Будущего нет! Кошмар наяву
Шрифт:
Серия командировок на Украину для вывоза ядерного боезапаса. Эксплуатировавшие заряды воинские части были расформированы. Само собой, с мыслью перевестись туда служить пришлось распрощаться.
Ушел на повышение в Москву Михаил Иванович.
На прощание он продавил назначение Сергея на майорскую должность. Честный офицер и благодарный человек.
Батя отказался принимать присягу на верность незалежной Украине. Отправлен на пенсию, поселился в том самом, уже достроенном доме. Совсем неожиданно прозвучало известие, что Наталья родила
Василий Иванович не забывал и сына. Сельская сытая жизнь позволяла посылать продуктовые посылки, пока отправление их в Россию не стало слишком дорогим делом.
Александровы стали покупать доллары. Иногда в Мурманске, возле гостиницы «Арктика», у сомнительного вида жучков-валютчиков, иногда банкноты чужой страны брали в Москве командировочные сослуживцы.
Сергей готовился к худшему, к войне, все чаще возвращаясь к мыслям об эмиграции. Совесть его была чиста – государства, которому он приносил Присягу, больше не существует.
Его Родина осталась там – за страшной чертой, в прошлом. Могучий Союз, где каждый человек мог спокойно жить и радоваться новому дню, надеяться на стабильное и справедливое будущее, где уважали стариков и без страха рожали детей. Где не ставили на окна домов решетки и держали ключи от квартиры под ковриком у двери. Там все принадлежало народу, там росли города, и улыбались на улицах люди.
Все осталось там.
Непонятно почему, но офицеров не заставили присягать по-новой, уже суверенной России. Александров бы точно отказался.
Защищать обосновавшуюся в Кремле шайку врагов и предателей? И воров к тому же. Обокравших свой собственный народ подлых воров.
Сергей без труда определил суть Ельцина и его «министров». Коллаборационистское правительство, назначенное победившим Западом. Посредники между англо-американскими заправилами и отданной на поток и растерзание страной. Сборщики дани, мало чем отличающиеся от послушного немецкому фашизму французского правительства Виши.
Теперь Александров полностью понимал белогвардейских офицеров. Людей чести и долга, так же потерявших Родину. Но воевать в гражданской войне со своим обманутым, упивающимся «свободой» и «демократией» народом Сергей не хотел. Особенно, воевать атомным оружием. В братоубийственной войне нет правых и виноватых. И шансов тоже нет.
Для того чтобы выжить, остался только один путь. За границу.
Об этом они все чаще говорили с Аленкой.
Вместе с Советским Союзом в прошлое ушла и обязательная замена. Хочешь – пиши рапорт и продлевай службу в Заполярье. Посоветовавшись с супругой, Сергей так и поступил. Здесь, по крайней мере, им было все известно, жили в хорошей квартире и получали относительно неплохие северные оклады.
Командование устраивал молчаливый, исполнительный, непьющий офицер, с полным комплектом допусков, не имеющий, к тому же, ни одного взыскания. Служит человек? Ну, и пусть служит дальше.
Особых изменений в повседневной деятельности, кстати, не
Поспешное сокращение армии и флота, смакуемое на телеэкранах уничтожение стратегических носителей ядерных зарядов недвусмысленно давали понять – предательство зашло слишком далеко. Что станет с Россией, когда она окончательно лишится ядерного щита?
Александров ответ знал. Он его видел.
Случилось еще одно, непредвиденное и имеющее серьезные последствия событие – Аленка забеременела.
Совершенно неожиданно в сентябре девяносто третьего Александрову предложили пойти в отпуск. Буквально, вот так: «Или пишешь рапорт сейчас, или уйдешь в декабре». Он, не раздумывая, согласился. Алена тоже сумела взять отпуск «по мужу», и супруги уехали с входящего в зиму Севера на далекий, по-летнему жаркий Юг.
Нет, не к теще. Просто на море. По пути в поезде удачно разговорились с попутчиками. Приятная семейная пара посоветовала спокойное и тихое место с чистым морем – бухта Инал.
Там Александровым понравилось. Растянувшаяся по крутому склону заросшей дубами сопки база отдыха, разделенные на комнаты с отдельными входами деревянные бараки, гордо именуемые корпусами, неплохая столовая и несколько кафе. И, главное, море. Величественное, спокойное, теплое. Незыблемое в своей вечности, остающееся выше любых политических и экономических потрясений.
Оказывается, Алена почти не умела плавать, и Сергей с удовольствием приступил к обучению своей «русалочки».
Она ойкала, неуклюже барахталась, иногда тоненько повизгивала от страха, но уже через неделю отправилась с мужем в первый серьезный заплыв.
Получилось почти как с лыжами – долгое, неспешное плавание жене понравилось.
Зарядившись от солнца, вобрав энергию сине-зеленых волн, супруги возвращались на сиесту в номер и предавались нежной, но страстной любви. С учетом привычного расписания, разумеется.
Вот тут их и подвел слишком быстро перешедший из холода в жаркое лето чуткий женский организм.
Правда окончательно выяснилась уже по возвращении домой. Прерывисто вздохнув, Аленка высказала то, что мучило ее уже вторую неделю:
– Сержик, я беременна.
От неожиданности он задал глупый вопрос:
– Это точно?
С горькой обреченностью глядя в глаза, Лена кивнула:
– Да. Наверное, на море циклы сместились, вот и…
Что же, рано или поздно этого следовало ожидать. Резиновая контрацепция им обоим совсем не пришлась по душе, супруги всегда рассчитывали на привычную таблицу.
От судьбы, как говорится, не уйдешь. Ладно, они и так сумели изменить очень многое. Вздохнув, Сергей принял окончательное решение: