Бухгалтер Его Величества
Шрифт:
Мне жаль и директора, и мою непосредственную начальницу. А еще я жалею о несостоявшейся поездке в Прагу, где на следующей неделе я должна была подписывать новый контракт с нашим постоянным зарубежным партнером. Это была бы первая сделка, которую полностью курировала я, Елена Миронова.
Я работала в «Элегии» три года — начала с должности кассира, потом стала бухгалтером по заработной плате, а несколько месяцев назад заняла должность заместителя главного бухгалтера. Неплохая карьера в крупной фирме.
— Между прочим, Елена Ивановна, вам еще повезло,
— А что вы называете сомнительным? — нахожу в себе силы уточнить я.
Майор охотно поясняет:
— Да вот, смотрите — фирма «Консул». Зарегистрирована в Чехии. А деньги вы ей перечисляли на счет, открытый в Хорватии.
Я чувствую дрожь в коленках — именно с «Консулом» через несколько дней я и должна была подписывать договор.
— Ну-ну, — майор ободряюще улыбается, — вы еще молоды и неопытны.
На самом деле, я не настолько неопытна, чтобы не заметить того, что творилось в «Элегии». Но меня это ничуть не шокировало. Двойная бухгалтерия? Недоплата налогов? Сделки с фирмами-однодневками? Подумаешь! Разве не все так работают?
Правда, главбух Настасья Ильинична еще не посвящала меня в их с директором тайны — всё присматривалась. Но я понимала — они уже решили, что мне можно доверять. И командировка в Прагу была тому подтверждением.
Я уже мечтала о существенной прибавке к зарплате и частых зарубежных поездках. И вот всё рухнуло. И хорошо, что рухнуло сейчас, а не через пару месяцев, когда я уже успела бы оставить свои подписи на липовых документах.
— Послушайтесь совета, — вздыхает Коханчук, — ищите себе новую работу.
Это я понимаю и сама. Да еще взятый два года назад на покупку машины кредит висит как дамоклов меч. Я не могу позволить себе остаться без работы.
2. Яблочко от яблони
— А я давно говорила, что твоя бухгалтерия до добра не доведет, — тетя Руфина считает себя правой всегда и во всём. — И зачем, спрашивается, тебе такая морока? Директор денежками карманы набивает, а главбух за каждый его чих отвечает. Ваша-то, небось, еще и в тюрьму сядет. Радуйся, что легко отделалась.
Вообще-то с рождения тетушку звали вовсе не Руфиной — звучное имя потребовалось ей, когда она пару десятков лет назад решительно бросила работу учителя литературы в средней школе и стала индивидуальным предпринимателем.
— Я вообще не понимаю, как ты с твоим воображением можешь целыми днями корпеть над скучными цифрами, — тетушка цокает языком, выражая крайнее неодобрение. — Бухгалтер — профессия «синих чулков». А ты — девушка видная, не для пыльных кабинетов.
Я хмыкаю и оглядываю ее рабочее пространство — здесь-то как раз пыли полным- полно. И это не небрежность Руфины, а некий декоративный элемент, без которого старинные мрачноватые вещи смотрелись бы не так впечатляюще.
Тетушкин ноутбук пищит, сигнализируя, что клиент выходит на связь, и Руфина торопливо набрасывает
Я сижу тихонько — клиентке ни к чему знать, что в офисе Руфины есть кто-то еще. Женщина торопливо и словно даже с удовольствием вываливает на тетушку свои проблемы. Хочется ей того же, что и всем — большой и чистой любви. И Руфина ей почти ее гарантирует.
Я едва дожидаюсь конца связи и в голос хохочу.
— Тетя Руфа, — она с детства приучила меня называть ее новым именем, — раньше ты хотя бы давала им приворотное зелье — они его своим кавалерам в чай добавляли. А сейчас что? Ворожишь онлайн?
Она пожимает плечами:
— А чего ты хочешь? Нынче у всех работа дистанционная. Пробовала я. как раньше клиентов принимать — едва на штраф не нарвалась. Хорошо, участковый знакомый
— ограничился профилактической беседой. Так что как и все — соблюдаю противоэпидемиологические меры.
Она поит меня чаем с какими-то травами — гадость ужасная! — и учит жизни.
— Ты пойми, Лена, — нельзя своим даром разбрасываться. Я тебе сколько раз предлагала — давай вдвоем бизнес вести.
Я хихикаю:
— И как ты хочешь меня назвать? Роксоланой? Степанидой?
Тетка обижается:
— Ты зря смеешься. Разве было бы у меня столько клиентов, если бы я как по паспорту — Натальей — звалась? А так — сама видишь — не жалуюсь.
Но я только качаю головой:
— Не уговаривай. С твоим бизнесом еще проще в тюрьму угодить. Тебя саму в прошлом году едва за мошенничество не осудили. Забыла уже?
Руфина хмурится, но не сдается:
— Подумаешь — один случай на тысячу. Дамочка уж больно надоедливая попалась. Да к такой зануде, как она, мужик ни за что бы не вернулся — там моих способностей никак не могло хватить. А знала бы ты, скольких людей я счастливыми сделала!
— Обманом? — строго вопрошаю я.
— Да почему же обманом? — искренне удивляется она. — Ты свою бабушку помнишь? К ней, между прочим, со всего Союза люди приезжали. А ведь тогда всё это было под запретом. Думаешь, она тоже обманщицей была? Зря ты так — она с большинства из них ни копейки не брала.
Бабушку я помню плохо — она умерла, когда я была еще маленькой. Помню только, что глаза у нее были темные-темные, а взгляд такой, что в дрожь бросало.
— А ты способнее меня, Лена. Ты в неё, Агриппину!
Я благодарю за чай и поднимаюсь. Тем более, что у Руфины снова вызов по скайпу.
— А ты подумай, Лена, подумай!
Я целую ее в морщинистую щеку. Нет уж, спасибо! В бухгалтерии как-то надежней.
3. Странный работодатель
При заполнении анкеты на сайте крупнейшего кадрового агентства города я честно указываю минимальный уровень заработной платы, на который я согласна. В «Элегии» я получала семьдесят тысяч, сейчас готова согласиться на пятьдесят. Но даже это кажется менеджеру кадрового агентства слишком высоким.