Булавинские хроники. Жизнь в удивительной деревне
Шрифт:
Так появились у нас и другие соседи, получившие «землеотвод» на территории деревни: Моркунов, семья Филатовых и семья Марии, Арнольд Викторович, который недавно продал свой участок и дом нашему Мите, а также семья, которая купила дом тети Нади. Да и наша семья устроилась здесь таким же способом – путем покупки и перестройки старых развалюх.
Здесь же оказались их родственники и друзья, которые, как правило, сначала навещали «новоселов» во время отпуска, а потом решались обосноваться в Булавино и сами. Например, так сюда попал Петр Сергеич, о котором я уже писала. Он был приятелем и сослуживцем Арнольда Викторовича. Приехал как-то к нему в гости и остался насовсем.
Вторая группа обитателей Булавино –
Третья группа – это совсем новые дома, выросшие в чистом поле после «перестройки», когда стали выделять землю на более или менее коммерческой основе. Кроме того, есть несколько участков, принадлежавших работникам моркуновской фермы, но впоследствии ими проданных. Рабочим участки выделяются очень охотно, местная власть пытается таким образом обзавестись трудоспособным населением. Но в большинстве случаев эти люди увольняются и продают участок очередным дачникам. Например, часть «цыганского» участка таким образом перешла к одному из постояльцев гостиницы (к тому самому, который собрался эмигрировать в Новую Зеландию), а часть до сих пор отведена Моркуновым под общежитие для рабочих.
Есть еще дом, построенный Олегом, бывшим управляющим моркуновской фермы, небезызвестным участником истории с индюшкой и навозом. Однако он его, кажется, уже продал кому-то.
Среди «новых домов» есть весьма удивительные, например шестиугольный дом, построенный, как мне объяснили, главным ветеринаром московского конноспортивного Битцевского комплекса. В деревне ходят слухи, что он «личный конюх Путина». Неизвестно, сам ли он считает престижным так представляться или это выдумка деревенских жителей. Неизвестно также, действительно ли Путин держит своих коней в Битцевском комплексе и вообще, есть ли у Путина кони.
Дом действительно имеет необычную шестиугольную форму, а комнаты в нем треугольные, сходящиеся углами к середине дома. Секция, выходящая на озеро, представляет собой открытую веранду, с которой открывается совершенно изумительный вид на прекрасную тихую заводь.
Рядом стоит дом тоже очень необычный в своем роде. Там живут поборники технического прогресса, и он весь напичкан невиданными достижениями современной электроники и вообще всякой техникой. Якобы хозяева, намереваясь приехать, из Москвы посылают своему дому смс-сообщение, и дом сам начинает себя протапливать, автоматически накачивает из озера воду для хозяев и совершает к их приезду прочие приятные чудеса.
Есть еще очень красивый и резной дом некой леди по прозвищу Экстрасенс.
Шестиугольный дом – жилище «личного конюха Путина». Сзади виден дом поборников технического прогресса.
Действительно ли хозяйка обладает экстрасенсорными способностями, мне неизвестно, и вообще, честно говоря, я о ней ничего не знаю, кроме того, что у нее красивый домик.
Рядом с музеем технического прогресса стоит дом приятелей моей дочери – Стиховых. Вернее, это не дом, а баня, сруб которой они купили вместе с участком несколько лет назад. Правда, баня была довольно большая. Поскольку
На меня произвела впечатление история о том, как Паша Стихов в одиночку соорудил себе зимний водопровод. Сначала он купил насос, который устанавливается прямо в доме, и, присоединив к нему длинный шланг, запустил конец шланга в озеро – благо берег совсем близко. Вода стала поступать, но в доме стало невозможно находиться, потому что насос довольно сильно шумит. Вытащить насос куда-то наружу не представлялось возможным, потому что тогда бы его непременно сперли, как только хозяева отлучатся в Москву. Таскать его туда-сюда тоже никак нельзя, потому что он довольно тяжелый.
Пришлось переделывать. Поставить небольшой погружной насос в озеро – не проблема. Но с ним необходимо было тоже что-то сделать, во-первых, чтобы его тоже гарантированно не могли стащить, а во-вторых, чтобы обеспечить зимнее функционирование системы. Решено было опустить насос на дно озера как можно глубже и дальше от берега, чтобы максимально затруднить жизнь потенциальным ворам. При этом устанавливать насос прямо на дно нельзя, он может «заилиться» и перестанет работать. Был сооружен деревянный столик на ножках, и насос прикрепили к его середине. Предполагалось, что столик будет затоплен на глубине четырех-пяти метров и встанет на дне на ножки. Тем самым насос будет удален от илистого дна, и «заиливание» будет исключено. Однако веса насоса не хватало, чтобы столик пошел ко дну, когда его оттранспортировали на глубокое место (в тридцати пяти метрах от берега). Когда его опустили в воду с лодки, он начал плавать на поверхности, как плот. Пришлось нырять и привязывать к нему снизу мешки с песком – все больше и больше, до тех пор пока он прочно не встал на дно.
Тут выяснилось, что столик с насосом утонул, но теперь на поверхность всплыл прицепленный к нему шланг и тоже никак не тонет. Пришлось опять нырять и привязывать мешки с песком теперь по всей длине шланга. Наконец шланг тоже погрузился под воду, и осталось скрыть его от посторонних глаз и зимнего мороза в том месте, где он выходил из воды и вел к дому.
Для этой цели был вырыт целый ров, уходящий одним концом к озеру, глубиной в полтора метра, чтобы можно было опустить шланг на глубину ниже зимнего уровня промерзания почвы. Однако по-прежнему оставалась проблема с тем участком шланга у самого дома, где он все-таки должен был выйти из земли и зайти в дом для присоединения к внутреннему водопроводу. От воровства он уже был защищен: вряд ли какой-либо безумец предпримет чудовищные усилия по выкапыванию шланга из этого рва, чтобы с его помощью вытянуть из озера насос. Но этот участок был опасен с точки зрения зимнего промерзания. Обычно в деревнях для теплоизоляции используют солому и надеются на то, что мороз будет не очень сильный. Например, у Моркунова в доме так сделано. Но при температуре минус сорок, которая в наших местах не редкость, такие водопроводы все-таки промерзают, и приходится воду таскать из проруби ведрами.
Однако упрямый Стихов ни за что не хотел даже два-три дня, пока стоит «минус сорок», бегать к проруби за водой. Входной участок шланга был обмотан каким-то электрическим суперкабелем со встроенными температурными датчиками. Он сам автоматически замеряет температуру на разных участках шланга и, как только она (температура) падает ниже точки замерзания воды, автоматически включается на подогрев. Вся эта чудовищная конструкция пока что (летом) исправно работает и подает в дом воду. Зимняя проверка покажет, насколько она надежна и была ли достигнута поставленная цель.