Будущее в подарок
Шрифт:
Пожав руку Питеру и кивнув Линде, Фацио удалился. Питер перевела глаза на Линду.
– Надеюсь, я не исказил действительность, заявив, что мы с вами сработались?
Она улыбнулась, легко, непринужденно.
– Нет, не исказили.
Питеру страстно хотелось завладеть этой женщиной. Сейчас она влекла его с невероятной силой. Но он понимал, что излишняя поспешность может оттолкнуть ее. Линда была человеком утонченным, не из тех, кто действует, поддавшись порыву. Он решился на одну фразу:
– Может быть, нам остаться здесь?
Она посмотрела на него долгим снисходительным взглядом и ответила.
– Нет.
Они расстались на Елисейских полях. Первой уехала Линда. Следом – Питер. Вечерний город беззаботно светил яркими огнями, реклама настырно лезла в глаза. Некоторые картинки и надписи возникали прямо на стеклах автомобиля. Магазины и рестораны зазывали к себе.
Никакие пробки не помешали автомобилю стремительно доехать до здания, ставшего Питеру домом. Робот-консьерж учтиво приветствовал его:
– Добрый вечер, господин Морефф.
Иван открыл дверь тотчас, едва Питер приблизился к ней.
– Добрый вечер. Хорошо отдохнули? – поинтересовался он.
– Хорошо. Где мои домашние брюки?
– Я все разместил в гардеробе. Что-то повесил, а что-то разложил на полках. Домашние брюки висят на вешалке. Сейчас я их подам.
Переодевшись, Питер устроился в гостиной на диване. Мультивизор показывал очередной боевик, но герои попусту открывали рот в надрывном крике, бесшумно палили из больших навороченных автоматов – звук был отключен.
– Что-нибудь подать? – спросил Иван.
– Да. Бокал красного вина.
Приказание было исполнено. Попивая вино, Питер смотрел в мультивизор. Мысли его никоим образом не касались боевика, настырно лезущего с экрана. Он размышлял о том, как все удачно складывалось в его судьбе: остался жив, перенесся в будущее на полвека, полностью восстановил физическую форму, получил интересную работу. Но было то, что расстраивало. Ситуация с Викторией. Надо же: его дочь – асоциальный элемент. Что это – сознательный выбор? Или так сложилась ее жизнь?
Как-то сами собой мысли переключились на судьбу России. Как все-таки воспринимать то, что произошло с великой некогда страной? Как трагедию? Или никакая это не трагедия?
Питер посмотрел на робота, стоявшего у входа в гостиную.
– Есть возможность ознакомиться с историей конкретной страны?
– Есть. Но это за отдельную плату.
– Ничего страшного. Мне надо выяснить, что за нестабильность была в России в начале века? О чем идет речь?
Экран сменил картинку. Появившиеся улицы показались Питеру знакомыми. Это определенно была Москва, прежняя, начала века двадцать первого века. Улицы. Люди на тротуарах. Машины – те, которые тогда ездили по улицам. Какие-то заседания с участием людей в темных костюмах и галстуках.
– В начале двадцать первого века в России благодаря политике тогдашних властей сложилась фактически однопартийная система, – принялся объяснять хорошо поставленным голосом диктор. – Власть действовала в полном отрыве от народа, не имея механизмов обратной связи. Инициатива граждан не стала движущей силой ни в экономике, ни в общественной жизни. Централизация власти привела к созданию неэффективной системы управления на местах. В течение пятнадцати лет экономическая ситуация в стране удерживалась только за счет высоких цен на нефть. Но с падением в мире спроса на нефть (за счет использования альтернативных источников энергии)
Питер долго молчал, потом глянул на Ивана.
– Сделай такой вид за окном, будто бы дом стоит на главной московской улице. На Тверской.
За окном, в мягком свете уличного освещения, появились здания середины прошлого века, массивные, громоздкие, важные, отделанные гранитом. Это была близкая к Кремлю часть Тверской улицы. Шли по тротуару пешеходы, сновали современные автомобили. Самые обычные звуки сочились из динамиков: обрывки разговоров, шаги, податливое шелестение шин.
Он безотрывно смотрел на фрагмент жизни города, столь важного для него. Питера преследовало ощущение, что он стоит у отрытого окна, и стоит спуститься на несколько этажей, как он окажется рядом с этими людьми, такими понятными ему. Потом он огляделся.
«Эта квартира – особая территория, – не без иронии подумал Питер. – Здесь говорят по-русски. Здесь думают о России. Это кусочек России».
Глава 6
На следующее утро, когда Питер завтракал, на экране мультивизора появилось изображение достаточно молодого человека, темноволосого и темноглазого, с аккуратной прической. Питер подумал, что это телеведущий. Но появился звук, и выяснилось, что молодой человек обращается к нему.
– Здравствуйте, мистер Морефф. Простите, что беспокою вас в такой момент. Но дело неотложное. Я – помощник заместителя директора Всемирного бюро расследований Карло Фацио. Мистер Фацио просит вас явиться к нему по вопросу о вашем трудоустройстве.
– Во сколько? – немного растерянно спросил Питер.
– Через час. – Помощник Фацио вежливо улыбнулся. – У вас есть время, чтобы спокойно закончить завтрак. Приятного аппетита.
Он исчез с экрана раньше, чем Питер смог поблагодарить его за доброе пожелание. Продолжая завтракать, Питер думал о том, что, конечно, общение по мультивизору весьма удобно, вместе с тем, оно позволяет посторонним людям как бы вторгаться в чужое жилье.
«Аесли бы я сидел голый?.. В конце концов, я у себя дома».
Закончив завтрак чашкой крепкого черного кофе, Питер надел свой официальный костюм и направился в штаб-квартиру Всемирного бюро расследований.
Такси довезло его до весьма большого и крайне помпезного здания. В проходной его пропустили без звука, он добрался до второго поста, потом – до третьего. Его путь лежал в особую зону, туда, где располагался департамент кадров.
Вскоре он вошел в просторную приемную Фацио. Секретарь, немолодая и не слишком симпатичная дама с тяжелым подбородком, сидевшая за массивным столом, встретила Питера строгим взглядом.