Будущее в подарок
Шрифт:
Надо же! Министр. И вправду большая шишка. Но для Питера были важнее другие люди. Три доктора, сделавшие так много для его быстрого выздоровления, стояли перед ним. Питер бросился благодарить их.
– Спасибо вам, доктор Кацав, – торопливо говорил он, пожимая руку. – И вам спасибо, доктор Ашруни. И вам, доктор Мэлиган. Большое спасибо. Я так вам благодарен. Спасибо.
– Для нас это была особая честь. – Доктор Ашруни определенно стеснялся. – Надо признать, случай уникальный. Мы рады, что все закончилось хорошо.
Тут Питер вспомнил, перевел взгляд на Кацава.
– Доктор
– Это мой дед… – Кацав смотрел на него с видом человека, осилившего очень трудное дело. – Большего мы для вас не можем сделать, господин Морефф. Все остальное зависит от доктора Андерсон. – Кацав глянул на Линду. – И от вас самого.
– Спасибо.
– Всего вам хорошего. Успехов.
По очереди пожав ему руку, три доктора удалились. Питер с любопытством посмотрел на Линду.
– И что теперь?
– Завтра утром вам привезут одежду, в которой можно выйти на улицу. И мы покинем больницу. Поедем туда, где вы будете жить. Хотя подозреваю, что перед тем, как уехать отсюда, вам придется выступить на пресс-конференции. Господин Зайдель не упустит подобного повода собрать прессу. Впрочем, и вам ни к чему отказываться. Может быть, на этот раз ваша дочь узнает о вашем возвращении к жизни. Ложитесь спать пораньше. Завтра у вас будет сложный день.
Проводив Линду, Питер лег. Но ему не спалось. Одолевали размышления. Начинается новая пора в его жизни. Он вторгнется в будущее, не ограниченное больничными стенами и опекой врачей, станет полноправным жителем того мира, который сложился в начале второй половины двадцать первого века. Мир, в котором так много изменилось. В котором нет прежней России. Но есть Россия новая, наряду с Уралом и Сибирью. Мир, в котором русский язык живет на новых территориях.
«Что все-таки главное? Территория? Вера? Язык? По крайней мере, не территория. Албанцы после турецкого нашествия сохранили всё, кроме веры. Но, по сути, это другой народ. А греки сменили облик, стали темноволосыми и черноглазыми, но сохранили язык и веру. Они остались православным народом. Остались греками. Даже не знаю, что важнее: язык или вера? Наверно, и то, и другое».
– Простите, вам трудно заснуть? – раздался вежливый голос робота. – Хотите, я дам вам снотворного?
– Спасибо, не надо, – проговорил Питер и закрыл глаза.
Но мысль его текла дальше: «Кто такой русский? Я думаю, тот, кто считает себя таковым. Это главное. И не надо никому ничего доказывать. Я — русский. Точно также определяют свою принадлежность к другим нациям и национальностям. Главное, кем чувствует себя человек. Кто бы ни были твои родители, ты – тот, кем себя считаешь… Я — русский английского происхождения. По этой причине я всегда уважал закон и никогда не пресмыкался перед властью. То, чего так не хватало русским, жившим на территории России…»
Он и не заметил, как уснул.
Его разбудил негромкий звук. Питер открыл глаза и увидел еще одного робота, стоявшего рядом с кроватью. Он держал перед собой темный костюм, надетый на плечики. Питер ничего не понял,
Привычная двойка. Разве что материал показался Питеру необычным – какой-то влажный на вид.
– Господин Морефф, – проговорил вновь прибывший робот, – я прошу вас примерить костюм.
– Оставьте. – Питер лениво потянулся. – Я потом надену.
– Если костюм будет плохо сидеть, я его подгоню.
Пришлось вставать, идти в туалет, а потом – в ванную. Умывшись, Питер вышел в палату. Ему была вручена белая рубашка, яркий галстук – Питер сам завязал его, не забыл, как это делается. Потом он надел брюки, пиджак. На экране увидел собственное изображение. Неплохо. Словно для него сшито.
– Вам нравится? – поинтересовался робот.
– Нравится. А что за ткань?
– Пуленепробиваемая, травмобезопасная. И в ней не должно быть жарко. Если вы не имеете претензий, я удалюсь.
– Да, пожалуйста… Кстати, а почему вы привезли именно костюм? Нельзя было одеться попроще? Джинсы, легкая куртка.
Робот остановился, повернул к нему голову.
– Я получил распоряжение одеть вас в костюм. Я могу удалиться?
– Да.
Робот уехал. Питер снял пиджак, повесил на спинку стула.
– Простите, но для этого больше подходит вешалка, – учтиво заметил робот, уже столько дней помогавший Питеру.
– Да? И где она?
– В шкафу.
Дверь в шкаф располагалась между дверьми в ванную и в кладовку. Питер и не предполагал, что здесь таится некоторое пространство. На длинной штанге висели пустые вешалки. Одну из них занял только что полученный пиджак.
Питер едва успел закончить завтрак, когда в палату легким летящим шагом вошел министр информации Зайдель, а следом еще какие-то люди.
– Вы уже в брюках, – констатировал министр. – А где пиджак? Наденьте, пожалуйста. Это важно.
Питер без особого желания выполнил просьбу. Зайдель внимательно оглядел его.
– Так. Прекрасно. В костюме вы смотритесь очень хорошо. Да, я вас поздравляю. Вы полностью готовы к возвращению в нормальную жизнь. Сейчас мы проведем пресс-конференцию. Герой готов к возвращению в строй. Вы выступите. Ничего сложного. Вы уже выступали, тогда, в первый день. Причем тогда вы лежали, теперь будете стоять. Прогресс налицо… – Он беглым взглядом окинул помещение. – Думаю, лучше всего вы будете смотреться на фоне тренажеров. Попробуйте встать здесь. – Он указал на место подле атлетического центра, дождался, когда Питер окажется там, оценил. – Неплохо. Наводит на мысль о необходимости занятия спортом.
Питеру это показалось глупым, но он не стал спорить с министром. Ему хотелось побыстрее освободиться.
– Не забывайте улыбаться, – напомнил министр и, повернувшись к стоящим рядом людям, решительно проговорил по-английски. – Пригласите прессу.
Несколькими секундами позже двери открылись, в палату ворвались человек двадцать пестро одетых мужчин и женщин. Телеведущие и операторы. Они остановилась перед Питером, а министр оказался рядом.
– Господа! – Министр поднял руку, требуя тишины.