Буду С Тобой

Мазуровская Никтория

Шах задумался, Ромка тоже.

Он бы и сам эту девочку забрал. Но... у него ни жилья пока своего, ни легальной работы. Да и с его то проблемами психологического характера только детей заводить. Ага. Он о себе, бывает, не может позаботиться, что уж говорить о маленькой девочке.

Шах смотрел на собеседника внимательно, может, даже мысли его понимал.

Девочка там совсем малышка, ей семья нужна, а не чокнутый на всю башку парень. Мужчина уже слышал, как недавно Роман (в компании Зимы) допрашивал наемника. Такие вещи «славу» быстро обретают.

Возможно,

ситуация того требовала (он не брался судить), но, на взгляд Шаха-это была чрезмерная жестокость.

– Когда улетаешь?

– Через пару дней, а что?
– Роман тоже отпил кофе, что ни говори, а у Савы сервис на высшем уровне, - Не хотелось бы улетать и оставлять какие-то вопросы открытыми.

– Шрайман с вами рассчитался?

Рома скрыл улыбку за чашкой кофе. Мог бы, заржал. Вопрос-то в точку. Игорь бесился до такой степени, что переводить деньги согласился только на Димкин счет. Решил, что сможет ее так выследить. Идиот. Пришлось выколачивать деньги из Самсона, а там пусть между собой разбираются сами.

– Рассчитался, можно и так сказать.

– Я решу проблему девочки, даю слово. Но быстро это не делается. Пока она в доме моего зама. У них не так давно было пополнение в семье, они знают, что делать. И я надеюсь, что его жена, под действием гормонов, к девочке привяжется. Даже, если нет, я найду для нее семью.

– Понял, спасибо!

Рома поднялся, пожал руку Шаху. И покинул ресторан со спокойной душой.

Осталось еще пара дел, и он может улетать. Домой. К своей семье. Увидит племянника, наконец.

Но, стоило подумать о доме, перед глазами почему-то встала картинка грустных глаз Кареглазки.

Часть вторая

День был абсолютно из разряда «ж*па». Почему так? Да, все было проще простого. Работа, работа, и еще раз работа. Ну и, конечно, семейные отношения успели потрепать ей нервы.

А, апогеем всего этого бардака, который добил Юльку окончательно, стала разбитая в метро читалка из-за какого-то идиота.

И как-то так накопилось все за этот месяц, а вылилось в итоге в слезах.

Она даже домой зайти не успела, только захлопнула входную дверь, и все началось. Слезы, сопли и закрытый ладошкой рот, чтоб не было слышно ее стонов, криков и дурацкого мычания.

Соседи бдят, потом доложат маме, а та не отстанет, пока чайной ложечкой не выест Юле мозг.

Как-то в последнее время у них с мамой отношения совсем не складывались, а если складывались, то... подобрать подходящего слова, которое бы полностью охарактеризовало все правильно, Юле не удавалось.

На ум приходили слова ее друга. Она и не помнила, о чем они тогда говорили, или просто ржали, как всегда над чем-то, но его фраза про дела въелась ей в голову. Дословно она не помнила, конечно, но суть в том, что «нормальными бывают только какашки». В смысле, когда у человека спрашиваешь: как дела? А он отвечает: нормально. То это не есть хорошо. Дела могут идти плохо, отвратительно, хорошо, превосходно, и так далее. Синонимов можно подобрать до

фига. А когда говорят: нормально, значит, человек и сам не знает, как обозначить свое состояние. Вот и сказанул ее друг про эти «какашки».

Именно это слово Юле на ум приходило про отношения с мамой.

«Нормально, а значит, никак, говняно».

Когда все испортилось? Если бы она знала.

До какого-то времени все было хорошо, они жили вдвоем. Папа с новой семьей в другой стране обитал уже очень долгое время.

Но Юля с отцом общалась, и с его семьей тоже, любила младшего сводного брата. Не сказать, что маме это все особо нравилось, но Юля не маленький ребенок, чтоб указывать с кем общаться, а с кем нет.

Время от времени мама бурчала, иногда могла и скандал закатить по этому поводу, но все стихало достаточно быстро.

А теперь они находились в состоянии какой-то вялотекущей войны, холодной, ага.

Уже вот пару лет как.

В какой-то степени Юля маму понимала, да, но понимания было мало для оправдания некоторых ее слов и поступков.

Все дело в том, что Юля по характеру достаточно замкнутая, с людьми сходится очень тяжело. Обычно, времени, чтобы привыкнуть к кому-то, и начать доверять, делиться чем-то личным, уходит минимум полгода нормального постоянного общения. И то не факт, что так происходит.

Друзей у нее мало, но ей хватает. С кем-то она общается еще со школы, хотя прошло уже лет восемь, как выпустилась. Но две подруги, разве плохо? Они настоящие, проверенные временем, проблемами, разными недоразумениями и даже недопониманием. Ну, как это у девочек бывает? Одна сказала что-то, вторая не поняла, а третья обиделась. И такое в их дружбе было. Ну и с мальчишками со школы она тоже общалась, шутка ли, одиннадцать лет за одной партой просидеть. Естественно, с Данькой она общалась, он ей как брат, иногда младший, иногда старший, смотря по обстоятельствам.

Была еще пара друзей из универа. Без зазрения совести можно назвать Лёню лучшим другом.

Она не была в него влюблена, как считают почти все их знакомые, даже друзья ее матери и сама Лариса Петровна. Боже, да смотря на ее общение с Лёнькой, даже его будущая жена так думала, и хорошо, что чуть лучше узнав и понаблюдав за их дружбой, она поняла, что это не так.

Просто, когда Юля с Лёней познакомилась, он был женат. Да. Он был старше их сокурсников, потому что сначала закончил колледж, у него был жизненный опыт. И так вышло, что они сдружились.

Юля ощущала себя старше сверстников, ей было с ними неинтересно обсуждать сериалы, какую-то новую звезду, музыку, и так далее.

Она училась и занималась репетиторством. Каждый день. Уставала, выматывалась. И ей было абсолютно плевать на страсти в группе, она их всех считала детьми, и так было на самом деле.

Из их группы работала только она, да Лёня.

Вот на этой почве и сошлись.

Он медбрат, она репетитор. У нее был парень, первая любовь и все такое, у Лёни жена и семейные проблемы. Они вместе обедали, сидели рядом на занятиях и хорошо общались. Нашли много общих тем.