Бухта надежды. Свой выбор
Шрифт:
– Зарабатывать и получать - разные вещи... Например, денег зарабатывают мало, а звездюлей - дохрена.
– Это все – пустая демагогия. Ты на вопросы-то ответишь? Герой-защитник… - выплюнул последние слова Москвин.
– Вань… - робко попыталась встрять Лариса, но Шамиль мягко отстранил ее.
– Отвечу. Только сначала ты мне скажи: вот пускай у тебя есть хата, крутая тачка… «Порш кайен» какой-нибудь самой модной модели, пусть ты натягиваешь длинноногих моделей по три штуки за ночь, а у меня была комната в общаге да льготный проезд на катере. И где все твое? Где твоя хата? Да и тачилы твоей я не заметил, когда ты как последний бомжара, стоял
Москвин молчал, поджав губы, не зная, что ответить, а Лариса испуганно наблюдала за Шамилем, который словно обнажил душу перед ней. И ведь не сказал ничего особенного, но в каждом его слове была искренность и истина.
– Грубая сила всегда уступала перед интеллектом! – все же нашел, что ответить Москвин и демонстративно постучал по своему виску.
– Угу. Вот как откормыша встретишь, ты ему не забудь об этом напомнить. Глядишь, он проникнется твоими словами и передумает тебя жрать. – Усмехнулся прапорщик, расслабляясь, поняв, что стоявший перед ним мужчина не годится в противники. Он словно шарик надувной – вроде пыжится, пыжится, раздувается, пытается занять собой как можно больше пространства… а ничего из себя не представляет. Ткни пальцем и лопнет, только издав громкий хлопок… На такого злиться – себя не уважать. Поэтому Корниенко даже разозлился на себя, за то, что не сумел сдержаться, дав слабину. – Пойдем, Лариса. Что с ним, убогим разговаривать?
Лариса согласно закивала и позволила себя увести.
– Противный тип, - честно призналась она. – Так и хочется по роже заехать. Особенно когда он так мерзко лыбится.
– Вы безжалостная женщина… - признался мужчина, стараясь раньше времени не рассмеяться. – Стра-ашная…
– Ну не такая уж и страшная, - нарочисто «обиделась» Лара.
– Да и вообще вы меня поражаете своей кровожадностью, Лариса, - рассмеялся Шамиль.
– И это говорит мне мастер владения русским рукопашным массажем. – В ответ заулыбалась Лара. – А что с тем мальчишкой раненным? Из студентов…
– Откуда знаете?
– Ну… городок у нас маленький. Или как это наше поселение называется?
– Мы его гарнизоном называем. А с Пашкой все нормально. Крови, конечно, много потерял. Пришлось делать переливание напрямую. Благо, кровь у него не редкой группы, иначе не выкарабкался бы он. Сейчас с донорами, сами понимаете, как. Да и рискованно вот так, без анализов... Но ничего, идет на поправку. Ирка говорила, что даже к медсестрам пристает...
– Шамиль осекся и глянул на Ларису, которая сделала вид, что ничего не заметила.
– Ну и замечательно… А я теми девчонками с Бельбека познакомилась. Они такого нарассказывали – ужас просто. И откуда такие нелюди взялись?
– А вот откуда взялись, это мы и выясняем. Нам такие соседи ни к чему…
– Сегодня в отдел учета заходил какой-то мужик… жену искал. – Внезапно поменяла тему Лариса.
– Знаю. Не нашел… Да и какие могли быть шансы у одинокой женщины предпенсионного возраста?
– Ну! – Лариса хмыкнула и пожала плечами.
– Мой возраст хоть и не предпенсионный, но все же я – живой пример того, что
– Это исключение, которое только подчеркивает правило. Я вот что подумал… Ведь в городе три человеческих базы, и люди могут и не знать о том, что их родные или друзья выжили. Думаю, что нужно составить общие списки и, установив связь между гарнизонами, обменяться сведениями. А полученные результаты вывесить на стенд. Как думаете?
– Отличная идея. – Тут же согласилась Лариса.
– Я бы не отказалась попытаться найти знакомых.
– Вот и я так думаю. Надо бы ее капитану предложить. Вот мы и пришли. Вы уже обжились?
– Да, даже пытаюсь хоть какой-нибудь уют навести, а то комната напоминает казарму. Может, зайдете? Я вас кофе напою. Со сгущенкой.
– А откуда кофе? – удивился Шамиль.
– Секрет. Что ж вы думаете, вы один знаете, что где достать? – Лариса улыбнулась, но, заметив, как мужчина нахмурил брови, тут же продолжила. – Да не настоящий он. А из корней одуванчика. Благо, этого добра – навалом. А вы о чем подумали?
– Да… Пустяки! Ну что, по кофе? Из одуванчиков… никогда не пробовал.
20.00. г. Севастополь, Казачинский гарнизон
Виктор Никитин
Что-то Виктор сегодня заработался допоздна. Давненько такого не случалось, наверное, с тех самых навсегда ушедших в небытие мирных времен. С наступлением темного времени суток на существенно разросшейся территории гарнизона количество людей на улицах стремительно сокращалось, а в двадцать два и вовсе объявлялся комендантский час во избежание всяческих недоразумений, поэтому обычно все работники, чья деятельность не связана со сменами, старались вернуться по местам своего проживания. Виктор не беспокоился, что его может задержать патруль. Как задержит, так и отпустит – заветные корочки творят чудеса, да и успел он уже здесь примелькаться, даже знакомства завести…
Кстати, парень этот, Максим Горохов, все же пришел в отдел, прятаться не стал. Да и не спрячешься-то на закрытой территории. Куда ж деться с подводной лодки?
То, что это он отработал найденного избитым мужика, парень даже возражать не стал. Сразу во всем признался да и рассказал, как дело было. Виктор его выслушал, прекрасно понимая, что и сам бы за свою семью порвал бы любого, не говоря о тех, кто всяческие непотребности про отца родного говорил.
– Значится так… - шумно выдохнул воздух Виктор. – Я тебя услышал… Сделаем вид, что ты раскаялся, а я прочел тебе поучительную лекцию. Я вижу, что ты хороший парень, правильный, но следи за своими поступками. Сейчас законы намного строже и «малолетки» уже нет. Сейчас все равны, и наказание за убийство для всех одинаковое. Сказать, какое?
– Нет, догадываюсь. – Буркнул парень, склонив коротко стриженную голову, показывая тем самым полное раскаяние.
– Ну раз догадываешься, тогда свободен. И найди постоянную работу, хватит перебиваться с одной шабашки на другую. Пора уже за ум браться.
– Хорошо, спасибо.
Пацан поднялся со стула и, сдержанно попрощавшись, вышел из кабинета.
– От дурак, прости Господи… - покачал головой Никитин, выключая питание компьютера и собираясь идти домой. Но, если честно, идти туда не хотелось. Напряженная атмосфера совершенно тому не способствовала.