Будни директора школы
Шрифт:
— От родителей, пожалуйста…
— Вы понимаете, — поднялась женщина. — Моих тут у вас трое. И вроде правильно говорила учительница. Разница в доходах есть. А вот вы подумали, — повернулась она к учителям, — что мне приходится покупать три комплекта формы. Три комплекта! И еще три комплекта простой одежды, чтобы они могли гулять и в футбол играть чтобы… Вы говорите — неравенство. А что, они в форме во двор пойдут, что ли? Да я из сил выбиваюсь, чтобы их одеть. И тут еще — три комплекта формы.
Директор
— Да, кстати… Вот еще резон. Но давайте вспомним, если говорить о коже и шелке, о вызывающей одежде и прочем — мы же в устав записали, что этого быть не должно — так? С другой стороны, не должно быть и грязной и драной всякой одежды… А джинсы, например, они же удобнее и практичнее — их хоть каждый день стирай. Не то что эта форма… Да и негигиенична она, форма эта… Ну, ладно. Мнения делегатов мы выслушали. Сейчас будем голосовать. И я подозреваю, что это будет голосование пострашнее, чем за устав школы. Так?
— Да-а-а! Ага! Точно! — зашумели опять школьники.
— Тогда мне нужны помощники для подсчета голосов. Будем считать все, чтобы было точно и без претензий.
Распределив завучей, вставших рядом, по секторам, директор опять поднял руку, привлекая внимание зала:
— Итак, у нас есть предложение об отмене школьной формы. Будет два варианта — за это предложение и против. Напоминаю, что отмена школьной формы — это не ее запрещение. Мы не запрещаем форму, а лишь разрешаем носить любую аккуратную и чистую одежду. Так? Ну… Кто за то, чтобы отменить школьную форму?
Над головами вырос лес рук. Кто-то пытался доказать что-то соседям, поднялся шум.
— Считайте, быстрее! Готово? Так быстро? Опустите руки. Теперь: кто против отмены школьной формы?
И снова лес рук. И опять подсчеты и суммирование на бумажке.
— Опустите руки. Отдохните. Мы сейчас посоветуемся.
Но шума не было: все ждали результатов.
— Что там у нас? — вполголоса спросил директор.
— Ну, что-что… А то вы не понимаете? конечно, ваше предложение прошло.
— А как с голосами?
— Да вот так, что выходит, что и учителя некоторые и многие родители за отмену. А уж школьники-то…
— Цифры мне давайте, цифры — для протокола, чтобы потом никаких не было…
— Внимание!
Но все и так молчали.
— За отмену школьной формы проголосовало почти вдвое больше!
— Ур-р-ра-а-а! Йес-с-с-с! Да-да-да!
Крик стоял такой, будто решился самый важный вопрос школьной жизни.
…
А через полгода по весне рваных тряпок по углам школы и, правда, стало гораздо меньше. А потом и вовсе пропала традиция рвать школьную одежду после экзаменов.
Директор — психолог…
— Не вздумай плакать! Я не могу видеть, как плачут девочки!
— Ну, как же… Она мне
— Спокойнее, еще спокойнее…
— Я в Ленинграде познакомилась с парнем… Просто познакомилась! Он с пацанами своими познакомил, в качалку сводил…
— …И что в этом плохого?
— А потом мы переписываться стали. И вот мамка нашла пи-и-и-исьмо-о-о-о…
— Она… Она, что же, прочитала его?
— Да-а-а… И теперь требует, чтобы я ей все письма отдала-а-а… Чтобы она все прочитала и сама убедилась, что ничего не было-о-о… А чему быть? Я там один день была, в Ленинграде!
— …
— Я не могу идти домой. Она меня заставит… Нельзя так… Я же ее уважать не буду… Я не пойду-у-у…
— Стой! Это кто плачет? Это ты плачешь или это я плачу? Прекрати немедленно!
— ….У-у-у… М-м-м….
— Я придумал! Письма — где?
— В-в-вот… Можете даже прочитать. Там НИЧЕГО НЕТ!
— Не буду я их читать. И не дам никому. Вот смотри: заворачиваем твои письма плотно-плотно. Видишь?
— Угу…, — вытирает нос рукой.
— На вот тебе платок пока — потом отдашь…
— Неудобно, — бурчит под нос, глядя исподлобья опухшими глазами.
— Удобно, удобно. Ты смотри. Видишь, завернули? Теперь я пакет проклеиваю и прошиваю. А вот тут ставим мою печать. А чтобы не было сомнений, поставь-ка свою подпись поперек склеек этих…
— Зачем? Я вам верю!
— Я сколько вас учу… Вера — это подмена знания… Верить — хорошо, но знать — лучше. Вот, подпиши. Все? А теперь, гляди, кладу в сейф, в самый низ, и закрываю на ключ. Все. Можешь идти домой спокойно.
— Да-а-а? А мама-а-а…
— А маме скажешь, что письма забрал директор и спрятал в сейф. Так и скажи.
— …
— А пока вот что. Звонок слышишь? Мне на урок пора. Ты посиди у меня здесь. Я закрою дверь на ключ — никто не войдет. Посиди, подыши, отдышись. Я скажу, что отпустил тебя. А потом приду с урока — и ты пойдешь домой. Договорились?
…
За своими письмами она пришла сама через неделю. Спокойная и уверенная.
На урок — не хотим
— …Вот, смотрите!
Завуч втолкнула в кабинет директора двух девочек.
— Восьмой «Г»? — поднял он глаза от расстеленного на столе листа миллиметровки, расчерченного на колонки и испещренного карандашными записями. — Что натворили?
— Уроки идут, а я зашла в туалет к девочкам на третьем этаже. И представьте себе, нет, вы только представьте, что я там обнаружила?
— Не могу даже и представить, — улыбнулся тот.
— Они, вот эти две паршивки, — потрясла девчонок за плечи. — Расстелили под батареей свои пальто, и… спят! Вы представьте картину: урок идет, завуч проверяет, а они — спят в туалете!