Будет больно
Шрифт:
Не успеваю ничего спросить, потому что Матвей Васильевич, увидев нас, тут же отвлекается от своей собеседницы и радостно говорит:
— О, Вадим.
Вот только интересую его явно не я, потому что взгляд престарелого ловеласа так и бродит по телу Лизы. Она все еще легонько подрагивает, а сейчас вдобавок сама прижимается ко мне. Но здесь не сексуальный подтекст, она как будто ищет защиты.
— Здравствуйте, — подаю свободную руку. — Это Лиза.
— Очень приятно. Матвей Васильевич Зарубов, но для вас просто Матвей, — слащаво
Она ведет себя ненормально, не так, как я ожидал. Пытаюсь переключить внимание на себя:
— Очень хорошо, что вы приехали в эти края. Можем поговорить с глазу на глаз, а не по видеозвонку.
— Да, Вадим, только вот… Ты же понимаешь, что в любом деле конкуренция всегда есть. Мне один паренек сделал предложение, которое на процентов двадцать в денежном эквиваленте перебивает твое.
— Но вы же не знаете о качестве. А мы с вами несколько раз, хоть и не в таких больших проектах, но сотрудничали.
Зарубов вроде говорит со мной, но при этом взгляд его больше задерживается на Лизе, чем на мне. И она к подобному явно привыкшая, учитывая, как вышагивала по помещению под пристальным сканированием десятков глаз.
— Вадим, может, мы обсудим наш проект как-нибудь за ужином? И ваша прелестная спутница пусть присоединяется.
Удивительно, как мужик так развернулся, если думает не головой, а членом. Но моя уловка сработала — он уже думает, как подкатить яйца к Лизе. А значит, у меня есть все шансы заключить сделку.
— Что скажешь? — спрашиваю я, поворачиваясь к Лизе, и чуть сильнее сжимаю ее талию, давая намек.
— Конечно, — улыбается она.
Держится, но что-то здесь не чисто. Надо узнать, не пересекалась ли она с Матвеем Васильевичем где-нибудь. Но Зарубов ее вроде бы не узнает. Странно все это, очень странно.
— Тогда я позвоню на днях? Надо кое-какие дела уладить.
— Буду ждать, — отвечаю я.
Зарубова отвлекает какой-то мужик, и они вдвоем удаляются к столику с закусками. Лиза залпом опрокидывает в себя шампанское и тут же снова перехватывает официанта. Я молчу, глядя на нее. И когда пустеет второй бокал, она язвительно спрашивает:
— Надеюсь, я тебе помогла?
— Более чем. Он уже раздел тебя взглядом и мысленно поимел во всех позах.
— Какая мерзость, — передергивает Лиза плечами. — Мне надо подышать.
Взяв третий бокал, она уходит, а я успеваю пофлиртовать с двумя девушками, которые вручают мне бумажки со своими номерами, пока не понимаю, что Лизы слишком долго нет.
Нахожу ее улице. Смотрит на море, а в глазах — вселенская печаль. Даже не замечает моего приближения, и я понимаю, что мысли ее очень далеко отсюда. А потом вижу, как по щеке Лизы катится слеза. Не верю сразу. Поднимаю голову — а вдруг дождь начался? Но нет.
И вместо того чтобы бросить что-нибудь саркастичное или по-джентльменски уйти, сделав вид, что меня здесь не было, я хочу
Ну что за баба? Понимаю, что она умеет вертеть мужиками, но не мной же!
Глава 12 Лиза
Он знает… Господи, он все знает… Откуда?
Смотрю на Вадима и вижу по выражению лица, что нет. Он не понимает моего состояния, не упивается своей очередной издевкой. Такое совпадение? Хочу истерически рассмеяться, но выдерживаю.
Липкое касание губ к моей руке, мерзкий голос… Я уже не понимаю, кто я и где нахожусь, но странно, что меня спасает Вадим. Его рука, прикосновение к телу — это надежная опора. В этот момент то, что надо.
Выдерживаю и ухожу. Но выдерживаю же!
Полная луна, огни террасы, чуть видные в темноте гребни волн — я расслабляюсь. Настолько расслабляюсь, что возвращаюсь в суровую реальность, когда ощущаю прикосновение воды к своей щеке.
Морская вода? Нет, это моя слеза.
Я не плакала уже много лет, больше и не собиралась, но это столкновение… Вздрагиваю, вспоминая, и резко смахиваю слезу, когда на мои плечи опускается пиджак. Я не вижу, но знаю, что это пиджак Вадима. И что именно он стоит рядом.
В этом молчании образуется какое-то сплетение наших эмоций. Я молчу. Он молчит. И чем больше мы молчим, тем сильнее притягиваемся друг к другу. Я это физически ощущаю.
Разорвать… Разорвать эту эмоциональную связь. Сейчас эта цепь с двух сторон прикована к последним звеньям, намертво впаянным в бетон.
Разорвать…
Еще раз разорвать…
Я смогу. Нельзя ни к кому привязываться, иначе потом будет больно.
— Мы уже можем ехать? — спрашиваю я, чтобы хоть как-то оборвать эти невидимые нити сплетения.
— Хочешь?
Вздрагиваю от вопроса прежде, чем успею переваривать вопрос.
— Поехали, — киваю и, наклонившись, глубоко вкручиваю ножку бокала в песок.
Мы идем к машине, а я ощущаю только два запаха: море и Вадим. Этот пиджак путает все мои мысли, ноги становятся ватными, а в голове бардак.
Смотрю на спину этого мальчика… Нет, мужчины, он уже мужчина. Красивый, сексуальный, самодостаточный, уверенный в себе… Выть бы от этой мысли, но не могу.
Я открываюсь для человека, который вообще ничего не должен знать обо мне. Для человека, которого ненавидела заочно, еще до знакомства с ним.
Эта хрупкая вещь, эфемерная — доверие. Моя одинокая волчица раньше очень хотела прибиться к стае. Но потом нашла прелесть в своем одиночестве.
Пусть Вадим бросит сейчас какую-нибудь колкость, снова заденет меня, потому что это странное чувство мне не нравится. Но он молчит. Только останавливается, приваливается спиной к машине как раз со стороны пассажирского сидения и смотрит на меня так, будто впервые видит.
— Что? — спрашиваю, снова не понимая, чего от него ждать.
— Ты знакома с Зарубовым?