Будни драконоборцев

Папков Виктор

— Грегал?

Бегемотий служитель вздрогнул, заморгал от неожиданно яркого света и уставился на меня в таком же недоумении. Я был без крыльев и без спецовки, как спал в трусах, так и прибежал, — наверное, мужик пытался понять, не бегемот ли я.

— Что ты тут делаешь, опять вольеры перепутал?

Мужик ухватился за спасительную мысль и закивал головой.

— Шалок, покажи, пожалуйста, крылья, — попросил я дракончика.

Шалок, который все это время вел себя как примерный мальчик и с интересом наблюдал за происходящим, принял это

за новую игру и развернул крылья.

— Видишь, — обратился я к Грегалу, — крылья. Раз крылья — значит, дракон, а не бегемот. Мы это днем проходили.

Мужик снова закивал головой.

— А теперь отдай, пожалуйста, отмычку. Потому, что не хочешь же ты утверждать, будто тут было не заперто?

Мужик замотал головой. То ли пытался сказать, что не отдаст отмычку, то ли что тут было не заперто, я не понял.

— Глупенький, — мой голос стал таким вкрадчивым, что даже дракон удивился и с интересом посмотрел на меня, — я же ради тебя стараюсь. А то вдруг тебе захочется посмотреть дракона еще раз, познакомиться поближе. А ведь дракон может тоже захотеть познакомиться поближе. И даже СОВСЕМ БЛИЗКО! — рявкнул я.

Грегал вжал голову в плечи, а Шалок фыркнул, как бы подтверждая сказанное.

— А если ты хочешь на него посмотреть поближе, то мы можем прямо сейчас все тебе показать, правда, Шалок? — дракон снова фыркнул.

— Шалок, — продолжил я, — а покажи дяде зубки, дядя хочет посмотреть на твои зубки!

Дракон послушно положил голову на пол вольера и распахнул пасть. Мы с Грегалом уставились на открывшуюся пещерку.

— Молодец, Шалок, хорошие зубки! Здоровые зубки! — я привстал на цыпочки и похлопал любимца по верхней челюсти, — а скажи, пожалуйста, дяде «р-ры», дядя хочет послушать, как ты умеешь говорить «р-ры».

«Р-ры» с открытой пастью у Шалока получилось не очень внушительное. Только самые впечатлительные животные в зоопарке проснулись и заскулили. Грегал оказался впечатлительным, попытался сделать шаг назад, но решетка помешала.

— Умничка, — сказал я своему любимцу, подошел и чмокнул дракошу под глазиком. Дракон расцвел и заулыбался, чем окончательно доконал мужика.

— Поговорить надо, — сказал он, — только снаружи. — И бочком, бочком стал пробираться к выходу.

Шалок посмотрел, оценивая, нельзя ли поиграть в «Утащи Грегала», но я строго на него глянул и пошел вслед за незваным гостем.

Пришли ко мне в домик и я отобрал отмычки у Грегала — тот не очень сопротивлялся, находясь под впечатлением от знакомства с моим подопечным. Потом оделся. Оно, конечно, лето, но ночью в одних трусах все равно прохладно.

— Ну, — сказал я, — а теперь я надеюсь, что ты расскажешь мне правду и только правду. Что же такого интересного нашел в нашем зоопарке подгорный житель, что решил устроиться убирать вольер у бегемота?

— Кто? Какой житель?

— Подгорный. Или в просторечии гном.

Глаза мужика забегали:

— Гномов не бывает!

— Посмотрись в зеркало. Директору зоопарка и попечительскому

совету ты можешь рассказывать что угодно, но меня тебе не провести.

По-моему, у Грегала сегодня было слишком много впечатлений, чтобы как-то еще отреагировать на свое разоблачение. Поэтому он просто сидел и молчал.

— И не вздумай мне соврать, — я продолжал настаивать, — если я скажу, что ты гном, то тебя самого поместят в вольер. И еще будут возить по округе, показывать ребятне с просветительскими целями в качестве иллюстрации старых сказок!

— А если ты скажешь, что я гном, то я скажу, что ты — Рыцарь-драконоборец, и тебя заберут в научный институт, будут делать над тобой опыты, чтобы понять, как ты можешь колдовать.

Ого! Да он перешел в контрнаступление!

— И вообще, вы, рыцари, должны воевать с драконами, а не нянчиться с ними!

— Ну, тебе-то не стоит вести себя как дошкольнику, начитавшемуся сказок. Должен знать, что связь между рыцарями и драконами гораздо более сильная. Мистическая, я бы сказал. Не можем мы друг без друга. И раз уж драконов осталось мало, да и рыцарей немного, то мы должны помогать друг другу. Если вообще хотим продолжать существовать в этом бренном мире.

— В каком мире?

— Не обращай внимания, потянуло на разглагольствования. На болтовню, то есть.

— А может, у гномов с бегемотами тоже связь? Мистическая.

— Да что ты говоришь! — я изобразил удивление. — Вот только от неприятных объяснений о причине залезания к дракону тебя мистическая связь с бегемотом не спасет. И ладно если бы ты должен был объясняться только со мной. А то ведь директор наш может и прервать твою мистическую связь в самом зародыше. Взять и уволить.

Грегал сдался.

— Ладно. Только тебе. Как рыцарю. Я верю в рыцарское благородство. Но больше никому и ни за что. Это страшная тайна.

Он огляделся, даже под стул, на котором сидел, заглянул. Наверное, боялся, что там прячется директор.

— Всего только одно слово. Сокровища!

— Что? — не понял я. — Какие сокровища?

— Сокровища драконов! Везде написано, что драконы накапливают в своих пещерах несметные богатства! Они копят их в течение всей своей жизни! У драконов такая же мистическая связь с сокровищами, как у рыцарей с драконами.

— Грегал, — сказал я, — еще немного — и я поверю, что то, что везде написано про умственные способности гномов, это правда. Ты хотел искать сокровища у Шалока в вольере?

— Но он же дракон! И все говорят, что он последний дракон! Он должен знать, где спрятаны все драконьи сокровища! Вообще все, понимаешь? Это же какое богатство!

Гном разошелся.

— Во-первых, Шалок — не последний дракон, — я разозлился: не люблю, когда говорят ерунду о том, что драконы якобы вымерли. — Во-вторых, он попал в зоопарк совсем малышом. Объясни, как он мог находить сокровища? Да еще таскать и прятать у себя в вольере! Он что, бесплотным духом просачивался через ограждения?