Будет по-моему

Майер Кристина

— На колени, — жесткий приказ. Выполняет, опускается на колени, облизывает губы. В предвкушении. Плывет. Только меня это не заводит.

— М-м-м… — накрывает член рукой, ведет вверх-вниз. Достаю телефон из кармана, позволяю ей стянуть штаны вместе с боксерами. Сотовый отправляю на кровать. — Мой большой мальчик, — облизывает головку, втягивает в рот. — Я уже мокрая, Макар, — причмокивая губами. Пытается взять глубже.

— Недостаточно… мокрая, — сжимая волосы в кулаке, фиксирую подбородок и горло, начиная жестко вколачиваться.

Сначала пытается расслабить горло и дышать носом, но быстро сдается. Слезы, сопли, слюни. Косметика потекла. Пытается оттолкнуть руками, боится задохнуться.

Откинув ее назад, тянусь за телефоном.

— Мерза, привет. Не отвлекаю?

— Я тебя слушаю, Кайс.

— К тебе сейчас приедет девочка, которой ты интересовался, — Лиза понимает, мотает головой. Фиксирую ее взгляд своим, подавляю.

— Воронкова? — тянет довольно гласные.

— Ты правильно понял.

— Есть границы?

— Да.

— Понял, брат.

Сбрасываю звонок.

— Я не поеду, — хриплым голосом.

— Поедешь. Будешь отсасывать Мерзе, твой рот только для этого создан.

Ее присутствие в моей спальне – наказание. Я не собирался ее брать и скидывать напряжение.

— Я не буду этого делать.

— Ты заговорила о посвящении в моем доме, пыталась меня нагнуть. Не устраивают условия, собирай вещи и съебывай из ВУЗа.

— Давай я тебе… как ты захочешь… — пытается схватить за бедра, тянется открытым ртом к члену.

— Мне неинтересно твое предложение.

— Ты меня после другого не захочешь! — рыдает, размазывая слезы по лицу.

— Я. Тебя. Давно. Не хочу.

— Он у тебя стоит…

— Не на тебя, — сквозь зубы. Догадка на ее лице. В запале слетело с губ. — И прежде, чем еще раз открыть рот, подумай, чем это закончится для тебя. С этого дня ты не трешься рядом со мной…

Глава 7

Злата

Он отводит взгляд, не глядя на брюнетку, зовет ее подняться с собой, а меня не отпускает. Ребята между собой переглядываются, общаются без слов, а мне их посыл непонятен, только чувствую общее напряжение.

— Пиво будешь? — смотрит на меня друг Макара, Шахов Тимур.

Его имя, как и имя Кайсынова, постоянно на слуху. Красивых и обеспеченных мальчиков полно в нашем ВУЗе, но мотыльков всегда тянет на огонь. Опасность возбуждает, только этим можно объяснить желание дурочек приручить хищников. Возможны исключения? Перед глазами две картинки с образом Макара – как он разговаривал с брюнеткой, и как он эти дни вел себя, когда мы были одни. Нотки тщеславия во мне говорят, что со мной он другой, но холодная разумная сторона подсказывает, что я не провоцирую его зверя, и лучше этого не делать, шепчет интуиция.

— Нет, — мотаю головой. Во-первых, я на работе, а во-вторых, не хочется в незнакомой компании употреблять спиртное. Хотелось бы понять,

что они задумали. Отсутствие Макара и его девушки меня не успокаивало.

— Безалкогольное?

— Нет, спасибо, — я в курсе, что в напитки добавляют наркотики, несколько скандалов было в школе, в которой училась. А если взять статистку по стране и умножить на пятьдесят, а то и больше, то получим приблизительную статистику подобных случаев. Ведь не каждая девушка заявляет об изнасиловании.

— Пойдем со мной, — Шахов поднимается с дивана. Я не чувствую от него агрессии, подлости, голос звучит ровно. — Заварю тебе чай, — когда мы входим на кухню. — Присаживайся… и не бойся. Никто не собирается тебя спаивать. Ты замерзла, можешь заболеть, — он включает чайник, достает несколько коробок чая. — Ромашку нормально переносишь? — смотрит на меня, а я – подозрительно на коробку. Тимур подносит ее к моему носу, дает понюхать. — Это ромашка, — улыбается он. — Не слушай Лизу, она тебя стебанула, а ты жестко напряглась.

Верю. Страх медленно уходит, позволяя телу расслабиться.

— Не обожгись, горячий, — передо мной опускается кружка. Хищники могут быть заботливыми. Меня это качество и в Макаре не перестает удивлять.

— Спасибо, — тут, как назло, мой живот напомнил, что я сегодня почти ничего не ела, да и вчера не особо. — Извини, — пряча взгляд в стол. Мои щеки сейчас сгорят. — Некогда было поесть, — искоса смотрю на Тимура, он улыбается.

— Держи, — ставит передо мной сырную и мясную нарезку, нарезанный серый хлеб, зелень, нарезанные ломтиками огурцы и помидоры. — Сама сделаешь себе сэндвич?

— Сделаю, — киваю.

— Мне тоже, если несложно, — отмечаю, что улыбка ему очень идет.

— Несложно, — первый бутерброд делаю ему, кладу побольше мяса, оставляю на краю тарелки, второй себе – сыр и зелень. Тимур заваривает себе кофе и садится напротив. Когда так делает Макар, мне сложно бывает расслабиться, с Шаховым легко, не чувствую напряжения. Он не сносит меня своей энергетикой.

Откусываю бутерброд и чуть ли не мычу от удовольствия. Как же вкусно! Тимур съедай свой быстро, делает еще пару, один кладет рядом со мной.

— Спасибо.

Стараюсь не думать о том, что происходит наверху. Но отмечаю, что мне неприятно уединение Макара и брюнетки. Не могу ее назвать Вороной даже мысленно. Чем бы они ни занимались, это не мое дело. Ни с кем особо не общаясь, я и то в курсе, что через постель Кайсынова прошло много или, точнее, очень много девушек. Девушки в столовой любят поговорить о мальчиках, размерах их членов, похождениях, подарках, деньгах...

Глоток чая, внутри разливается тепло. Вкус на любителя, но мне нравится. Я вообще за это время разучилась привередничать. Еда сама не появляется в холодильнике и на плите, а самой готовить некогда. Цены не позволяют покупать полуфабрикаты или готовые блюда.