Будущее ностальгии

Бойм Светлана

Памятник имеет историческое и художественное значение. Скульптура упоминается во многих учебниках по монументальному искусству. Памятник является одним из образцов мемориалов эпохи сталинизма. Охраняется государством».

Сначала мы вздыхаем с облегчением. Мемориальная доска, кажется, предлагает нам голые факты – ничего, кроме фактов. Подход к Сталину носит чисто эстетический характер. Сталина не называют ни «великим вождем народов», ни «кровавым деспотом народов». На руках Сталина нет крови, только оттенки розового гранита. Строка, в которой указывается, что памятник «имеет историческое и художественное значение», кажется немного странной. Было бы более уместно говорить «художественная

и историческая ценность», но власти парка явно осторожны в принятии оценочных суждений. Даже Фрейд считал, что иногда сигара – это просто сигара. Иногда памятник Сталину является просто памятником Сталину. В конце концов, полированный и безносый гранитный человек не может больше никого обидеть.

Тем не менее надпись на табличке пугающе изворотливая; мы практически ничего не узнаем о конкретной статуе, стоящей перед нами, кроме фактов, связанных с ее сносом. Мы не знаем, когда это было сделано и где она раньше стояла. Как и у самого Сталина, у памятника было несколько двойников: большой должен был стоять перед Большим театром, а у маленького была возможность отправиться на выставку в Нью-Йорк и, судя по всему, там сбежать. Вождь из розового гранита прячет руку в романтическом пальто в солнечном Парке искусств и ускользает от нас. Текст читается как детективный сюжет, в котором отсутствуют жертва и исполнитель преступления.

Поэтому я начала собственное расследование прямо в парке, расследование, которое в конечном итоге привело бы к драматическому повествованию о предательстве и похоронах заживо – в традициях Эдгара Аллана По. В первую очередь меня поразило историческое несоответствие. Любой, кто знаком с историей советской монументальной пропаганды, знает, что памятники Сталину были демонтированы примерно сорок лет назад по приказу Хрущева. Как же получилось так, что этот был сохранен? Где он находился последние сорок лет? Что случилось с носом Сталина? Неужто он все еще блуждает по новой столице российского государства, как персонаж из фантастической сказки Гоголя?

Я решила обратиться за помощью к Феликсу Дзержинскому, бывшему главе КГБ. Пояснительная табличка перед ним предлагает нам некоторые полезные факты:

«Дзержинский

Феликс Эдмундович

1877–1926

Скульптор Вучетич Е. В.

(1908–1974)

бронза.

Памятник был установлен согласно Указу ЦК КПСС 19 июля 1936 года.

Созданный скульптором, народным художником СССР, военным художником Вучетичем, Е. В.

Изготовлен в Ленинграде на заводе „Монументскульптура“.

Установлен в Москве 20 декабря 1958 года на Лубянской площади.

Согласно решению Московского городского совета от 24 октября 1991 года, памятник был демонтирован и помещен в экспозицию Парка искусств.

Памятник представляет историческую и художественную ценность. Памятник относится к мемориальным сооружениям политико-идеологической тематики советского периода.

Охраняется государством».

От кого государство защищает его? Мне стало интересно. По крайней мере, Дзержинский не имеет двойников. Нам ясно сказано, кто заказал памятник и где он стоял.

Но Сталин уже научил нас читать между строк, как предписывал старый советский обычай. Мы читаем то, о чем не сказано. Здесь нет ни слова о могущественном руководителе КГБ, вполне обоснованно прозванном «Железным Феликсом». Диктат хорошего вкуса предписывает теперь дискуссии о «Бронзовом Феликсе», а не о железном. История основана на двух актах власти: той, которая заказала возведение памятника, и той, которая его «переместила на другое место». Если бы инопланетянин или любой другой доброжелательный и не очень хорошо информированный пришелец приземлился в Москве и неторопливо прогуливался

бы по парку, у него сложилось бы впечатление, что он находится в стабильной стране, которая ценит свое историческое наследие и едва ли имеет достаточно опыта переворотов или революций. То, что ускользает между аккуратными строчками на табличке, – это история переворота в августе 1991 года и несанкционированное нападение людей на статую. Материальная история монумента также скрыта от нас. На пьедестале есть следы граффити, но они уже не читаются [256] .

256

Однако существуют временные и топонимические разрывы. Площадь Лубянская раньше называлась площадью Дзержинского, где и стоял памятник, и то пространство, которое в 1996 году стало известно под именем «Парк искусств», было в 1991 году безымянным местом, куда развалины памятников были отправлены на покой в ходе игривой церемонии.

Новый Парк искусств получил полное одобрение мэра Лужкова, великого вдохновителя культурного досуга. Директор Михаил Пукемо с гордостью сказал мне, что он всегда мечтал создать парк скульптур под открытым небом, который станет уникальным местом для концертов и выставок [257] . Это было прекрасное место, за исключением нескольких памятников, которые лежали в полном беспорядке (бесхозно), как будто на необитаемом острове. Они заслуживают бережного сохранения, более ответственного подхода.

257

Михаил Пукемо, беседа с автором, Москва, июль 1998 года.

«А как насчет Дзержинского? – наконец спросила я. – Я имею в виду большую скульптуру и то, что с ней случилось в августе 1991 года».

«Вы знаете, некоторые люди не соглашались с тем, что надо снести Дзержинского. И если вы спросите меня лично, то я думаю, что он действительно собирал в единое целое архитектурный ансамбль Лубянской площади. Она выглядит сиротливо без Дзержинского, не так ли?»

«А Сталин?»

«Что насчет него?»

«Не понятно, где он стоял, прежде чем был помещен в Парк искусств».

«Он нигде не стоял».

«Как?»

«Он был закопан в собственном саду скульптора. Сорок лет. А нос сломали совсем недавно. Какие-то хулиганы».

Итак, оказалось, что даже биография памятника Сталину была тщательно отредактирована для надписи на табличке в парке. Несмотря на то что материальные истории памятников достаточно хорошо прослеживаются, серьезные косметические модификации, по-видимому, были сочтены необходимыми. Потертости от петли вокруг шеи Дзержинского были заглажены, а факт захоронения заживо Сталина в саду у запуганной семьи скульптора, вероятно, – опасавшейся гнева режима, – тактично замалчивается. Исчезновение носа Сталина не было политическим актом; это было сделано из-за страсти к натуральному камню. Розовый гранит хорошо подходит для «евроремонтов» квартир нуворишей.

Жаль, что они не сохранили поврежденную голову Хрущева. Он был первым коммунистическим вождем в моей жизни, и я испытываю сентиментальные чувства по отношению к его лысому черепу, который я фотографировала на заре перестройки.

«Хрущев был слишком сильно изуродован», – объяснил директор. Таким развалинам не место в новом «Парке искусств». Мэру Лужкову не нравятся мрачные вещи. Он приказал, чтобы памятник жертвам Холокоста на мемориале на Поклонной горе спрятали на задворках, чтобы не портить вид.