Буддийское сердце
Шрифт:
Знать, быть кому зарезанным, чтоб жребий все бросали».
Царь Сакха с этим предложеньем, молча, согласился.
Так каждый день бросали жребий, на смерть уходили
Покорно те, кому расстаться с жизнью предстояло,
Шёл обречённый к повару, на бойню уводили
Его, и там сама судьба ему жизнь отнимала.
Пришла как-то к царю Сакха газель из его стада,
Сказав: «Беременная я, должна ожеребиться,
Сегодня жребий выпал мне, и умирать мне надо,
Нельзя
Сакха сказал: «То, что ты просишь, сделать невозможно,
Твой жребий выпал, тебе нужно с жизнью расставаться,
Судьба решила так, тебе нельзя в живых остаться,
Тебя никто не подменит, проститься с жизнь сложно».
Тогда пошла газель к Нигроде и всё рассказала
Ему, он, выслушав, сказал: «Иди, рожай спокойно,
Тебя я заменю собой, моя пора настала
Расстаться с моей жизнью, что я сделаю достойно».
Он к повару пошёл, положил голову на плаху.
Тот испугался, видя самого царя Нигроду,
И к своему царю пошёл докладывать со страха,
Пришёл с придворными тот и со множеством народа.
Когда Венареса царь увидал царя газелей,
Спросил его: «Но почему на плахе вы лежите?
Ведь я вам вечную жизнь даровал, на самом деле,
Чтоб справедливость в стаде вы блюли, как вы хотите».
– «Любезный царь, ценю я вашу милость, – тот ответил, -
Мой род в пятьсот голов и справедлив, и дружен,
Но из другого рода я газель недавно встретил,
Беременную, из неё хотят вам сделать ужин.
Она ко мне со своей просьбой утром обратилась,
Чтоб кем-то заменил её я для плода рожденья,
Кого ж могу послать на смертное исчезновенье?
Поэтому пошёл я сам, так это и случилось».
Бенареса царь, слова эти слыша, удивился,
Сказав: «Я в жизни человека не встречал такого,
Кто бы от смерти добровольно сам не уклонился,
И сам пожертвовал бы своей жизнью за другого.
Имея, как ты, дружелюбие и состраданье,
И проявив поразительное ко всем терпенье,
Примера в жизни я не знал такого поведенья,
Хочу издать указ о всем вам жизни дарованье».
– «Великий царь, – тут Бодхисаттва молвил, поклонившись, -
Вы даровали жизнь нам, ну, а как же остальные,
Такие же, как мы и вы, все существа живые,
Они же будут гибнуть, вашей воле покорившись»?
Бенареса царь дал тут Бодхисаттве обещанье,
Не убивать животных, могут жить все, разводиться,
Нигрода же спросил: «Как рыбы будут жить и птицы,
Защиты если не найдут в среде их обитанья»?
– «И им я обещаю бережное отношенье, -
Сказал Бенареса царь, –
Чтоб жизнь всем сохраняли по моему веленью».
Святой спасти всех заручился царским обещаньем,
И молвил он, вставая с плахи: «Пять есть предписаний,
Которым должен следовать ты и твои все люди,
По вашей воле не должно быть жизни угасанья,
Тогда при умирании на Небо путь вам будет».
Когда дал клятву царь, то врата парка все открылись,
И все животные отпущены на волю были,
И об охоте и рыбалке люди все забыли,
И чувства доброты в народе сразу укрепились.
А у беременной газели сын вскоре родился,
Когда немного он подрос, она ему сказала:
– «Запомни, сын мой, где бы ты не находился,
Старайся с теми быть, у кого – доброе начало.
И сытой жизни не ищи, её искать не надо,
Старайся быть лишь там, где чувствуешь себя свободно,
Чурайся тех, кто добротой гордится всенародно,
Уж лучше умереть с Нигродой, чем жить с Сакхой рядом».
То было время, когда наставленья почитали,
Меж существами так доверие укоренилось,
Спокойно жили все, люди зверей не убивали,
И доброта меж всеми на земле всей утвердилась.
15. История о жертвоприношении
Когда в Бенаресе царь Брахмадатта находился,
Один жил брахман, вед знаток, всем широко известный,
Решил он сделать жертвоприношенье богам, местным,
Барана выбрал, лучшего, что в месте том водился,
Сказал ученикам своим, его чтоб откормили,
И шерсть на теле бы расчёсывали многократно,
Но прежде, чтобы вымыли его, к реке сводили,
Венок повесили на шею, и вели обратно.
Ученики барана повели к реке послушно,
В воде где искупали и оставили сушиться
На берегу, и стали рвать цветы, единодушно
Решив сплести венок, красивый, чтоб с ним возвратиться.
Баран же в это время думать о Карме остался:
– «Сегодня буду от своих страдания я избавлен».
От этой мысли, радость испытав, он рассмеялся,
Подумал: «Брахман же без милости будет оставлен».
От этой мысли он заплакал горькими слезами,
Когда это увидели ученики, спросили:
– «Скажи, смеялся ты и плакал, что за мысли были?
Своими чувствами ты не поделишься ли с нами»?
– «Нет, – им сказал баран, – меня об этом не просите,
Скажу в присутствие брахмана перед смертью в храме,
Меня вы лучше к вашему учителю ведите».
Те привели его к брахману, тот спросил в ашраме: