Букет фиалок
Шрифт:
Ласло помолчал, нервно теребя уголок скатерти.
— Ее не было на конкурсе, — наконец негромко сказал он. — И, нисколько я заметил, ни одного из ее сотрудников тоже. Мне сказали, что Стелла уехала работать по контракту в Италию. Я ведь тебе говорил, что такое мероприятие для нее слишком незначительно…
Кэй бросила на него виноватый взгляд.
И почему я каждый раз набрасываюсь на него, как будто он виноват в том, что Фабьен оказался предателем и сбежал в свой пресловутый Динан? — с досадой подумала она. Хотя, может, вовсе и не в Динан, а в Париж… Не зря же меня сейчас так разозлил
Ей вдруг вспомнилось, как они вместе придумывали рисунок для конкурса, как спорили над каждым его штрихом, подбирали наиболее подходящую букву для беседки, перебирали все имеющиеся в их магазине цветы, из которых должны складываться геральдические лилии. Кэй первая тогда предложила сочетание оранжевых, белых, алых и чайных роз, и Ласло, немного подумав, согласился.
Он вообще с готовностью соглашался на любую ее идею, даже если это была всего лишь шутка. Он говорил, что старается быть сговорчивым в знак благодарности. Ведь она же согласилась принять участие в конкурсе, хотя он ей наверняка не особенно нужен и не особенно важен.
Кэй делала вид, что верит этим словам. Но в душе… В душе она знала, что Ласло просто не хочет ее огорчать. А еще боится обидеть. Как тогда, возле музея. И она тоже боялась. Боялась, что эта хрупкая идиллия, которая соединила их на время подготовки к конкурсу, вдруг исчезнет, растает, словно туманная дымка… Боялась, хотя сама не понимала почему… А еще боялась это понять…
Да и не надо ничего понимать, неожиданно решила она, окинув рассеянным взглядом профиль Ласло. Просто нам легко, когда мы вместе. Легко обсуждать проект, легко искать новые идеи, легко разговаривать о разных пустяках, легко гулять по городу, легко ждать, пока принесут обед, и даже время от времени ссориться тоже легко. Мы настоящие друзья. Причем по несчастью, по несчастью в любви. А значит, наша дружба должна быть крепкой и не омраченной обидами на тех, кто нас бросил.
— Для Фабьена этот конкурс тоже был бы незначительным событием. Он сейчас покоряет Париж, — задумчиво проговорила она. — Наверное, это будет для него нетрудно. Он там родился и вырос. И родители его, наверное, тоже. И любимая женщина. Она точно парижанка, хотя родом из Венгрии. Я это знаю. Он сам рассказывал…
Ласло удивленно встрепенулся. Кэй мягко улыбнулась.
— Не ожидал, что я разоткровенничаюсь, да?
Ласло машинально кивнул:
— Да… Не ожидал…
— Тем лучше. Все, что случается неожиданно, быстро проходит. По крайней мере, у меня. Вот и откровения мои закончились… А знаешь что, давай отложим обед на потом, — предложила Кэй. — Попросим, чтобы нам приготовили его… ну, скажем, через полтора часа… После того как мы вернемся из цирка.
— Из цирка? — изумленно вскинул брови Ласло.
— Ну да, из шапито. Когда мы выходили из парка, я заметила афишу, на которой было написано, что в Будапешт с гастролями приехал цирк-шапито. Представления дают неподалеку от развлекательного центра, на окраине Пешта. Давай сходим? Я сто лет не была в цирке.
Ласло неуверенно пожал плечами.
— Давай. Если
— От воспоминаний о Фабьене у меня пропал аппетит.
— Ну тогда нам просто необходимо немного прогуляться, — улыбнулся Ласло и, предупредив официанта, что они еще вернутся, протянул Кэй руку. — Ну что, пойдем полюбуемся на фокусников-чародеев? Может, когда вернемся, научим официантов превращать воду в вино.
Купив билеты у зазывалы-Арлекина, они вошли в шатер, буквально сотрясавшийся от громкого хохота, и, увидев два свободных места в первом ряду, осторожно пробрались туда, стараясь не помешать выступлению смешившего публику клоуна.
Но тот, заметив их появление, торопливо подбежал к ним и, схватив за руку Кэй, потащил ее за собой на арену.
— А вот и моя тетушка пожаловала! — забавно перебирая ногами, кричал он, заглушая хохот зрителей. — Опять опоздала! Наверное, как всегда, искала своих лучших друзей! Она ведь не знала, что они сегодня со мной… Вот они, спрятаны, в укромном местечке! — Он постучал по старому, потрепанному чемодану. — Хочешь получить их обратно? — обратился он к Кэй и, не дожидаясь ее ответа, снова прокричал: — Знаю-знаю, ты только об этом и мечтаешь! Так и быть, я добрый племянник, я возвращаю тебе твоих друзей! Вот они, забирай их всех! Только сначала выпусти их из чемодана и представь почтенной публике!
Кэй, с улыбкой оглянувшись на Ласло, открыла застежки. И в ту же секунду на арену посыпались сшитые из разноцветных лоскутков цветы. Несколько секунд клоун растерянно разглядывал их под новый взрыв смеха публики. А потом, недоуменно пожав плечами, поднял один из них, фиолетово-розовую фиалку, и, протянув ее Кэй, прокричал:
— А еще говорят, что лучшие друзья девушек — бриллианты! Ну ничего, сейчас придет мой прадедушка и быстренько все исправит!
Не успел он произнести последнее слово, как на арену вышел молодой парень в черной с золотыми звездами мантии и таком же цилиндре, и по рядам зрителей вновь прокатилась волна безудержного хохота.
Не обращая ни малейшего внимания на клоуна, парень направился прямо к Кэй и, попросив прощения за своего оболтуса-правнука, сказал, торжественно протянув ей шляпу:
— Сделай магический пасс и забери самый драгоценный из всех бриллиантов. Тот, что исполнит твое самое заветное желание.
Кэй обернулась, бросив вопросительный взгляд на Ласло. Тот весело закивал. Кэй, ободренная его поддержкой, опустила руку в шляпу и достала из нее прозрачный шар, внутри которого была миниатюрная Эйфелева башня.
Фокусник поднял вверх ее руку, демонстрируя зрителям добычу Кэй. Зрители дружно зааплодировали. А растерянная Кэй не знала, плакать ей или смеяться.
— Уверен, что вы давно мечтаете побывать во Франции, иначе вам бы не достался именно этот шар. Он ведь был не один в цилиндре, — тихо сказал ей фокусник.
Кэй натянуто улыбнулась.
— Да, конечно. Я давно уже об этом мечтала… Как, наверное, и добрая половина зрителей.
— Тогда улыбнитесь! Теперь ваше желание обязательно сбудется. Причем очень скоро. — Он наклонился к ее уху и заговорщицки прошептал: — Не позже чем через три дня, вот увидите.