Будущее капитализма
Шрифт:
После того как новое либертарианство правых оказалось и более пагубным, и менее эффективным, чем ожидалось, левые вернулись к власти – но не к коммунитаризму. Теперь в них заправляли новые идеологи. Судя по всему, новый авангард вытеснил сторонников коммунитаризма, даже не заметив этого. Но это заметили простые люди – не в последнюю очередь потому, что некоторые из отстаивавшихся авангардом мер после того, как они перестали учитывать интересы местных сообществ, стали вредными и непопулярными. Авангард управлял государством, сидя в процветающих столичных центрах и направлял социальную помощь тем группам населения, которые он считал наиболее нуждающимися: «жертвам». Теперь новые тревоги появились и у тех слоев населения, которые часто «не добирали баллов» по формальным критериям социальной ущемленности, хотя видели при этом, что и их жизнь становится хуже, – как в абсолютном выражении, так и относительно более «модных» обиженных. Следствием присвоения группе статуса «жертвы» было то, что входившие в нее люди не могли ни в какой мере считаться ответственными за свое положение. Даже когда представители рабочего класса отвечали одному из признаков «жертв», это лишь давало им право на какой-то дополнительный объем потребления: такова
16
Цит. по: Chua (2018).
На наших глазах разыгрывается трагедия. Люди моего поколения были свидетелями триумфальных достижений капитализма, обузданного коммунитаристской социал-демократией. Затем власть в социал-демократических партиях захватил новый авангард, который принес в них собственную этику и установил свои приоритеты. Сейчас, когда наши страны начали ощущать разрушительные побочные эффекты действия новых экономических сил, банкротство этой новой этики проявилось самым беспощадным образом. Несостоятельность капитализма сегодня, при господстве новых идеологий, так же очевидна, как успехи, которые были достигнуты в предыдущий период. Пока мы говорили о том, что пошло не так. Теперь пора поговорить о том, как это можно исправить.
Речи политиков, газеты, журналы и книжные магазины наших стран полны внешне убедительных рецептов: нужно заниматься профессиональным переобучением рабочих, нужно помогать семьям, оказывающимся в сложных условиях, нужно повысить налоги на богатых… Многие из них верны по духу, но затрагивают лишь какой-то один аспект новых проблем, стоящих перед нашим обществом, и не дают сколько-нибудь целостного ответа на них. Они редко доводятся до уровня практических и реализуемых стратегий, подкрепляемых фактическими свидетельствами их эффективности. Не считая рецептов, предлагаемых идеологами, они также не опираются на какую-то ясную систему этических принципов. Я постарался пойти дальше и попытался последовательно разобраться, что именно пошло не так в нашем обществе, а затем предложить практические пути преодоления раскола, поразившего его на трех уровнях.
Социал-демократии необходима интеллектуальная перезагрузка, которая выведет ее из экзистенциального кризиса и позволит выработать теорию, способную выразить позиции всего центра политического спектра и найти поддержку тех, кто придерживается как левоцентристских, так и правоцентристских позиций. Я решаюсь на такой проект, столь грандиозный по «замаху», только потому, что более шестидесяти лет назад уже выходила книга, оказавшая колоссальное влияние на умы и решавшая именно такую задачу. Книга Энтони Кросленда «Будущее социализма» дала социал-демократии времен ее расцвета стройную и последовательную теоретическую основу. Кросленд решительно размежевался с марксистской идеологией, признав, что капитализм не только не является препятствием для массового благосостояния, но и абсолютно необходим для его достижения. Капитализм создает и дисциплинирует частные предприятия – организации, позволяющие людям использовать для своего блага преимущества массового производства и специализации. Маркс считал, что это будет порождать отчуждение – работа на капиталистов на крупных частных предприятиях будет неизбежно отделять процесс труда от радости труда, – и настаивал на том, что разделение труда делает человека «прикованным к отдельному малому обломку целого». Парадокс, однако, состоит в том, что отчуждение приняло наиболее уродливые формы именно при промышленном социализме, трудовая культура которого выражалась формулой «они делают вид, что платят нам, мы делаем вид, что работаем». Оказалось, что общество вовсе не обязано платить за благосостояние отчуждением и, принимая капитализм, мы вовсе не заключаем сделку с дьяволом. Многие прогрессивные частные компании дают своим работникам смысл жизни и достаточную экономическую независимость для того, чтобы они могли его реализовать. Их работники получают удовлетворение не только от вознаграждения за свой труд, но и от самого труда. Есть, конечно, много других компаний, о которых этого не скажешь, и много людей, которые «застревают» в низкооплачиваемых видах деятельности, не приносящих никакого удовлетворения. Чтобы давать благосостояние всем, капитализм должен быть организован таким образом, чтобы обеспечивать человеку не только трудовой доход, но и осмысленную жизнь. Но в этом и состоит главный вопрос: капитализм нужно не «свергать», а правильно устроить.
Кросленд был прагматиком; он считал, что любую политику следует оценивать по тому, насколько она способна обеспечивать решение поставленных задач, а не по степени ее соответствия идеологическим догматам. Центральная посылка прагматической философии состоит в том, что, поскольку общество меняется, не следует рассчитывать на открытие вечных истин. Книга Кросленда не была библией на все будущие времена: это была стратегия, отвечавшая задачам своего времени. Хотя автор испытывал разумное недоверие к высокомерному патернализму представителей авангарда, его представления о благосостоянии были столь же ограниченными и сводились к равенству в личном потреблении. «Будущее капитализма» – это не римейк «Будущего социализма». Это попытка последовательно сформулировать комплекс мер, позволяющих решать наши новые проблемы.
Академическая наука разделяется на области все более узкой специализации. Это дает определенные преимущества с точки зрения глубины знаний, но задача, которая ставится в данной книге, охватывает целый ряд таких специализированных
Хотя я попытался связать воедино идеи и догадки этих гигантов мысли в виде некоей теоретической основы предлагаемых мной практических мер, никто из них не может считаться ответственным за результат [17] . Критики будут искать в этой книге места, которые можно оспорить, и такие места, без сомнения, найдутся. И все же это серьезная попытка применить новые направления научной мысли в поиске решений новых проблем, поразивших наше общество. Я надеюсь, что она, как и «Будущее социализма», сможет послужить платформой, на которой партии политического центра, оказавшиеся в глубоком кризисе, смогут перегруппировать свои силы.
17
Джордж Акерлоф – лауреат Нобелевской премии в области экономики. Совместно с Рэйчел Крэнтон и Дэннисом Сноуэром мы основали Ассоциацию экономического анализа групп идентификации, идей и норм. Тони Венаблс – всемирно известный специалист в области экономической географии. Последние три года мы совместно вели исследовательский проект в области экономической теории урбанизации. Колин Майер – профессор финансов Оксфордского университета, бывший директор Оксфордской бизнес-школы и руководитель программы Британской академии «Будущее корпорации». Его книга «Благосостояние: лучшее предприятие – это большее благо» (2018) фактически является парой к этой книге. Последние три года мы вместе работали над проблемами стимулирования инвестиций для развития отсталых регионов. Профессор Тим Бесли в настоящее время является президентом Общества эконометрических исследований; до этого он был президентом Европейской экономической ассоциации и редактором Ameriсan Economic Review. В настоящее время мы совместно руководим работой комиссии Британской академии по проблеме уязвимости государств. Профессор Крис Хуквей – ведущий мировой исследователь творчества Ч. Пирса и истоков философской школы прагматизма. Он являлся президентом Общества Ч. Пирса и редактором European Journal of Philosophy. По случаю его выхода на пенсию в 2015 г. в его честь была организована научная конференция «Идея прагматизма». Так случилось, что Крис Хуквей – мой самый старый друг.
Капиталистическое общество должно не только обеспечивать материальное процветание, но и быть нравственным. В следующей главе я ставлю под вопрос представление о человечестве как об агрегате жадных и эгоистичных homo economicus. К сожалению, мы видим явные признаки того, что некоторые студенты экономических факультетов начинают и в самом деле соответствовать этому типу поведения, хотя это скорее исключение, чем правило. В жизни большинства из нас человеческие отношения играют фундаментальную роль, однако отношения неизбежно порождают обязательства. Люди принимают на себя взаимные обязанности, составляющие основу функционирования человеческого сообщества, и они чрезвычайно важны для нас. Борьба между эгоизмом и соблюдением взаимных обязанностей, между индивидуализмом и общественным началом разыгрывается во всех трех главных сферах нашей жизни: в государственной сфере, на частном предприятии и в семье. В последние десятилетия в каждой из этих сфер наблюдается агрессивное наступление индивидуализма, теснящего общественное начало. Для каждой из этих сфер я предлагаю какие-то меры возрождения и усиления общественной морали, способные поправить сложившийся баланс сил.
Опираясь на незыблемый фундамент такой практической коммунитаристской морали, я рассматриваю явления раскола и расслоения, поразившие наше общество. Новый территориальный разрыв – между метрополисами, переживающими экономический бум, и депрессивными провинциальными городами – можно преодолеть, но это требует радикально нового мышления. Столичные регионы получают колоссальную экономическую ренту, которая должна доставаться всему обществу, но решение этой задачи требует значительной реорганизации всей системы налогообложения. Оживление депрессивных городов реально, но пока здесь удалось достичь немногого. Ни рынок, ни государственное вмешательство не дали здесь сколько-нибудь значительных результатов. Для успешного решения этих проблем необходимо согласованное и длительное применение целого ряда совершенно новых подходов.
Острота нового классового расслоения – между процветающим образованным сословием и впадающими в отчаяние менее образованными слоями – также может быть смягчена. Но никакой отдельный инструмент регулирования не способен преодолеть отчаяние. Утилитаристы озабочены исключительно потреблением, но эта проблема слишком глубока, чтобы ее можно было решить простым увеличением возможностей потребления через наращивание социальных пособий. Для расширения жизненных перспектив людей потребуется еще более широкий спектр мер, чем для решения проблемы депрессивных городов, причем они должны быть направлены не только на отдельного человека, но и на круг близких ему людей. Государство должно поддерживать семьи, оказывающиеся в трудных обстоятельствах, но не брать на себя задачи родителей. Во многих случаях проблемы отчаяния одних еще более обостряются тщеславием и заносчивостью других – людей, получивших хорошее образование и востребованную профессию. Самые неприятные и вредные проявления такого поведения, наверное, можно ограничивать, но и в этом случае дело не просто в чрезмерном потреблении, которое можно сократить с помощью налогов.