Будни

Макбейн Эд

– За что?

– А как ты думаешь?

* * *

Уиллис вышел из телефонной будки, Дженеро ждал его на тротуаре.

– Что они сказали?

– Еще ничего. У них полно другой работы.

– Так как же мы узнаем, травка это или гашиш? – возмутился Дженеро.

– Подождем. Сказали позвонить им через полчасика.

– Меня воротит от этой лаборатории!

– Да, а что прикажешь делать? – Уиллис пожал плечами. – У каждого свой крест.

Дело было в том, что Уиллиса уже воротило от Дженеро. Они оформили и отправили в лабораторию пластиковую

сумку с гашишем и марихуаной и попросили побыстрее провести анализ. Но лаборатория захлебывалась в таких просьбах каждый день. Ни один следователь не мог определить наверняка тип наркотика без анализа. Уиллис был согласен подождать заключения, Дженеро рвался позвонить в лабораторию и узнать, что происходит. И вот без двадцати четыре они знали, что происходит: ничего. Дженеро надулся, а Уиллис мечтал поскорее попасть домой и рассказать матери, как трудно быть полицейским в этом городе.

Они находились сейчас не в самом шикарном районе Квартала – ему недоставало особой изысканности Левого берега. Но и эта часть тоже могла похвастаться многоэтажными доходными домами, многочисленными магазинами, театрами, ресторанами. Кэрриер-авеню, 3541 оказался домом из бурого камня. На одном из почтовых ящиков в холле, сыщики нашли табличку с надписью «Роберт Хэмлинг». Уиллис позвонил в 22-ю квартиру. Ответное гудение электронного запора раздалось почти мгновенно. Дженеро открыл дверь, и оба детектива вошли в тускло освещенное помещение цокольного этажа. Лестничный пролет виднелся прямо перед ними. Здание пропиталось запахом лизоля. Они поднялись на третий этаж, нашли 22-ю квартиру, прислушались и, ничего не услышав, постучали в дверь.

– Бобби? – спросил женский голос.

– Полиция, – ответил Уиллис.

– Что вы хотите? – спросила девушка.

– Откройте дверь.

В квартире все стихло. Полицейские прислушались. Они поняли, что Роберта Хэмлинга в квартире не было, раз девушка спросила: «Бобби?» Но кто лучше полицейских знает, что нет на свете создания опаснее женщины? Детективы настороженно ждали. Плащи расстегнуты, револьверы под рукой. Дверь, наконец, распахнулась, и в проеме показалась молоденькая девушка, одетая в свободные брюки и футболку. К ее круглому лицу с голубыми глазами очень шли каштановые волосы.

– Что вы хотите? – повторила она.

Девушка казалась очень испуганной и напряженной. Одной рукой она держалась за ручку двери, другой стягивала ворот футболки.

– Мы ищем Роберта Хэмлинга, – сказал Уиллис. – Он здесь живет?

– Да, – робко ответила она.

– Он дома?

– Нет.

– Когда он придет?

– Не знаю.

– Как ваше имя, мисс? – спросил Дженеро.

– Соня.

– Соня?..

– Соня Соболева.

– Сколько вам лет, Соня?

– Восемнадцать.

– Вы здесь живете?

– Нет.

– А где?

– В Риверхед.

– Что вы здесь делаете?

– Жду Бобби. Он мой знакомый.

– Когда он ушел?

– Не знаю.

– Тогда как вы сюда попали?

– У меня есть ключ.

– Позвольте нам войти и подождать вместе с вами.

– Ради Бога, – сказала она и пожала плечами, – входите, если хотите.

Соня отступила

в сторону. Она все еще была очень испугана. Пропуская полицейских, девушка выглянула в коридор, словно надеясь увидеть там Хэмлинга, или, во всяком случае, мечтая об этом. Уиллис заметил взгляд девушки, а Дженеро просмотрел. Соня закрыла дверь и провела полицейских в комнату, обставленную несколькими потрепанными стульями, поролоновым диваном и старым кофейным столиком.

– Присаживайтесь, – предложила она.

Полицейские сели на диван, Соня примостилась на одном из стульев.

– Как хорошо вы знаете Роберта Хэмлинга? – спросил Уиллис.

– Довольно хорошо.

– Когда вы последний раз его видели?

– Ну... – она пожала плечами и задумалась.

– Так когда?

– А что, это имеет значение?

– Это может иметь значение.

– На той неделе, наверное.

– Когда на той неделе?

– Слушайте, спросите Боба, когда он вернется.

– Мы спросим, – вступил Дженеро. – А пока спрашиваем вас. Когда вы его видели последний раз?

– Я не помню.

– Вы знаете кого-нибудь по имени Льюис Скотт? – спросил Уиллис.

– Нет.

– Когда-нибудь слышали о магазине одежды с названием «Обезьяньи ужимки»?

– Да, слышала.

– Покупали там вещи?

– Не помню.

– Может быть, черную шелковую блузку? – поинтересовался Дженеро.

– Не помню.

– Покажи-ка ей блузку. Дик, – сказал Уиллис.

Дженеро достал пакет, вынул из него блузку и вручил ее девушке.

– Это ваша?

– Не знаю.

– Да или нет? – настаивал Дженеро.

– Может быть. Я не знаю наверняка, у меня много вещей.

– У вас много черных шелковых блузок, купленных в «Обезьяньих ужимках»?

– Нет, но, если у вас много вещей, можно запутаться. Эта блузка может быть чьей угодно. Откуда я знаю, что это моя?

– Какой у вас размер?

– Тридцать четвертый.

– Блузка тридцать четвертого размера, – заметил Уиллис.

– Ну и что? Мало ли блузок такого размера?

– Вы были в Айсоле этой ночью?

– Да, была.

– Где?

– Ну, в разных местах.

– Где?

– То в одном месте, то в другом.

– Где это одно и где другое место?

– Можешь не отвечать им, Соня, – раздался голос из дверей, и оба детектива одновременно оглянулись. Там стоял парень лет восемнадцати с длинными светлыми волосами и висячими усами. Он был в синих джинсах и вельветовой голубой рубашке. На внутренней стороне открытого пальто виднелся белый мех.

– Мистер Хэмлинг, я так понимаю? – задал вопрос Уиллис.

– Значит, вы меня нашли, – пробормотал Хэмлинг. – Вы из-за Лью?

– Это вы нам скажите, – ответил Дженеро.

– Конечно, из-за Лью. Я знал, что рано или поздно вы меня найдете.

– Что с ним случилось?

– Он выпрыгнул из окна этой ночью.

– Вы были там, когда он выпрыгнул?

– Мы все были там, – Хэмлинг посмотрел на девушку.

Она кивнула.

– Расскажите, что там произошло.

– У него крыша поехала. Захотел полетать. Я пытался его остановить, но он вырвался и выпрыгнул в окно. Это все.