Будь здоров
Шрифт:
— Я видел то же, что и вы… не знаю, — ничуть не покривил я душой.
Ведь действительно видел. Правда, с другого ракурса.
— Это был старец! — восторженно воскликнула Олисия, подбежала к стенке и погладила отпечаток. — Смотрите! Вот его рука. А какая внутри гладкая. Как стекло.
Мне даже стало немного неудобно — обманул детей, великовозрастный шалопай. И как теперь быть? Не признаваться же, кто выступал в роли старца. Помидорами гнилыми закидают. Даже здесь найдут эти самые томаты, непременно гнилые, и закидают. Тут что дети, что взрослые. Все одинаково
Я нашёл лучом капитана преследователей, оставшегося с десятком воинов ожидать результатов разведки. Значит, всего три десятка за нами направили. Это хорошо. Подозревали бы во мне целителя, может, и вовсе никого не направили бы. Вот такой парадокс.
Для пущего эффекта я взметнул с пола пыль, в ней сформировал структуру старца и активировал. Воздействие было потрясающим — такого успеха и Вителлина не добивалась. Весь десяток во главе с капитаном застыл статуями, вытаращив глаза.
Я погрозил им пальцем и сурово произнёс:
— За неправым делом пошли вы сюда. Горы не примут вас. Сегодня вы все здесь чужие. Уходите, пока целы. Вот ваш путь. — И указал направление обратно к замку, затем также оставил на стене руку с перстом и ушёл в стену туннеля.
Рассеяв узор, я остался немного понаблюдать за происходящим.
Побагровевший десятник, несколько раз открыв и закрыв рот, голосом полузадушенного петуха просипел:
— Что это было, ваша милость?
Тот, всё ещё в ступоре, продолжал остановившимся взглядом изучать участок стены, где исчез горный старец.
— Это был горный старец?! — проявил настойчивость десятник. — Что делать будем?
Капитан очнулся, безумным взглядом посмотрел на солдат и тихо забормотал:
— Уходить… надо уходить… горный старец… мы все погибнем, если не послушаемся…
Он несколько раз глубоко вздохнул, с силой потёр ладонями лицо и более твёрдо сказал:
— Ждем людей из разведки и немедленно уходим. Считаю обрывок платья графини с кровью достаточным свидетельством её смерти под завалом. Всем всё ясно? Или хотите продолжить погоню… после всего?
Десяток воинов дружно и как-то испуганно замотал головами.
— Всё ясно, господин капитан. Все видели, как графиня погибла под завалом.
Капитан так грозно посмотрел на подчиненных, что те тут же уверились — так оно и было, прямо на их глазах. Вот ещё бы чуть-чуть… даже кусок платья оторвали. Эх, если бы не обвал…
Меня восхитил этот воин. Ему явно было страшно, но он не побежал впереди всех в безопасное место. Не бросил своих подчиненных. Я запомнил характерные особенности его узора — теперь смогу его найти, где бы он ни был. Может, пересекутся ещё наши пути-дорожки.
Вдруг где-то далеко в горах что-то пророкотало — мне показалось, весело и добродушно, а вот солдатам скорее всего показалось иначе. Они все одновременно присели и настороженно заоглядывались.
— Ваша милость, может быть, пойдём потихоньку? Оставим здесь кого, предупредить чтоб, и пойдём? — не выдержали нервы у десятника.
— Нет, — твёрдо сказал капитан.
Дальше я наблюдать не стал. Нашей группе тоже пора было двигаться. В течение последующих суток я поглядывал назад, но погони больше не видел.
Мы шли внутри Грассерских гор уже четверо суток. В эту ночь я, как обычно, связался с женой, выяснил, что дома всё хорошо, вот только жалко свекровь — на ней лица нет. Всё переживает гибель сына, а поверить снам невестки, что он жив, никак не может. Я со своей стороны заверил, что со мной всё в порядке, еды хватает, а каждый день приближает нашу встречу. Закончив разговор, собрался перейти к тренировкам с шаром Финь Ю, но неожиданно отчётливо ощутил зов. Это был не звук, а чувство, что кто-то во мне нуждается. Скорее, это было приглашение-просьба, а не требование. Я решил откликнуться и не стал сопротивляться, когда меня слегка потянуло к источнику этого чувства.
На миг в глазах потемнело, и тут я увидел вход в знакомый лабиринт. Надпись: «Если войдешь, то должен будешь пройти лабиринт до конца или погибнуть…» тоже никуда не делась. Мне что, опять надо пройти его? Зачем? Ладно, если надо, так надо. Дело знакомое, а монстры уже почти как родные — скоро, глядишь, скучать буду, если не удастся по стенкам размазать сотню-другую. Но что-то было не так. Я огляделся наконец по сторонам и увидел, что не один.
Оказывается, позади меня стояла… Леси и круглыми от удивления глазами рассматривала вход. За суетой этих дней я так и не удосужился присмотреться к ней внимательно. А она была премилая девушка — невысокого роста, круглолицая, улыбчивая, с добрыми карими глазами и волосами цвета осени, всегда заплетенными в косу. Фигура не сказать, чтобы стройная, но и на пышку тоже не тянула. Короче, она производила впечатление славной девушки. Что-то в чертах её лица напомнило мне графа, но так мимолетно, что утверждать определённо было невозможно.
Я элементарно растерялся. Что теперь делать? Проводить её по лабиринту? Познакомить с Финь Ю? Нет. Скорее всего девушка ещё не готова принять знания, но потенциально способна к этому. То есть вполне возможно, передо мной будущая коллега-целительница. Неужели такое бывает? Почему тогда я ни разу не слышал от Лабриано или наставницы о том, что другой целитель может проводить своего коллегу сюда? А может, Леси не будущая целительница, а вполне состоявшаяся, так же, как я, скрывающая свою принадлежность к этой группе магов? Вопросы и вопросы. Как же получить ответы?
— Алониус, что происходит? Где мы? — растерянно спросила Леси.
— Скажи мне правду, — внимательно глядя ей в глаза, спросил я, — ты целительница? Если да, тогда я помогу тебе пройти лабиринт и обрести силу.
— Целительница? — с неподдельным удивлением спросила девушка. — А разве это не выдумки?
Если бы она была той, кого я в ней подозревал, то ей бы не было смысла лгать коллеге. Значит, всё-таки горы выявили её потенциальные способности. Неужели, играя роль горного старца, я случайно сказал то, что есть на самом деле?