Бульдожья хватка
Шрифт:
– Точно, милая. Ты у меня сообразительная. А как делают коровы? – спросила Джинни Брэдшо, мама Николь.
– Му-уу! – ответила Николь и улыбнулась.
Улыбнулся и Боб. Если кто и способен поднять ему настроение, так это его дочурка. Николь все время что-то для себя открывала и всякий раз выкрикивала с заднего сиденья название увиденного – новая невинная шалость.
– Можешь себе представить, что через два месяца ей будет три года? – спросил Боб, держа руль одной рукой, а другой нажимая на кнопку «стоп» их си-ди-плеера.
– Я даже не могу себе представить, что ей уже два, – сказала Джинни со вздохом. – Кажется, только вчера… –
– Знак! – выкрикнула Николь сзади – они проехали мимо зеленой таблички «Таскалуса 50 миль». Боб взглянул на часы. 10.30.
– Хорошо едем, – сказал он скорее себе, чем Джинни, та просто кивнула. Выехали они спозаранку, к шести вечера должны добраться до дома. Боб поморщился, подумав о неизбежных горах бумаги на его рабочем столе. И снова о Макмерфи. Разве юристы не должны отдыхать, они ведь тоже люди. Но возвращаться к своим соляным копям – радости мало.
Боб вздохнул, глянул на датчик топлива – стрелка была в опасной близости к нулю.
– Черт! – выругался Боб, опять же скорее про себя.
– Бензин? – спросила Джинни, читая его мысли.
– Угу. – Зря он согласился на этот крюк. На работе полный завал, а Таскалуса совсем не по пути. Рут Энн все равно скоро приедет к ним в Хантсвилл.
– Но она же очень хочет нас видеть, – сказала Джинни. За девять лет супружеской жизни Джинни стала спецом по чтению мыслей мужа.
– Знаю, солнышко. Просто…
– Все свои дела разгребешь, не первый раз. Но маме после смерти папы нелегко, и мы обещали.
– Хорошо, – сказал Боб. Эту битву он проиграл еще две недели назад, чего теперь дуться? Тем более что в своих планах он этот визит учел. Посидят у Рут немного, пообедают, к половине третьего или к трем вернутся на трассу, к шести будут в Хантсвилле. Не задержатся.
«Легко сказать, – подумал Боб обескураженно, словно его одурачили. – Когда Джинни с матушкой собираются вместе, самые лучшие планы разбиваются вдребезги. Рут Энн виделась с Джинни и Николь около месяца назад. Пообедают, потом обмен подарками, потом о своем девичьем и бог знает о чем еще – повезет, если удастся выехать до темноты. Вот тебе и план. Что тут скажешь – женщины…» Он прервал ход этих печальных мыслей. Впереди показалась бензоколонка.
– Вот, пожалуйста, – сказала Джинни, и Боб знал – это она про табличку «Тексако».
– Мы обещали Рут Энн приехать в полдень? – спросил Боб. Рядом с бензоколонкой был светофор, но он еще не понял, надо ли проехать мимо, чтобы попасть на бензоколонку, или свернуть на светофоре и подъехать к заправке сзади.
– Ага. – Джинни глянула на часы. – Похоже, приедем раньше. Давай я ей позвоню.
Джинни потянулась за мобильником, а Боб включил указатель поворота и стал притормаживать.
Боб Брэдшо подъехал к перекрестку трассы 82 и Лаймстоун Боттом Роуд, и чутье подсказало ему, что поворачивать надо на светофоре. Он посмотрел вперед, никакого встречного транспорта не увидел – и повернул руль.
– Привет, мамочка, – сказала Джинни в мобильник. – Похоже, мы… Боб!
– Грузовик! – закричала Николь с заднего сиденья.
«Неужели этот придурок…» Да, красная «Хонда» начала поворачивать! Вынырнув из уклона, Дьюи увидел, что красная «Хонда» уже
«Поворачивает! Этот придурок поворачивает прямо передо мной!»
Дьюи ударил по тормозам.
– Мать твою!
Машину повело юзом, прицеп вильнул влево.
Давай, проезжай!
Но красная «Хонда» застряла на перекрестке.
«Сейчас столкнемся».
Боб Брэдшо увидел фуру в ту же секунду, когда жена и дочь вскрикнули.
Откуда его принесло?
Он утопил педаль газа в пол, шины взвизгнули. Только не это! Джинни отстегнула ремень безопасности и кинулась назад, прикрыть собой Николь. «Хонда» рванулась вперед.
«Успей! – взмолился Боб, услышав могучий рев тягача. – Успей…»
3
Бэтсон открыла глаза, попыталась подняться. «Сколько я была в отключке?» Она перекатилась на бок, шея ныла – и увидела прицеп. В поле, напротив ее заправочной станции. Горел. На боку надпись: «Алтрон»… Бензовоз. Боже правый! Она подобралась, дохромала до магазина и схватила телефонную трубку возле кассы.
– Джимми. Это Роуз, с «Тексако». – Голос хрипел, слова выползали из горла почти шепотом. – Тут авария. Серьезная. Легковушка с бензовозом. Нужна «скорая»…
Роуз умолкла, чтобы наладить дыхание. Каждое слово – удар по ребрам.
– Миз [1] Роуз, вы?..
– Я-то прорвусь, Джимми, а за этих людей не ручаюсь. – Она кашлянула и от боли в ребрах согнулась пополам. – Вызови «скорую». И пусть Лу из пожарной команды летит сюда что есть мочи. Бензовоз горит, того и гляди огонь переметнется сюда.
– Все сделаю, миз Роуз.
Женщина повесила трубку и заковыляла к выходу. Боже милосердный! «Хонда» лежала вверх колесами в кювете, метрах в пятидесяти дальше по дороге. Она тоже горела. При столкновении тягач протащил «Хонду» по трассе еще метров десять, потом она перевернулась и начала кувыркаться. Роуз все это видела и побежала к месту аварии. Пробежала шагов пять-шесть. Потом ба-бах! И полное затмение.
1
Универсальное обращение к женщине в англоязычных странах (вне зависимости от возраста, семейного положения и прочих факторов), принятое под воздействием женского эмансипационного движения.
«Бензовоз взорвался, тут-то меня и откинуло», – подумала она, глядя на горящую цистерну на той стороне дороги. Потерла ребра – либо переломаны, либо сильный ушиб – и поплелась, как могла, вдоль обочины трассы 82. Сначала подошла к тягачу и открыла пассажирскую дверцу.
– Цел? – заорала она в кабину. Водитель тягача завалился на руль, из головы обильно текла кровь. Роуз забралась в кабину и схватила водителя за руку.
– Эй! – крикнула она ему прямо в ухо.
Молчание. Роуз принюхалась – пахнет бензином, эта хреновина вот-вот взорвется! «А ну давай, старушка, шевелись!» Она обхватила торс мужчины и потянула на себя, стараясь перетянуть его на пассажирское сиденье. Потом посмотрела вниз и втянула в себя воздух. Сейчас будет больно. Роуз поставила левую ногу на нижнюю ступеньку и изо всех сил дернулась назад, волоча мужчину за собой. Вдвоем они рухнули на землю – и боль пронзила все тело.