Бумажные цветы
Шрифт:
— Ты такой красивый. — с ноткой грусти заметила Марго. — Утром я думала, что ты приснился мне, а потом повернулась и увидела, что ты настоящий. И спишь, как младенец, улыбаясь и сопя.
— Младенец? — шутливо нахмурился Ник, скрестив руки на груди. — Это я-то? Неужели я вызвал в тебе материнские чувства, пока сопел и улыбался?
— О, нет… — с шальной улыбкой, девушка медленно покачала головой. — Мои чувства были совершенно развратными. Я едва сдержалась, чтобы не разбудить тебя и не проделать все то, что нарисовало мне порочное воображение.
— А
Маргарита фыркнула и издала приглушенный смешок, вновь повернувшись к нему спиной. Пришло время переворачивать блинчик. Ник надеялся, что этот будет последним. Господи, у нее умопомрачительная попка. Его тело напряглось, острый приступ желания накатил совершенно некстати. Он собирался поговорить, но опьяненные мысли путались и разбегались. Наваждение.
— Маргарита, у моего отца сегодня юбилей. — с трудом выжал из себя Ник, скользя глазами по голым стройным ногам. Девушка кивнула, не оборачиваясь. Убрала с варочной панели сковородку, и, сдвинувшись влево, достала кружки, чтобы разлить в них кофе.
— Ты пойдешь со мной? — спросил Ник. Маргарита подошла к столу, поставила перед ним дымящуюся кружку, тарелку с блинчиками. Вернулась к холодильнику, открыла его и вязала пакет со сметаной.
— Маргарита. — настойчиво произнес Никита. Она посмотрела на него спокойно и ласково. С обожанием и нежностью. Вылила на тарелку немного сметаны и тоже поставила на стол. Села напротив, положив подбородок на переплетенные пальцы, локти упираются в поверхность стола, робкая улыбка прячется в уголках губ.
— Нет, Ник. Я не пойду. — произнесла она. И кивнула на блинчики. — Поешь, я старалась. Для тебя.
Скворцов растерянно взглянул в безмятежные глаза. Сейчас они казались еще ярче и чище. Изумруд, настоящий изумруд.
— Почему? — не скрывая недоумения, спросил Ник, придвинув к себе тарелку с завтраком. Она старалась. Для него. И все же отказывается идти на юбилей. Он совершенно не понимал, что творится в этой маленькой прелестной головке.
— Ты приглашал другую женщину. — пояснила Марго. У Ника полегчало на сердце. Какая ерунда…
— А теперь ты моя женщина, Маргарита. И я хочу представить тебя отцу. — серьезно заявил он. Все так же спокойно улыбаясь, девушка отрицательно качнула головой. Протянув руку, она пригладила его растрепавшиеся волосы. Он действительно не понимает — промелькнуло у нее. Марго вздохнула. Ее распирало от нежности, от любви. Да, она влюбилась в него. Бог знает когда. Вчера или три года назад. Разве сейчас важны сроки? Он казался таким красивым и расстроенным ее отказом, что хотелось плакать и целовать его прекрасные губы. Не прикасаться к нему… Это невозможно, когда он рядом. Совершенный и божественный, греховно-сексуальный, как самая запретная мечта.
— Я буду ждать тебя здесь. — выдохнула она, скользнув пальцами по мощной
— Но ты нужна мне там. Я хочу, чтобы ты пошла со мной. — настаивал Ник.
— Ты совсем не ешь. Я отвлекаю тебя. — девушка грустно улыбнулась, посмотрела в непонимающие синие глаза. — Ник, я искала расческу… — произнесла она, внимательно наблюдая за сменой выражений на его лице. Он начал догадываться. Губы плотно сжались. — Утром… Мне нужно было расчесать волосы, и я заглянула в прикроватный столик. И нашла там кольцо. Обручальное, с надписью на внутренней стороне ободка. Ты хотел сделать Диане предложение сегодня?
Не вопрос, а утверждение. От досады на собственную неосторожность, у Никиты перехватило дыхание.
— Твой отец ожидает увидеть не меня, Ник. Пожалуйста, не обижайся.
— Это я должен просить тебя не злиться на меня. — прошептал Скворцов, опуская глаза. — Прости, ты… Я…
— Ничего не нужно объяснять. Я все понимаю. Эта ночь не входила в мои планы. Честно говоря, я пришла, чтобы убедить тебя вернуться к Диане. А теперь… Я не отпущу тебя, даже если ты сам захочешь. — она серьезно и твердо посмотрела в его глаза. — Со мной не будет легко, Ник. Ты многого обо мне не знаешь. Два с половиной года назад я чуть не убила человека.
— Что ты такое говоришь! — недоверчиво усмехнулся Ник. Никто из них по-прежнему не притронулся к кофе и блинам.
— Правду. — печально сказала Марго. — Может быть, тебе будет неприятно услышать то, что я расскажу. Но это необходимо. После того, как мы… — она запнулась, покраснела. — В общем, я все-таки получила парня, о котором говорила. Мы начали встречаться. И однажды, когда Вадик вышел на кухню, в комнату (мы виделись в университетской общаге), вернулся его друг и стал ко мне приставать.
У Ника заходили желваки и округлились глаза, руки яростно сжались в кулаки. Марго опустила глаза, положив ладони на колени.
— Я вцепилась зубами в его шею. Укусила, понимаешь? И что-то повредила. Все вокруг было в крови. Парень выжил, но… он провел в реанимации несколько дней и еще долго восстанавливался. Вадим не захотел меня больше видеть. Я его здорово напугала.
— Трусливый ублюдок. Что тебе оставалось делать? — воскликнул Никита. Марго вздрогнула, несколько раз взмахнула ресницами. Печально улыбнулась.
— Тот парень… он ничего такого не сделал. А я покалечила его. Без особых причин. В общаге всегда много народа. Достаточно было закричать в случае опасности. Мой гнев… Он плохо управляем. Иногда мне приходиться пить успокоительное.
— Не нужны тебе никакие лекарства. — уверенно заявил Ник. — Ты просто среагировала, испугалась. И этот Вадик — круглый идиот, если не понял, что должен был защищать, а не осуждать тебя.
— Тебя там не было. — глухо произнесла Марго. Но слова Ника успокоили девушку, наполнили надеждой и верой в себя. — Я боюсь, что однажды причиню тебе боль.