Бугин
Шрифт:
К счастью, такого не произошло. Забрав трудовую книжку из Благополучия, я в тот же день пришёл в « Уралфакторинг» и написал заявление о приёме на работу. Кстати, свой приход в факторинг я предрекал ещё задолго до увольнения из «Благополучия Урала». Как-то раз, в обеденный перерыв мы сидели в кабинете и обсуждали с коллективом злободневную тему: когда нам будут поднимать зарплату? В это время зашёл в кабинет Павел Петрович. Услышав обрывки нашего разговора, он обронил: «Смотрите, чтобы вас не уволили!», и вышел из кабинета. Все замолчали, а я, пытаясь произвести впечатление на молоденьких девчонок
– Если честно, я увольнения не боюсь. Единственное, что вам скажу, уважаемые: мне будет неинтересно заниматься в другом банке тем же, чем я занимаюсь сейчас. Если уходить, то к чему-то новому. Я бы с удовольствием занялся бы факторингом… Это так сексуально звучит: фак-торинг!
– А что тут сексуального? – оживилась секс-символ нашего отдела – Таня Измайлова.
– Слово «факторинг» произошло от английского слова «fuck», которое означает «иметь половое сношение»! – я улыбнулся, довольный своей шуткой. А ещё есть не менее сексуальное слово «лизинг». Это когда что-то лижут. Я так полагаю, лизинг больше подходит девушкам. А я-то мужик, мне только факторинг подавай!
Все, кто тогда находились в кабинете, дружно засмеялись. Только Таня не смеялась. Щёчки её покрылись пунцовым румянцем, она метнула в меня карандаш и сказала:
– Когда же ты повзрослеешь, Кирилл? У тебя жена, двое детей…
– И ещё ипотека, – добавил я, что было чистой правдой.
Тот разговор уже на следующий день вылетел из моей головы. Вспомнил я о нём лишь тогда, когда писал заявление о приёме на работу в Факторинг-банке. Получается, что я сам себе приход в факторинг напророчил. Что это? Мистика? Совпадение?
– Жизнь покажет… – пробормотал я тогда себе под нос.
– Что? – спросил меня тогда Иванов, услышав мои слова.
– Да так, ничего, – ответил я.
А, начиная со следующего дня началось…
Мои мозги ещё никогда не подвергались такому насилию, даже когда я учился в Экономической Академии. Оказывается, факторинг регулируется не только главой 43 Гражданского кодекса, но и кучей всевозможных инструкций, распоряжений, которые я все должен был знать наизусть. Скажу честно, мне было очень тяжело на первых порах. Домой приползал, чувствуя себя выжатым лимоном, а ночью в голове крутились факторинговые продукты. Много раз задумывался, а не бросить ли всё к чёртовой матери? Зачем мне всё это? Я ведь могу найти что-нибудь проще…
Но внутренний голос мне твердил: «Назад пути нет! Тебя ведь ни в один другой банк не взяли… Даже не звонил никто! Ты хочешь вернуться я назад в «Благополучие Урала»? А хочешь вообще остаться без работы и опустить своё семейство в глубокую задницу? Нет? Поэтому закуси удила и работай! Назад и в стороны пока пути нет».
И я работал, постигал азы факторинга. Я даже домой брал инструкции и читал их на сон грядущий. Помогало. Со временем каша в моей голове стала превращаться в упорядоченную систему знаний и представлений о факторинге. И Константин мне помогал. Если бы не он, я бы не смог так быстро понять что к чему и начать работать без «косяков».
Я каждый день узнавал что-то новое о факторинге, привлекал клиентов. Я до сих пор благодарен Константину за то, что он обучал меня. Иначе я бы столько ошибок наделал!
Да, я был по-своему счастлив, но счастье было недолгим. Ровно через месяц после моего трудоустройства в «Уралфакторинг» была корпоративная вечеринка, посвященная десятилетию банка. Весь коллектив был приглашен в кафе «Былинное». Будучи человеком новым, я старался не налегать на спиртное, чтобы произвести на директрису хорошее впечатление. К тому же я видел, как Виктория Александровна критически оглядывает своих подчиненных, наблюдая за тем, кто и сколько пьёт спиртного. Увы, этого не видел только Костя. Он налегал на коньяк, практически не закусывая, веселея и розовея с каждой минутой. Сначала он рассказывал вполне приличные анекдоты, потом в ход пошли пошлые анекдоты и шутки. Дамы при этом смеялись, только веселили их не шутки Иванова, а его пьяный вид. В какой-то момент он пустился в пляс, но упал, зацепившись ногой за стул. Мне пришлось поднять его и усадить за стол.
– Ты знаешь, почему я так нажрался? – спросил меня Константин, вцепившись мне в плечо, прихлебывая коньяк из горлышка бутылки.
– Нет, ответил я. – Но нужно притормозить…
– А вот хрен! – Иванов показал мне и всем, сидящим за столом, фигу. В этот момент разговоры прекратились, музыка стихла. Все смотрели на двух человек – на меня и на Костю. – Я собираюсь нахрен свалить отсюда!.. Ты даже не представляешь, как мне всё это надоело… Эти рожи, эта сука… Взяткина, которая… Ик!
– Костя! – зашипел я в ухо Иванову, схватив его за рукав рубашки. – Ты что делаешь? Нам же потом Виктория…
– А что мне Виктория? – Константин уставился на меня своими мутными пьяными глазами. – Ложить мне на Викторию. Я послезавтра напишу заяву на увольнение… И пусть только попробует что-нибудь мне сделать… Я в прокуратуре десять лет работал, мои друзья…
– Константин! – я ухватил Иванова за локоть, пытаясь вытащить его из-за стола. – Пошли отсюда! За тобой такси приехало!
– Какое нахрен такси? – Костя вытаращил глаза и вцепился двумя руками в крышку стола. – Я не заказывал…
– Я его вызвал, – соврал я. – Оно уже подъезжает в кафе. Тогда мне хотелось любыми средствами, любыми правдами и неправдами вытащить Иванова из кафе, чтобы он не успел натворить ещё каких-нибудь глупостей.
– Знаешь, а ведь я – мастер спорта по боксу, – вдруг заявил Костя, резко поднявшись.
– Вот это мне и хотелось с тобой обсудить на улице, – продолжал я гнуть свою линию. – Пошли?
– Нет! – отрезал Иванов. – Нужно решить один вопрос.
Конец ознакомительного фрагмента.