Будда: его жизнь и учение

Пишель Рихард

Последняя фаза, пройденная буддизмом, была фаза мистицизма и магии, Йогачара Основателем этой школы был Арьясанга, родом из Пешавера в Кабулистане, живший в VI столетии по Хр Он сумел согласить философские и религиозные учения Махаяны с брахманским учением Йога, как оно развилось в культе бога Шивы. Здесь выработалась настоящая теория колдовства, изложенная в особых сочинениях, в Тантру. В них излагается, как можно достигать сверхъестественных сил, и как можно пользоваться этими силами для получения всего желаемого при помощи кратких мистических формул (дхарани), магических кругов (мандала), амулетов (мудра), мистических омовений, известных обрядов, при которых большую роль играли женщины и которые отчасти были весьма бесстыдными. Особенно важное значение приписывалось магическим формулам, пользуясь которыми, полагали возможным достигнуть власти над богами, над дождем и ветром Верили, что этими формулами можно лечить болезни, ограждать себя от укуса змей, от яда, злых созвездий, нищеты, вызывать по желанию рождение мальчика или девочки и т. п. Это учение Тантры буддизм воспринял в своей последней фазе, и только на этой ступени он создал себе верховного главу, подобного Папы в католической церкви, впрочем только в Тибете, и то не ранее 1260 г по Хр.

В Китае буддизм никогда не мог достигать такого властного положения и никогда не выступал настолько объединенным, чтобы жрецы его сознавали

необходимость центрального руководства Условия здесь были, в сущности, такие же, как в Индии. Монахи были рассеяны по всему царству и жили в собственных, замкнутых монастырях. Буддизм проник в Китай в 61 г. по Хр.; в IV веке он сделался государственной религией, но уже в следующих столетиях у него явились ревностные противники и преследователи, именно в среде приверженцев Конфуция Когда в 1206 г власть перешла к монгольской династии, буддизм снова стал пользоваться покровительством, и с этого времени в Китае существуют две буддийских школы или, правильнее, церкви: Фоистов и Лам Фо — это китайская переделка Буддо (звательный от Будды); Лама — тибетское слово и означает «высший». Из Тибета эту форму буддизма получили монголы, а от них китайцы. Обе формы различаются менее по учению и дисциплине, чем по культу, внешней организации, положению в государстве и по отношению к правительству. Фоисты не имеют высшего духовенства; каждый их монастырь сам по себе, и только аббат или игумен имеет некоторое положение в государстве, так как он приравнивается к чиновникам 12-го класса. Ламы, напротив, образуют строго замкнутую корпорацию, которая большей частью содержится государством и в некоторых областях обладает духовною и светскою властью. Собственно, в Китае число ламаистских монастырей не велико, но в провинциях, соседящих с Тибетом и Монголией, эта форма религии, Ламаизм, является господствующей Там имеются знаменитые монастыри, усердно посещаемые паломниками.

Подобно иерархии изменился с течением веков и культ Вступление в монашескую общину было первоначально свободным для всех. Скоро, однако, стали сказываться дурные от того последствия, вызвавшие необходимость ограничения. Тексты, передающие нам право религиозных общин, Махавагга и Чуллавагга Винаяпптаки, связывают часто заповеди и запрещения с известными определенными случаями. Как и для числа «шесть», личности и положения здесь обыкновенно выдуманы Так, рассказывается, что в Раджагрих родители некоего Упали, стоявшего во главе кучки из семнадцати сверстников, рассуждали о том, как бы сделать жизнь их сыну наиболее легкой и покойной Они говорили себе, что если он сделается писцом, у него будут болеть пальцы, если счетчиком — грудь, копистом — глаза, и пришли к заключению, что самое лучшее для нею сделаться буддийским монахом, так как он будет тогда удобно жить, хорошо есть и под кровом спать. Упали слышал этот разговор родителей, побежал к своим товарищам и уговорил их, с позволения своих родителей, которое охотно было им дано, поступить в монахи. Они все были затем без всяких затруднений приняты в орден На другой день уже ранним утром они потребовали себе есть Другие монахи обнадеживали их, что они получат пищу позже, если что будет, а пока им надо выпросить себе подаяние Но молодым людям это не понравилось; они стали шуметь и вели себя неприлично Когда Будда услышал шум и узнал его причину, он выразил недовольство, что были приняты в монахи столь молодые люди, недоросшие еще до готовности переносить тягости монашеской жизни, и определил, что никто не может быть монахом ранее двадцати лет. Так оно потом и установилось. По достижении пятнадцати лет можно было идти в послушники, и только по достижении двадцати — в монахи Исключались также из ордена страдающие заразными болезнями, или пораженные явными телесными недостатками, как например, хромые, горбатые, слепые, глухонемые и т. п., далее — тяжкие преступники, должники, крепостные, солдаты, вообще все, не могущие свободно располагать собой, а следовательно, и дети, не имеющие позволения от своих родителей Но что иногда делались и исключения, показывает пример Ангулималы. Различались две степени посвящения Первая была Правраджья, «выход», «выезд», вторая — Упасампада — «достижение» Правраджья была выходом из гражданской жизни или из инаковерующей секты О вступавшем в орден говорили: «он выходит из родины в безродие» и называли его Правраджита, «вышедший», «тот, кто вышел» Становился правраджитой всякий, надевший на себя желтую одежду, обривший себе волосы и бороду и произнесший перед посвященным монахом, три раза, в благоговейной позе, «Три Прибежища». Некоторые тексты признают обязательным испытание в продолжение четырех месяцев, если принимаемый принадлежал к иноверной секте. Другие считают испытание необходимым только перед Упасампада. Будда делал из этого одно исключение. Если заявлял желание поступить в общину один из Шакья, т. е. член его фамилии, бывший ранее инаковером, то он должен был приниматься без испытания Тексты приписывают Будде слова: «это преимущество я предоставляю моим родственникам». Послушник или новообращенный избирал себе двух наставников, которым он должен был служить и почтительно за ними ухаживать, за что они вводили его в учение Будды.

С большими церемониями соединена была Упасампада. Посвящение в эту степень происходило в собраний общины в присутствие не менее десяти полноправных ее членов Прежде всего наставник принимаемого, с уверением, что принятию его ничего не препятствует, должен был войти с формальным предложением. Затем выступал кандидат, в смиренной позе, с верхней одеждой на левом плече (а с правым плечом обнаженным), делал перед собранием глубокий поклон, садился на землю и просил троекратно, поднимая каждый раз сложенные руки, о принятии Председательствующей, после внушительного увещания говорить правду, трижды обращался к нему с вопросами: нет ли у тебя нарывов, проказы, чахотки, падучей болезни? Человек ли ты? Мужчина ли ты? Независим ли? Нет ли у тебя долгов? Не состоишь ли на службе царя? Дали ли тебе согласие родители? Имеешь ли ты полные двадцать лет? Есть ли у тебя все необходимое, милостынный горшок и одежды? Как твое имя? Кто твой наставник?» Если ответы оказывались удовлетворительными, председательствующий три раза возглашал: «Высокая община, прислушайся! Этот NN, ученик преподобного NN, желает Упасампада Ничто тому не препятствует. Он имеет все, горшок для подаяний и одежды.

Этот NN просит общину об Упасампада с NN, как наставником. Если общине благоугодно, да пожалует она NN Упасампада с NN, как наставником. Таково предложение Высокая община, прислушайся Этот NN, ученик преподобного NN, желает Упасампада. Ничто не препятствует тому. Он имеет все, милостинный горшок и платье NN просит общину об Упасампада с NN, как наставником. Община жалует NN Упасампада с NN, как наставником.

Кто из преподобных за Упасампада для NN, с NN, как наставником, тот пусть молчит, кто против — пусть говорит»! Если все молчат, председательствующий объявляет: «Община жалует NN Упасампада с NN как наставником. Община за это; поэтому она молчит; итак, я принимаю». После того измеряется тень, т. е определяется час дня, и возвещается время года, день и состав общины, а затем сообщают кандидату

«четыре источника помощи», т. е. как он должен добывать себе предметы необходимые для жизни. Это: куски яств, который он себе выпросит, одежды из лохмотьев, которые он найдет в кучах отбросов, ложе у корней деревьев, вонючая моча как лекарство Но монаху не возбраняется — принимать от мирян добровольные подаяния, способные обеспечить ему лучшую жизнь, как, например, приглашения к обеду, льняные, бумажные, шелковые, шерстяные, пеньковые одежды, свежее коровье масло, растительное масло, мед, сироп во время болезни; он может также жить в монастырях, домах и пещерах «Четыре источника помощи» означают только крайние требования, определяют самую строгую форму монашеской жизни. После «четырех источников помощи» сообщаются «четыре вещи, подлежащие оставлению»: половые сношения, даже с животным; ничего не отнимать, даже былинку; не убивать никакое живое существо, даже червя или муравья; не хвалиться высшим человеческим совершенством, не позволяя себе даже сказать: «мне нравится жить в пустых домах» Этим заканчивалась Упасампада Диксон, имевший в 1872 г случай присутствовать при таком посвящении, уверяет, что весь этот акт производит торжественное впечатление Северная церковь, кроме этих двух посвящений, имеет еще третье, совершаемое уже на седьмом или девятом году жизни Если монах погрешал против одной из четырех главных заповедей или оказывался вообще не подходящим для ордена, то община могла его удалять, на время или навсегда. Точно так же и монах мог во всякое время свободно выйти из общины, молча, или заявив о том перед свидетелем. Этою легкостью вступления и выхода часто злоупотребляли, так как орден уже со времени царя Бимбисары пользовался неприкосновенностью. Нагасена признает в Милиндапанье, что некоторые поступают в монахи чтобы избавиться от военной службы, другие, чтобы избежать наказания за воровство, третьи — вследствие долгов, иные — по своей несостоятельности и для более удобной жизни Это происходит и теперь в южных странах, оно случалось и в древнейшие времена Упали Если в настоящее время монах на юге получает неожиданное наследство или влюбляется, он может свободно сложить с себя монашеский сан; никто его не удерживает На севере выход из лам после третьего посвящения не дозволяется. Со вступлением в орден брак расторгается Жена для монаха — только бывшая жена Точно так же монах оставляет всякую частную собственность и не может приобретать ничего для себя одного Особенно строго запрещалось принятие денег. Если случалось, что монах все-таки брал деньги и раскаивался в этом, он должен был выдать их в собрании ордена Деньги передавались служителю монастыря или какому-нибудь мирянину, на покупку для общины коровьего или растительного масла, или меда. Из купленных предметов согрешивший не получал ничего. Если мирянин отказывался принять деньги, то его просили бросить их, а если он и от этого отказывался, то избирали такого монаха, на которого можно было положиться, и поручали ему закопать деньги в землю, не оставив никакого видимого знака на месте Что и это запрещение нарушалось монахами, доказывает собор в Ваишали Со времен Ашоки Приядаршина монахи очень охотно брали деньги Позднейшее предание передает, по обыкновению с большим преувеличением, что Ашока три раза дарил церкви свое царство, своих жен и детей и себя самого, а после выкупал все это золотом и драгоценными каменьями из своей сокровищницы. Китайские пилигримы Фа-сянь и Сюань-дзан сообщают, что в их время, при происходивших через пять лет больших собраниях, золото и серебро раздавалось монахам в изобилии Во многих буддийских монастырях во времена Сюань-дзана сохранявшиеся там реликвии показывались верующим только за определенную плату В настоящее время каждый духовный принимает деньги без всякого колебания; самое большее — если он покроет ладонь платком или наденет перчатку.

Как ни богаты монастыри на Цейлоне и в Индокитае, старый обычай хождения за подаянием сохранился и теперь Монах отправляется ежедневно за сбором пищи На севере, в Тибете и Монголии, это делается только как исключение, вновь прибывшими, большей частью чужими или особенно жадными ламами, которые разъезжают тогда верхом, в сопровождении многих учеников, и под всякими благочестивыми предлогами выпрашивают у мирян деньги и скот.

Древняя община имела определенные строгие правила относительно одежды и пищи Монах мог иметь только одно одеяние, состоявшее из трех частей и пояса. Частями одеяния служили: 1) нижняя одежда, род куртки, заменявшая рубашку и носившаяся на голом теле; 2) собственно монашеская одежда, род кителя, доходивший до колен и обвязывавшийся поясом, и 3) накидка, род плаща или мантии, покрывавшая ноги и перебрасывавшаяся через левое плечо, так что правое плечо и часть груди оставались обнаженными. Ее носили, впрочем, и на обоих плечах.

Древний цвет одежд был желтый Он сохранился и теперь у южных буддистов. Но у лам мантия — красная, а у секты красношапочников все части одежды карминно-красного или фиолетового цвета В Китае фоисты носят нередко серые одежды Распадение на секты и вариации климата вызвали не только различия в цвете, но и большое разнообразие в видах одежды в отдельных странах В Ладаке, например, низшие духовные носят из-за холода штаны. Ламы в Тибете и Монголии надевают на себя несколько нижних одежд, а в процессиях и в важном сане носят широкие ризы. В южной церкви духовные ходят обыкновенно босыми и всегда с непокрытой головой В северной они носят башмаки или сапоги, и шапка здесь играет большую роль, так как по ней различается сан духовных.

Общиной назначался один монах для приема, хранения и распределения получавшихся от мирян в дар одежд При распределении решал жребий Если монах умирал, его платья и чаша поступали к тому, кто за ним ходил Если у него оказывалась еще какая малость, она распределялась между членами местной общины; если же он оставлял более значительное имущество, то оно становилось собственностью всей церкви, или, по официальному выражению, «общины присутствующих и отсутствующих во всех четырех странах света».

Кроме одежды, каждый монах должен иметь чашу для подаяний Эта совершенно необходимая для него утварь представляет довольно большой, круглый, брюхастый горшок, с яйцевидным дном и узким отверстием вверху, большей частью железный, но также глиняный или деревянный, и обыкновенно покрытый черной или синей глазурью. Горшок этот монах носить всегда в руке. При сборе подаяний монах входит в дом молча, получает даваемое и удаляется, как описано выше. Ламы не носят более с собой открытого горшка, так как обыкновенно они не просят милостыни. У них имеется за поясом или в рукаве деревянная чашка, из которой исключительно они едят. Кроме этой чашки, они носят с собой, именно в Монголии, фляжку с водой Из нее, по окончании обеда, они выливают на ладонь несколько капель и схлебывают их, что считается очищающим.

Чистота в ордене строго соблюдалась Каждый монах имел бритву. Два раза в месяц, в дни Упавасатха новолуния и полнолуния, он обязан был брить себе голову и бороду. Имелись также правила относительно обстригания и содержания в чистоте ногтей и зубов Позже вошла в обычай тонзура, но едва ли обычай ее восходит до Будды Многие секты на севере не бреются.

Монах имеет также при себе сито. Через него он пропускает воду для питья, чтобы удалить всякую нечистоту, в особенности выделить мелких животных, для сохранения им жизни. Инвентарь заканчивается швейной иглой.