Бугатти Широн и Матильда
Шрифт:
– Да вроде по навигатору смотрел – трасса везде. А тут, оказывается, съезд в объезд, – опять смеется. Другой бы истерил, машина ведь на четыре лимона баксов.
С грехом пополам прицепили спорткар к внедорожнику, вытолкали, поехали ко мне на ферму.
У Димона глаза стали не то что круглые – квадратные, когда он Bugatti в грязище увидел, да еще нас с Олегом, как будто мы в хлеву валялись. Среди ночи же все это дело вышло. Царя у кого-то в голове нет.
Димон решил – авария. Долго я ему втолковывал, что нет – помыть надо машину, и все пучком.
Забавно мы смотрелись, конечно. На парковке рядом с моим привычно грязным внедорожником этот серебристый Bugatti – принц платных
Так вот, про мышь…
Русская баня
Василий
Пока до дома шли – молчали. У меня чего-то язык к заднице прилип, о чем говорить? Неужели он правда из-за мыши приехал, а если нет? Зачем тогда?
Странно было встретиться вот так: вроде бы и знаем друг друга, так не виделись же никогда. То есть меня Олег видел в соцсетях, Аленка постаралась, а вот я его – нет. Фоток, кроме как машин внутри и снаружи, не было. Но Олег такой оказался, как я себе представлял: высокий, спортивный, молодой, ресницы длинные, как у девки, ухоженный, даже мысль закралась, что волосы крашеные, да вроде нет. Не разбираюсь я в этом, вот в коровах – другое дело. О них, что ли, говорить?
– Ты, Василий, не удивляйся, что я так сорвался среди ночи, – обронил Олег, – я тебе потом все объясню.
– Да ладно, приехал – и хорошо, я гостям рад. У меня и баня топлена.
– Ни разу не был в деревенской бане. А посмотреть можно?
– Так и помыться можно. Нам не повредит. – Без всякой задней мысли я это сказал. Кто ж знал-то, что оно так повернется!
Баня у меня просторная, с хорошим предбанником. А дальше и мыльня, и парная, и купель с проточной холодной водой. Песня, а не баня! Березовыми дровами как вытопишь – жар такой, что словно бы расплавляешься. Мигнул я Димону, чтобы он подсуетился и в предбанник принес там что обычно попить-закусить. И пошли раздеваться. Одежда сильно загрязнилась от наших игр с Bugatti.
– Завтра почистим, – говорю, – придет моя домоправительница. Она быстро все поправит.
Почему я решил, что Олег на подольше у меня останется. Хотя выходной же впереди?
– Домоправительница у тебя? А жена где?
Про семейное положение мы с Олегом в личке не перетирали, к слову не пришлось. Но сейчас почему не сказать.
– Нету у меня хозяйки.
– А что так?
– Да никто не хочет на ферме жить.
– Почему? – Олег уже футболку через голову стягивал. Волосы его светлые разлохматились от этого. А торс уважение внушает! Видно, что не по одному часу в зале Олег проводит. Весь он ладный, мышцы под кожей бугрятся. От пупка дорожка светлых волос спускается. И на груди волосы кучерявятся. Плечи широкие. Кой черт я его рассматриваю, как баба? Он уже и джинсы вместе с боксерами стянул, стоит передо мной, в чем мать родила. Живот впалый, бедра крепкие. И надо бы отвернуться, а я на его достоинство смотрю. И чувствую, что возбуждаюсь. И что теперь? Раздеваться как? Так и у него приподнялся. Вот тебе и банный день! Хорошо, Димон с пивом и закусью заявился. Он и водку принес. Говорит:
– Не знал, что надо, на всякий случай прихватил все, что нашел.
– Спасибо, – отвечает Олег.
А у меня и язык не поворачивается. Но раздеваюсь тоже, не столбом же стоять. А у самого мысли в голове крутятся, как я по плечам этим и торсу мыльной губкой водить буду. И на полке Олега разложу и веником по спине да по заднице. От этих мыслей жарко стало, как будто я уже в парной.
А сам каким-то чудом собрался и спокойно так спрашиваю:
– Ну что, по пиву, или сначала грязь
– Мыться сначала. Я в русской бане сто лет не был. Все сауна да сауна.
– С парной не сравнить. Пошли тогда. Там у меня веники и с эвкалиптом есть, и липовые.
– Да ты банный фанат, – смеется Олег. А улыбка у него… эх… голливудская улыбка. Зубы ровные, белые.
Сначала мы каждый сам мылись, у меня и кабины душевые две, и кранов три комплекта, скамейки, шайки – ну все по высшему разряду, как в хорошей бане полагается. Олег прав – фанат я этого дела. А что еще тут у меня радости, как не баня? Бывает, устанешь в дневной круговерти, а придешь, попаришься – на десять лет помолодел.
И вдруг он говорит:
– Давай спину-то потру. Потом ты мне.
И ничего особенного, не рукой же он меня трогал, рукавицей тер мочальной, на руку надетой. А у меня вдруг такой стояк случился, что я от боли аж охнул. Понятное дело, что не часто я практикую любовные игры. Постоянное партнерство – обязательства, а так, туда-сюда смыкаться…
– Ну, теперь ты давай, – окатывая меня из шайки, говорит Олег и спиной ко мне разворачивается. Я и осуществил-то мечтание про губку с мылом. Стал тереть – аж круги в глазах, вдохнуть не могу. Как дальше-то быть? Ведь заметно все. А сам тру со старанием, мыло у меня жидкое на травах, ручной работы, душистое, не то что покупное. Можжевельником пахнет.
– Зашибись, как хорошо, – бормочет Олег. – Это я хорошо к тебе на помывку заехал.
Смыл я с него пену.
– Ну что, в парную идем? – спрашиваю.
– Идем.
Поцелуй
Василий
Кинул я двенадцать ковшиков на камни, пар пошел горячий.
– Сначала внизу попривыкни, я сейчас еще стенки побрызгаю. Совсем будет хорошо, – говорю Олегу и глазами по парной шарю, чтобы на гостя моего нежданного не смотреть. Потому что невозможно это. Если на торс и ниже, то там по дорожке из мокрых волосков и до мужской красоты недалеко, это меня почему-то смущает. Такое впечатление, что я петушка с бубенчиками не видал. Ну а если смотреть на торс и выше, то плечи, которые я уже и помылить успел, крепкая шея, но не бычья, подбородок с ямочкой, губы… Да что в самом деле со мной такое? На мужика запал? Встряхиваю головой, как будто вода в ухо попала. Брызги с волос летят, как от пса длинношерстного. Олег уклоняется, смеется.
– Внизу я только сомлею, давай наверх полезем, пар у тебя легкий.
Полезли. Я Олегу говорю:
– Тогда ложись, я тебя веником постегаю, пока ты терпишь. – Он и лег, спорить не стал. На полке растянулся, руки вдоль тела, ноги чуть раздвинул. Живот впалый, с кубиками. Ну вот точно спортсмен. – Так, ты сначала спиной давай, – поучаю я. И взял его за плечо, повернуть чтобы, а он мою руку перехватил и тянет меня к себе. Что, вот так сразу? Прямо заметно? Я повод подал? – Олег, ты чего? Ты же париться хотел?
Мне бы его оттолкнуть. Может, даже и ударить. Чего он так обо мне подумал? Ну встал у меня на него, так он красив, как этот… Аполлон Бельведерский. И сейчас красив. Волосы мокрые потемнели, кожа блестит от пота, пар-то все жарче. А я к Олегу все ближе…
– И париться тоже! – А голос у него как будто сел.
– Так давай я тебя веником… – А у самого веник этот из руки выпал. Тут Олег меня дернул себе на грудь, я не устоял, на него повалился, оказались мы оба в лежачем положении: он как положено, а я поперек, ноги по полу разьехались. Полок у меня широкий. Олег меня обхватил и на себя уложил. Ненормальный, что ли… А я? Сопротивляться же надо. Как девка? Помогите, насилуют? Мне смешно стало. Он даже как будто обиделся.