Буду с тобой

Литвин Светла

– Просто заранее зачем на меня такую красивую смотреть? Это будет сюрприз, – выкручиваюсь я.

Верить в приметы дело добровольное. В эти хочу верить и буду, а вот в те, что мне щуку есть не позволяют, это увольте.

Завтракаем и мама просит у меня сумку.

– Зачем тебе?

– Собрать гостинцы, я же не всё только вам привезла. Родителям Платона по баночке мёда, икры и компотик, сыр, – про рыбу мама не говорит, знает, что я уже не отдам, да и нечего.

– Да у них всё есть, – скромно уверяет Платон, но сумку

всё же достаёт.

– Такого наверняка нет, всё же своё, домашнее.

– Мам, у них свой ресторан, там чего только нет, – вздыхаю я, но как от сердца отрываю банку компота.

Поедем в гости, сама её там всю и выпью!

– Ничего не знаю, сыра головку давай, – со всей строгостью требует мама и я уже не спорю.

Сама помогаю всё убрать в сумку.

Собравшись, мы выходим из квартиры и спускаемся к уже прогретой машине и рассаживаемся по местам. Вчера я сидела с мамой, но сегодня вынужденно сажусь на переднее, рядом с мамой ценный груз – сумка с гостинцами.

– Платон, напомни мне, как зовут твоих родителей? – просит мама, чтобы подготовиться к встрече с будущими родственниками.

– Папа Максим Олегович, мама Арина Дмитриевна.

– Какие имена красивые. А вы как деток думаете назвать? Девочку можно в честь меня, а мальчика в честь отца Платона, или наоборот, – заявляет мама. 

У меня от её слов аж глаз дёргаться начинает, и тема детей уже входит в разряд раздражающих.

– Можно, – радостно соглашается Платон и оглядывает меня многозначительным взглядом.

На лбу у него так и светится надпись «погнали делать детей». Мне даже, кажется, что он притормаживает машину. Очень уж медленно выезжает с парковки.

– Мам, какие имена?! Я не беременна даже! – возмущённо восклицаю я.

– А что такое? Имена не стухнут. Мы с твоим отцом едва знакомы были, а имя твоё уже знали. Жаль братика не случилось, был бы Серёженька, – вздыхает мама.

– Уля, твоя мама права, – мягко давит Платон, словно наличие имён для детей сподвигнет меня отступить от своего желание подумать про детей через год.

– Не хочу сейчас выбирать, – фыркаю я.

– Вот она у вас упрямая, – делится Платон своим впечатлением обо мне.

– Да, это она в отца такая. Как что в голову вобьёт, не переубедить её, – подтверждает мама.

– Да уж знаю, – хмыкает Платон и я не верю ушам своим, как и глазам.

Камень же в мой огород брошен по поводу Белова, с не самым милым выражением лица, ещё это хмыканье. Что за ерунда?!

Настроение сразу портится, под стать тучам, затянувшим небо над городом. Я мгновенно надуваюсь обиженно и сложив руки на груди, устремляю взгляд в окно. Боковое, чтобы максимально оградиться от Платона.

21

Радостная встреча с родителями Платона у самых ворот вызывает у меня улыбку, но долго на моём лице

она не задерживается.

Вроде бы ничего такого особенного Платон не сказал, правду сказал, но стало обидно до головной боли.

– Вероника Марковна, рады знакомству, – Максим Олегович и Арина Дмитриевна наперебой приветствуют мою маму. 

– Спасибо, а я как рада! – радостно кивает мама.

А я вынужденно стою рядом с ней в качестве моральной поддержки, да и странно будет, если я уйду в дом, бросив её одну, но уйти очень хочется и это не ускользает от внимания Платона.

Он то и дело косится на надувшуюся меня, тяжело вздыхает.

– Идёмте в дом, а то холодно, – торопит всех Платон и я чуть ли не первая бросаюсь к лестнице ведущей в дом.

Раздеваемся в просторной прихожей, Платон сразу уходит на кухню с тяжёлой сумкой за родителями. Я торможу, делаю вид, что поправляю причёску возле зеркала.

– Такие обеспеченные, – шепчет мама, встав рядом со мной.

Во взгляде тревога или даже испуг.

– Ты чего? Это же и неплохо, – хочу заикнуться, что у меня зарплата то же не плохая, но молчу, тут же краснея от стыда.

Всё время что жила с Беловым, маме помочь финансово толком не могла. Отсылала какие-то смешные копейки к праздникам. Всё сливала в зависимость Кирилла. Вспоминаю про это и сразу обида на выпад Платона проходит.

Упрямая овца я! И этого из песенки не выкинуть, чего же теперь дуться за это на Платона? 

– Я всё переживаю, что у тебя в итоге своего ничего не будет. 

С кухни доносятся разговор родителей с Платоном, и я отвечаю маме без страха быть услышанной: 

– Нет, ты хочешь сказать, что мы им неровня. Ну извини, – развожу руками глядя на мамино отражение в зеркале и делаю шаг в сторону кухни.

Как раз вовремя прервала с мамой разговор, Платон нас потерял и вернулся за нами. Я сталкиваюсь с ним, сначала просто взглядом, потом и в руки иду сама. Улыбаюсь не без стыда.

Стыдно мне. Очень стыдно, что не пропустила мимо ушей хоть и колкое, но верное замечание.

– Вероника Марковна, идите к родителям за стол, – просит Платон, придерживая меня возле себя.

– Так только что из-за стола! – охает мама, схватившись за бока смотрит придирчиво в зеркало.

– Есть не обязательно, просто поболтаете, а мы пока мангалом займёмся.

Платон прижимает меня ещё крепче к себе, сторонится чтобы пропустить мою маму.

– Я что с тобой? Мне что, снова одеваться? – спрашиваю и невинно глядя на кивающего Платона хлопаю ресницами.

Вид у Маркелова строгий и решительный, значит, будет серьёзный разговор.

Одевшись, Платон помогает мне надеть пуховик и натягивает на голову чью-то шапку. Старая, повидавшая виды ушанка пропахла дымом костра, и я даже закашливаюсь с непривычки.

– Варежки, – даёт мне простую, но совершенно новую пару бежевых варежек.