе с ним ехала Весана. Каким-то чудесным образом там опять потребовался стажер-алхимик. Сен даже смущенно признался, что дело у них движется к свадьбе, только намечается она после окончания академии. В общежитии полноценной семейной жизни не получится, а снимать жильё им не по карману.
Получив официальное направление, я глубоко вздохнул и морально приготовился к домашней буре, каковой, к сожалению, избежать не удалось. Свента раскричалась, что, воспользовавшись случаем, пока жена далеко, я непременно закручу роман с Кламирой. Мол, стоит только поманить пальцем, и эта девка тут же прыгнет ко мне в постель. Вон как смотрит, выходила бы замуж и смотрела так на своего мужа. Дескать, женушка это дело так не оставит, ибо знает мужиков — всем им одно надо. Котам мартовским. Поэтому она непременно поедет в Сербано, будет рожать там, и точка. Зато я буду под постоянным присмотром. С большим трудом удалось убедить её не делать этого. Самым весомым аргументом было здоровье ребёнка. Дорога туда и обратно в карете, не говоря уж про дилижанс, явно не пойдёт на пользу. Это помогло, и Свента смирилась. Однако потребовала клятву, что с Кламирой я никаких отношений не имел и иметь не буду.