Будем жить!
Шрифт:
– Да не ты один, и не первый – тоже ты! Я, собственно, примерно такого отношения и ожидал; это День с Веслом просто со мной под раздачу попали, что досадно… – возмущённо вскинувшихся друзей я проигнорил, не став даже выслушивать их бубнёж. По очень веской причине, кстати – сам от себя такого не ожидал…
Причина, застенчиво улыбаясь, подбирается к нашему, инструкторскому, костру со стороны периметра безопасности, пока ещё в тени – хотя все, кроме, пожалуй, Рыжего – уже её обнаружили и даже, думаю, успели опознать. Я не вижу эту улыбку – я её помню, она раз за разом появляется у меня перед глазами сама по себе, стоит только чуть отвлечься от текущего момента. Улыбка – а ещё два зеленущих глазища, при малейшем взгляде в которые теряется всякая соображалка! Торкнуло меня, днём, ой как торкнуло – когда мы окончательно воссоединились с подразделением Золина на очередной условно-неподготовленной стоянке, к которой «анархисты» направили охраняемую кучку «мамкиной детворы». Причём «осетра урезал», сократив этап
Выбранную для ночёвки рощу от прямого солнца уже к второй половине дня прикрывала хорошая такая скала, метров под двадцать высотой, узкая и острая, как акулий плавник соответствующих размеров. Благодаря такой защите в маленькой ложбинке за скалой пряталось совсем уж крохотное, зато непересыхающее озерцо, не более десятка метров в поперечнике, и глубиной от силы метр. При наличии влаги слишком каменистая почва не давала достаточных ресурсов для буйной поросли трав и кустарников под сенью деревьев (или дерева, того самого, из породы типо-баньянов – за счёт чего оно, собственно, и продолжало кое-как расти, а не высохло давным-давно), из-за чего вся роща напоминала этакую беседку, с каменисто-песчаным полом и возможностью подвешивать между отдельно стоящими стволами гамаки и прочие приспособления, типа навесов, палаток и так далее. Правда, с топливом дело обстояло довольно грустно, не валялись тут сухие стволы погибших деревьев; зато и с обитателями тоже было хорошо – травоядным тут хрустеть нечем, а за ними и хищники сюда не слишком торопятся. Насекомые… ну, эти имелись, но где их нет?
Машинку нашу Весло, под руководством Рыжего, пригнал даже раньше, чем пешком дотопали мы с курсантами. Лейтенант, сразу после краткого, на десяток минут, отдыха, разогнал личный состав по округе под соусом наработки навыков добывания пищи; Весло, пообнимавшись со старыми товарищами и отбив друг другу плечи, вызвался и дальше караулить нашего подконвойного, Горста, который ухитрился, за время отсутствия меня и Дениса, выхватить укус крупного скорпиона (ага, добрый Коля вывел его из кемпера размять косточки, а этот дятел не придумал ничего лучше, чем усесться на травку под колесом – я так и не понял, на кой чёрт, в машине не так сиделось? Весло поднял придурка почти сразу, тот послушно встал, потянулся, почесал задницу… и в эту самую ладонь поймал жало крупного скорпиона, который решил прогуляться по неведомо откуда взявшемуся на знакомой полянке организму, и с перепугу жахнув этому организму полную порцию яда). Ничего непоправимого, сыворотку Колян ему влупил едва через пару минут, да и скорпион был уже аксакалом по его, скорпионьим, меркам – следовательно, яд послабее чем у молодой особи… но состояние Дейса сейчас лучше всего характеризуется словом «хреново!», и каких-то особых неожиданностей от арестанта ожидать сложно.
День хотел остаться в компании Акулы и Рыжего на стоянке, охота и ему уже надоела достаточно, чтобы не рваться в саванну при малейшей возможности. А я… я бы тоже остался – но когда уже собирался сообщить об этом желании окружающим, столкнулся глазами с ней и… подавился заготовленной фразой! Да я уже забыл, как это бывает! Меня так не накрывало чуть не с подросткового возраста, лет с пятнадцати, пожалуй, ну может шестнадцати… Я вообще скептик и циник по жизни, в свои-то лет! Но когда она подошла, алея щеками и ушами, почти прошептала «Здраво… Искать сам те… тебя!» – и замерла, практически зажмурившись, я едва удержался, чтобы не схватить эту прелесть в охапку и… сам не знаю, что именно! Нет, «те самые» желания в полной мере рвут крышу, хоть на стенку лезь! Но и что-то примешивается такое, щемящее-заботливое, что-ли… из серии «защитить и уберечь»? Я стоял, вдыхая через раз, а когда один из курсов крикнул «Эй, Снежище, чё застряла, бегом на место!» – спасла этого балбеса от серьёзных проблем со здоровьем только жёсткая лапища Золина, намертво стиснувшая мою кисть на пути к кобуре!
– Тихо, Следопыт; ты чего – совсем свихнулся?! – прошипел лейт мне прямо в ухо, и вот это змеиное шипение как холодный душ, обрушившийся из ведра на голову, вдруг прочистило мне мозги до более-менее адекватного состояния. И правда – я же чуть не сдёрнул из кобуры «вальтер», и из-за чего?! Да мало ли, кто это может быть – может, она замуж за этого козла собирается… не, я его таки пристрелю! Ибо душа просит нестерпимо и непреклонно – нефиг на чужое заглядываться. Стоять! «Чужое»?! Друг-Варан, а ты берега не попутал?! Может, девчонка собиралась тебя в щёчку чмокнуть «за всё хорошее», и на этом посчитает все свои мнимые «долги» списанными? Да и в самом деле – ну что она может быть мне должной? Снежище… не «снежище», тупорылый
– Следопыт, твою ж налево! Очнись, и перестань хвататься за ствол! – тычок кулака под рёбра снова возвращает меня в реальный мир. Я продолжаю буквально пожирать глазами стоящую передо мной в пыльной «камке», таких же берцах, с автоматом на плече девушку, стараясь заглянуть под козырёк форменной кепки больше, чем позволяет разница в росте – она на полголовы ниже, как минимум. Потом тихо отвечаю – громче не могу, горло перехватило:
– Снезена… Здравствуй, Снежка… Откуда ты здесь?
Она радостно улыбается – как солнышко прорезается из-за тучки – и выдаёт:
– Искать те… Тата говорил – ты в армию отиш… уходить, да? Я всё понимай, само рецимо… говорить ещё плохо... когда забрин… волнительно! – и расстроенно вздохнула, стесняясь своего произношения. Я дёрнулся было прижать к себе это чудо – и не надо ничего пошлого предполагать, именно ради утешения расстроенной девушки – но как она это оценит? Даст по роже – мало ли, у женщин, быват, мозги срабатывают совершенно непонятным способом, и подобное вполне реально, даже если сама она именно об объятиях и мечтала; а уж тем более, если нет – какую бы благодарность красавица не испытывала бы к конкретному «подлецу и хаму»? Или начнёт объяснять, что «она не из таких»? Или – наоборот, с радостью примет?! Да что со мной такое, с каких пор я сомнениями стал страдать?!
– Я тоже пришла в армию… искать тебе. Нашла! – как-то выдохнула она и сама, подступив почти вплотную, вцепилась своими пальчиками в мои погоны, а глазами – в глаза, требовательно, пряча в их глубине страх и неуверенность, и изо всех сил стараясь быть решительной! Я утонул в этих омутах, напрочь потеряв соображалку – а пришёл в себя только от чувствительного пинка по спине, причём по почкам – не то чтобы сильного, но чувствительного! Собственно, от боли и очухался…
– Ссссследопыт, т-твою зза ногу! – буквально зашипел стоящий почему-то спиной ко мне лейт – Прекратить немедленно! Ты какого хрена творишь?!
– М-мм-э-ээ? – я не успел толком прийти в себя, а потому не очень-то понимал, чего от меня хочет этот надоедливый хмырь, где-то в глубине души даже мелькнуло на миг желание… решить проблему при содействии котов – собственно, именно пришедший мгновением позже страх (я едва не отдал команду на атаку!), продравший морозом по спине, и привёл мозги в состоянии соображать! Поэтому следующая моя фраза стала более членораздельной и похожей на человеческую речь:
– Подожди, чего ты бесишься… э-эм, тарщ-лейнт! И, кстати – это вы меня по почкам только что отоварили? Какого, извиняюсь, лысого?! Между прочим, рукоприкладство в РА, тем более со стороны вышестоящего командования применительно к подчинённым, является уголовно наказуемым действием!
– Пришёл в себя, дятел?! – не обращая внимания на мой трёп, всё ещё злобным тоном поинтересовался лейтенант – А раз пришёл – немедленно прекратить разлагать дисциплину во вверенном мне подразделении! Ты сюда на кой хрен припёрся – девок лапать?! От-ста-вить развращать курсантку, сержант!
Я мазнул взглядом по окружающей обстановке – и почувствовал, что начинаю краснеть! Весь взвод «учебных солдат» активно пялится на нашу композицию из пяти фигур – в центре обнимающаяся пара, их пытается своим торсом прикрыть от нескромных взглядов «золушок» (спасибо тебе, большое человеческое – ты настоящий друг, лейтенант!), чуть правее Марат с большим интересом и толикой удивления откровенно пялится на Снежку (оп-па, вот она для меня уже и Снежка? что со мной происходит?!), а рядом с ним Весло злобно зыркает на любопытных, нервно поглаживая приклад висящей на шее винтовки. Весь личный состав, вроде бы как занимающийся необходимыми работами, чуть не искрами сыпет: кто от злости, кто от любопытства, кто и… эти две девахи, как-бы готовящие очаг для будущего ужина, однозначно полыхают завистью и как бы не похотью! А вон та троица курсов, с квадратными челюстями и довольно низкими лбами, наоборот – судя по рожам, придушить меня мечтают, и только наличие вышестоящего и привычного им командования удерживает компанию от нападения на старшего по званию! Будь я в текущий момент в составе любого из штатных подразделений ЦУП-а – однозначно был бы залёт… Мой залёт, если кто не понял – не положено так себя вести доблестному сержанту РА! К тому же – с курсанткой и на глазах всего взвода, блин! Одна радость – я как бы не её начальник даже опосредованно, а потому, надеюсь, никакому идиоту не придёт в башку заявить об использовании служебного положения…