Бульвар Постышева
Шрифт:
— Привет, Юля. Ну, вот и встретились. Так нормально для начала?
— Привет, привет, — улыбаясь, сказала она, — спасибо за цветы.
– - Женщина на белом автомобиле должна получать белые цветы. Я почему-то так подумал, поэтому купил белую розу.
— Спасибо. Красивая. Ну, куда поедем?
— Не знаю. Ты хозяйка, а я гость. Я города не знаю. Был здесь 15 лет назад, но кроме Кремля ничего не помню. Решай сама, куда лучше. Куда скажешь, туда и поедем.
— Та-ак, куда же лучше? — Юля на секунду задумалась. — Ты куда хочешь?
— Я предлагаю
— В «Кенгуру»? — Юля переспросила таким тоном, что было ясно, эта затея ей не нравится. — Так… Можем поехать в «Золотую вилку» или в «Карфаген». Ты хочешь поужинать?
— Я хочу с тобой посидеть в кафе. Не важно где — я всё равно не знаю где. Вези — там разберемся, — её вопросы достали меня. Вот чего, спрашивается, время тянет и не решается?
Наконец она завела машину, и мы тронулись в некотором замешательстве и волнении по вечерним улицам полуосвещенной Астрахани.
3:23. Я уже устал. Перекуры длиннее. Хожу вальяжно по вокзалу, пью чай, тяну время. Осталось меньше двух часов. И чем ближе, тем больше беспокойство. О чем будем говорить? С кем приедет? Куда отправимся? Что, как будет? Одни вопросы в голове. И опаска. Надеюсь, Юля остыла и не подставит. Посмотрим.
А пока окунемся в тот первый вечер нашего знакомства. Там намного приятнее, чем здесь. Здесь душно.
«Золотая вилка» нам не подошла. «Карфаген» — тем более. Мы в него даже не заходили. И, как оно бывает, отправились в «Кенгуру».
Припарковав машину, в которой до этого то и дело задавали друг другу вопросы, узнавая, кто есть кто. Но больше отвечал я. А Юлька вела машину, слушала, а я наблюдал за ней и рассказывал о себе. Рассказывал сбивчиво. Толком, не зная, как себя вести, слегка волнуясь и стараясь, чтобы не было пауз и неловких молчаний в пути.
«Кенгуру» довольно уютное, чаще безлюдное, затемненное, чистое заведение. Легкая музыка, оформленная видеоклипами на большом настенном экране, отличное обслуживание и кухня. И не дорого.
Кроме нас в темном зале сидела одна-две пары и практически всё. Позже они ушли, и весь ресторан принадлежал нам.
Юля села напротив и спросила:
— Ты куришь?
— Курю. Ещё как!
Она, похоже, облегченно вздохнула и достала из сумочки сигареты. Я достал свои и, чиркнув зажигалкой, протянул огонёк. Она прикурила и улыбнулась:
— Хорошо. Я боялась, что нет.
Официант принесла меню.
— Ну? Что заказывать будем?
— Не знаю, — Юля смотрела вопросительным взглядом.
— Пить будем? — зачем-то спросил я, прекрасно зная, что девочка за рулем.
— Ты что любишь? — Юля спрашивала насчет спиртного.
— Я водку люблю. Но смотри сама, если хочешь выпить — заказывай что хочешь, а я водочки выпью.
— Я, пожалуй, тоже выпью…водки.
— А ничего, что ты за рулем? — зачем-то спросил я, но, надеюсь, она не приняла меня за жлоба. Поэтому поспешил добавить: —
Юля достала сотовый телефон:
— Сейчас чего-нибудь придумаем.
Она пыталась дозвониться до какого-то Димы. Потом позвонила матери и сказала, что мы в «Кенгуру» и если появится Дима, пусть подъедет. Дима оказался поддатый и (или) с дамой — короче, подъехать не смог. И мы решили пить всё равно!
Бутылочка «Гжелки», салат из свежих помидоров и огурцов с маслом, что-то мясное горячее (вкусное), ей — апельсиновый, мне — томатный сок и, конечно, чай с сахаром и лимоном мне. Она после всегда удивлялась, как я пью водку с горячим чаем — Сибиряк. «Наивный чукотский мальчик», — говорила она, если рассказывала об этом своим подругам и друзьям. Дым сигарет, мерцающая свеча, ненавязчивая музыка, вкусная водка — развязали нам языки, и мы начали наш роман. 3:46.
4:08. Светает. Из-за крыши вокзала выползла довольно большая луна. Небо становится прозрачным, бледнеют рекламы. Похоже, мне осталось совсем немного исцарапать листов. Уже пришла утренняя сырость и прохлада. Пахнет на улице сырой землёй и мокрой корой деревьев. А я только начал рассказывать о том, как всё у нас началось. И вот, уже меньше чем через час (4:12) я узнаю, чем закончился наш роман (если он сегодня закончится).
Ещё днем, когда я впервые услышал её голос в телефоне, когда она меня совершенно легко назвала на «ты», я почувствовал, что всё получится. По крайней мере, разговаривать было легко. Без лишних пантов, конкретно и всё напрямую: Да? — да, нет? — нет, сейчас не могу — в шесть готова. Вот и теперь, совершенно легко сидим, болтаем обо всём, о чём ещё начали болтать в машине. Хмелеем.
— Мне сказали: «Ты там веди себя поприличней — не кури. Мальчик умненький — не опозорься!», — рассказывала Юля, — я подумала: посмотрю. Если не понравится, так до свиданья. И я облегченно вздохнула, когда ты сказал, что куришь и пьешь водку. А то мне нарассказывали: три высших образования, все дела. Я думала, что там такое? Но, слава богу, ты нормальный.
— Ты мне тоже нравишься, — ответил я, и она улыбнулась.
В проеме двери появилась Г.А. Махнула мне рукой. Я извинился, встал и пошел в холл. Г.А. сказала, что сейчас уезжает в Махачкалу, сунула мне ещё «штуку», спросила, как дела и сорвалась. Я вернулся за столик.
— В Махачкалу собралась. Предупредила, что уезжает, — про деньги я естественно умолчал.
Юля была уже знакома с моей Г.А. (вчера познакомились). У них с Юлькиной матерью были какие-то макли. И чтобы потешиться и посплетничать, они решили нас познакомить. И Юлькина мать сообщила Г.А. где мы сидим. Та и примчалась подогреть меня бедного.
Мы пропустили ещё по рюмочке. И вдруг мне на ум пришла мысль. Нет, даже не мысль, вопрос: «Интересно, как мы будем вести себя после того, как переспим?» (Я примерно знал — всегда, как правило, одинаково, но об этом после) и тогда я начал: