Бульдожья хватка
Шрифт:
– Ричард Дрейк, – сказал Дрейк своим самым адвокатским голосом.
– Чувак, ты не представляешь, куда меня занесло!
Пауэлл. Вот сукин сын. Рик улыбнулся – что ж, погоня за прибыльным дельцем продолжается, ждем следующего звонка. Такова жизнь адвоката по исковым заявлениям.
12
Том наблюдал за работой своей команды со скамьи присяжных в комнате для учебных слушаний – на жаргоне ребят «штабной комнаты». Он вглядывался в глаза своих воспитанников. Внимательно ли слушают
В судейском кресле сидел судья Арт Хэнкок – досточтимый судья Кок, именно так он был известен всей коллегии адвокатов в Бирмингеме. Судьей Хэнкок стал еще в середине шестидесятых. Решения выносил всегда быстро, точно и, как правило, по делу. Никакого позерства со стороны юристов он не терпел и каждый год вызывал на ковер как минимум одного молодого адвоката, который в его зале суда «вел себя, как дурак». Своего первого клиента Том защищал как раз перед судьей Хэнкоком и, кажется, сразу завоевал его расположение за то, что хорошо ориентировался в законах и не играл на публику – этим грешат многие молодые юристы.
Семидесятисемилетний судья – он выглядел на свой возраст – сидел в кресле и поглаживал одну из своих кустистых и густых бровей. Еще в начале восьмидесятых Том и судья договорились – раз в год Хэнкок будет приезжать в Таскалусу и вести имитационный судебный процесс между двумя командами Тома. Молодежь приобретала колоссальный опыт, выступала перед настоящим судьей, с которым предстояло встретиться после выпуска.
Но сегодня присутствие Хэнкока было для студентов не единственным подарком.
Рядом с Томом на скамье присяжных сидел, без преувеличения, самый влиятельный в Алабаме судебный юрист. Джеймсон Рэндалл Тайлер. «Большой Кот», как его с восторженным трепетом величали в коллегии судебных адвокатов Бирмингема.
– Ничего, пообтешутся, – почувствовав настроение Тома, шепнул Джеймсон и толкнул его локтем. – Между вторым и третьим годом они здорово вырастают.
Том кивнул – конечно, Джеймсон прав. Именно это доказал Рик. На втором курсе – какой-то неуклюжий бык, но на третьем он расцвел пышным цветом.
А потом бык попал на национальный турнир юридических школ…
– С Джерри пересекался? – шепнул Том, стараясь не думать о Дрейке. После разговора с Рут Энн он копался в памяти – кого из адвокатов ей порекомендовать? Но всякий раз возвращался к Рику. Хеншо – городок маленький, а присяжные в маленьких городках любят местных адвокатов. И получалось, что единственной более или менее достойной кандидатурой, имеющей отношение к Хеншо, был Дрейк. Но, во-первых, он всего восемь месяцев назад окончил учебу, а во-вторых, Том понятия не имел, где он сейчас живет и чем занимается.
А тут еще эта прошлогодняя история, когда голова Макмертри чуть не полетела с плеч…
Джеймсон улыбнулся.
– Три
Том тоже улыбнулся и покачал головой. Джеймсон был старшим партнером в юридической компании «Джонс и Батлер», крупнейшей в штате. Он специализировался на делах о серьезных физических травмах, многие из которых готовил его однокурсник, Джерри Снайдер. Джеймсон и Джерри были в команде Тома, с которой он в 1979 году впервые выиграл национальный чемпионат среди юристов. После выпуска их пути разошлись, Джерри стал адвокатом истцов, Джеймсон защищал ответчиков. Каждый в своей сфере считался лучшим.
Снайдер, безусловно, заработал себе прекрасную репутацию – многие считали его лучшим адвокатом по исковым заявлениям в штате, – но не мог тягаться с Джеймсоном, если факты были не очевидны. И тот регулярно клал Джерри на обе лопатки, как и всех остальных.
– Все еще встречаешься с судебной журналисткой? – спросил Том.
Улыбка собеседника стала еще шире.
– С двумя судебными журналистками, – шепнул он. – Надо поддерживать конкуренцию.
– И кто кого? – спросил Том.
Джеймсон пожал плечами.
– Как сказать? Пытаются переиграть друг друга.
Он поднял брови, заставив Тома засмеяться.
– Ну ты зверюга, Джеймо, – заключил Том, хлопнув Джеймсона по спине.
Тот осклабился.
– Сами знаем.
Через несколько минут процесс завершился, стороны пожали друг другу руки. Том передал слово Хэнкоку и Джеймсону, те выступили с конструктивной критикой и сказали добрые слова каждому из участников, строя свои замечания в позитивном ключе. Когда студенты покинули зал заседаний, Том с улыбкой подошел к судье.
– Судья, как всегда, спасибо за терпение. Поделитесь, пожалуйста, вашими наблюдениями.
– Конечно, Том. Ты еще держишь виски у себя в кабинете?
Том улыбнулся. Он забыл, что Кок обожает виски.
– Держу, а как же. Идем наверх?
Через пять минут все трое сидели в кабинете и попивали из пластиковых стаканчиков «Джек Дэниэлс».
– Похоже, братцы, я слишком стар для этой работы, – сказал Хэнкок со смешком, пристроившись на краешке стола. – Но ведь куда без нее? Кажется, две недели без процесса – сердце зайдется, и до свидания. – Он отхлебнул виски, кашлянул и продолжил: – Как твои дела, Том?
– Все нормально, судья, – солгал тот, глядя на лежавшее тут же письмо с извинениями. Завтра совет директоров. – Что скажете о ребятах?
– Что скажу? Видно, что вышколены. С риторикой хорошо, вопросы задают кратко и дружелюбно, наглядные средства в начале и конце подобраны толково. Хотя не скажу, что пришел в полный восторг, как в прошлом году. Вот там были орлы… Такой костер запалили без спичек!
– Дрейк и Конрад, – кивнул Том и глянул на Джеймсона, который отошел к окну. – Та команда должна была получить первое место. Но я… с Дрейком вышла дурацкая история, и…