Будни самогонщика Гоши
Шрифт:
Я расспросил о Клае. О хозяине Дюлька говорил хорошо, причем, искренне. Брент у них справедливый, хрымов не обирает. Весна, а у крестьян есть хлеб. У других травой пробавляются. А еще Клай – честный, купцам платит. Это меня успокоило. Оставалось узнать больше. Например, почему клыкастики правят? Спросить я не успел.
Мы поднялись на бугор. Я оглянулся и разглядел вдали всадников. Те явно за кем-то гнались. Мне это не понравилось.
– Это кто? – спросил я Дюльку.
Тот встал и приложил ладонь к бровям.
– Глей! Это его
Приплыли…
Глава 3
Надо отдать должное Клаю и его воинам – среагировали они мгновенно. Повозки развернули поперек дороги, возчики выпрягли быков и отогнали их в сторону. Со стороны противника повозки перевернули, соорудив баррикаду. Я оценил замысел: теперь враг не мог атаковать нас в конном строю. Или, точнее, в бычьем. Действовали клыкастые слаженно, было видно, что им не впервой. Довершив баррикаду, они встали за повозкой и принялись натягивать арбалеты. Возчики разобрали копья и щиты. Те выглядели новенькими, как и копья. Стало ясно, на что ушло золото, предназначенное для оплаты самогона. Брент ожидал нападения и принял меры.
– Будет бой, – бросил он мне. – Спрячься там! – Он указал на кусты. – Уцелеешь.
Он был прав – это их свадьба, но я заартачился. Если глей победит, плакали мои деньги. Бог с ними, но я невольный свидетель. Меня станут искать, и не факт, что удастся уйти. Лучше вместе.
– Я остаюсь.
– Тебя могут убить.
– А они? – я указал на возчиков.
– Это мои хрымы. Я защищаю их, а они – меня. Ты чужак.
– У меня есть интерес, – я указал на кеги. Их сняли с повозок, которыми укрепили баррикаду.
– Как знаешь, – сказал Клай. – Бери копье.
– У меня есть оружие.
Я снял «Сайгу», разложил приклад. Сдвинул вниз предохранитель и передернул затворную раму. Достал из рюкзака запасной магазин и сунул за пояс. Клай глянул скептически и отошел.
Тем временем враг приблизился и расположился в сотне метров. Два всадника: один с пестрым флажком на копье, другой в блестящей броне, – отделились от группы и поскакали к нам. Скоро они приблизились и встали у баррикады. Всадник с копьем выглядел как простой воин, а вот другой – явно сын глея. Дорогая, начищенная броня, меч с рукоятью в серебре и такие же бляхи на поясе. Шлем украшала серебряная чеканка. Под ним – надменная рожа с клыками.
– Эй, Клай, – крикнул молодой глей. – Я сдержал слово. Обещал привести воинов и привел, – он ухмыльнулся. – Со мной двадцать каросских наемников и семь арбалетчиков. Мы раздавим вас, как кхар мышь. Отдай дочку, и мы не тронем тебя.
– А стрелу в глаз не хочешь? – не сдержалась Мюи.
– Норовистая коровка, резвая, – хмыкнул глей. – Люблю таких. Я верну ее, Клай. Объезжу и отдам. С теленком. Породнишься с глеем, – он заржал.
– Ты позор нашего округа! – не сдержался Клай. – Спесивый щенок! Я подам жалобу королевскому судье, и он заточит тебя
– Сначала подай, – ухмыльнулся мажор. – Не станет в округе брента Клая. Ехал к себе и встретил разбойников. Те убили всех, кроме дочки. Увели ее неизвестно куда. И никто не увидит более, – взгляд его стал жестким. – Я отдам девку воинам. Те сначала натешатся, а после убьют. Так будет, клянусь! Что скажешь?
– Иди к кхару в задницу!
– Ты выбрал! – кивнул мажор и развернул «лося».
– Я ему! – Мюи натянула лук.
– Нет! – рявкнул отец. – Нельзя стрелять в спину. Глей пожалуется судье, нас повесят. Пусть нападут.
Мюи фыркнула, но подчинилась. Тем временем мажор доскакал к своим. Донеслись команды. Воины спешились и стали строиться. Получалось это у них ловко.
– И вправду из Кароссы, – пробормотал один из воинов брента. – Видел я их в бою. Не устоять нам, господин!
– Мюи! – Клай повернулся к дочке. – Садись на кхара и мчи в замок. Сейчас же!
– Нет! – замотала головой девушка.
– Я приказываю!
– Это все из-за меня, – сказала Мюи. – Поэтому остаюсь. Я обещала стрелу этому щенку. И не уеду, пока не сдержу слово.
Пару мгновений отец и дочь сверлили друг друга взглядами. Клай сдался первым.
– Ладно, – вздохнул горько. – Но если меня убьют, ты ускачешь. Обещаешь?
Мюи кивнула. Я перевел взгляд на дорогу. Наемники, закрывшись щитами, шли к баррикаде. Блестели на солнце шлемы и наконечники копий. Стоявшие рядом воины вскинули арбалеты.
– Не стрелять! – приказал Клай. – Пусть подойдут ближе.
Мне он не командир, поэтому я прицелился. Нет, далеко. Щит пуля пробьет, а что дальше, неизвестно. Надо наверняка.
– Стрелы! – внезапно грянуло позади, и меня толкнули в спину. Я покачнулся и упал на колени. В следующий миг прогрохотал град. Толстый, оперенный кусочками кожи болт пробил борт повозки прямо передо мной. Четырехгранный наконечник застыл в сантиметре от моего глаза. Твою мать!
– Все целы? – раздалось позади.
Я встал и оглянулся. Болты торчали из щитов возчиков и рыжих воинов. Метко стреляют, сволочи!
– Кинрека зацепило, – сказал коренастый воин (это он толкнул меня в спину) и указал на возчика. Тот, опустив щит, пытался оторвать от него пробитую болтом руку. Остальные не пострадали.
– Помогите ему! – велел Клай. – И смотрите в оба. Сейчас повторят. Будут бить, пока наемники не приблизятся.
Решение появилось вмиг. Я не знал, что мне делать, но сейчас имел цель. Я буду ждать, пока из меня сделают ежика? А вот хрен вам!
Мы стояли на склоне. Для арбалетчиков врага – как на ладони. А вот они были не видны – прятались за строем воинов. Но если встать выше…
Я вскочил на повозку. За спиной удивленно вскрикнули. Я не обратил внимания. Так… Позади шагавшего к нам строя арбалетчики вращали рукояти воротов. Видны хорошо. До них метров 80. Далековато, но стоит попробовать. Я вскинул «Сайгу».