Бумажные доспехи
Шрифт:
– О, ты участвовал в Алом турнире? – спросила Морген, заметив две приметные карточки на лентах, висевшие на гвозде в простенке.
Подошла ближе, перевернула.
Среди вензелей и голографических отметок на одной было написано Jack, на другой – Enza. Морген некоторое время недоуменно их изучала, потом вспомнила. Неужели тот самый Джек? Она его даже видела, мельком, в госпитале. Сильнейший стихийный маг современности, ходячий уникум, которому запрещено было пользоваться своими силами. А Энза… Наверно, Энца. Его напарница, нулевой маг, вместе
– Так ты их знал? – спросила она. – Я как-то не подумала, извини.
Повернувшись, она посмотрела на Донно. Тот не выглядел опечаленным, скорее сосредоточенным. Будто прислушивался к себе.
Больно ли ему? Наверняка, если их карточки висят тут, они были близкие друзья.
– Извини, – повторила Морген.
Что еще сказать, она не знала.
– Да, – наконец ответил Донно. – Я участвовал в турнире. Мы вместе прошли по S-маршруту Железного леса.
Морген неловко кивнула – спортом она не увлекалась, знала только, что это маршрут повышенной сложности. Эвано бы разъяснил – надо будет расспросить, может, он о чем-то знает.
– Я признался ей тогда… сейчас даже вспомнить смешно – как студент-юнец, ни к месту, впопыхах.
Морген взглянула на все еще зажатые в руках карточки и выпустила их. Они слетели вниз и повисли, качаясь на переплетенных лентах. Морген начала было их распутывать, но Донно остановил ее, подойдя ближе.
– Тут уже ничего не сделаешь, – непонятно сказал он. – С ней мы встречались пару месяцев, пока… пока с ним не случилась история. Думаю, она не простила мне и Роберту нашего участия. Она была сложным человеком, и много что держала в себе, мы так с ней и не успели нормально поговорить.
Морген нахмурилась, покосившись на Донно. Тот стоял совсем рядом, опираясь рукой на стену рядом с висевшими карточками. Так близко, что женщина кожей чувствовала его тепло.
– Почему «была»? – вдруг спросила Морген. – Ведь… я слышала, что они не погибли.
– Оговорился, – коротко сказал Донно и отошел.
Роберт пришел, когда Морген и Донно перебирали общих знакомых в учебных корпусах. Выходило, что Донно поступил на высшее как раз в год выпуска Морген, и даже среди преподавателей нашлось слишком мало пересечений.
Роберт послушал их немного и посоветовал прекратить – лучше выпить за знакомство и «все такое».
Примерно через полчаса Морген поняла, что все впустую.
Роберт был сильнее, чем она, и мгновенно реагировал на любую попытку мысленно коснуться его ауры. Общее состояние, которое она чувствовала и на расстоянии, почти интуитивно, оставалось прежним – вроде бы все в норме, но в центре чувствуется некая гниль. Словно червивое яблоко.
Напарник Донно казался ей червивым яблоком. Круглым, с желтовато-розовым боком спелым яблоком, внутри которого извивался белесый червяк болезни.
Ей удалось только в самом начале встречи пустить тонкую иглу щупа, которая кольнула Роберта. Не успела
Нужен более длительный контакт… и чтобы он отвлекся, и крепко отвлекся…
– Ничего не полу… – начала было она говорить Донно, склонившись к его уху.
Тот не ожидал, вздрогнул. Повернулся к ней, и Морген увидела его совсем близко: они сидели рядом на диване, изображая, что как-то друг другу интересны. Роберт в этот момент отвлекся на телефон, читал сообщение.
Даже в смутном свете Морген увидела, что глаза у Донно зеленоватые, а не карие, как ей показалось сначала. Он смотрел в упор, спокойно и твердо – наверняка эта его привычка раздражала многих, подумала Морген. Она и сама не раз получала отповедь за это, когда собеседникам казалось, что она слишком назойлива.
«Интересно, какого цвета глаза у Роберта?» – вдруг подумала она. И усмехнулась: а что, раз уж она согласилась на эту авантюру, отчего же не играть в полную силу?
– Сможешь за чем-нибудь его послать на кухню? – спросила она. – Чтобы он что-нибудь там делал.
И прикусила Донно за ухо: заметила, что Роберт обратил на них внимание.
Когда-то в молодости за хулиганские выходки ее вносили в серые списки студентов. Шальная девчонка, которая на спор могла закинуть в окно профессора артефакт-вонючку и на спор же признаться в этом. Морген думала, что эта девчонка давным-давно ушла, оставшись где-то за бортом взрослой жизни.
Донно снова не ожидал – и едва удержался, чтобы не рефлекторно не отбросить ее в сторону. Мастер боя все-таки, реакция отличная. Только сжал до боли ее плечо, как бы предупреждая, чтобы шуток таких больше не было.
Да и не надо, подумала Морген.
Спустя четверть часа, кивнув Донно, она встала и пошла на кухню за Робертом, которого попросили заварить чай.
Она вошла почти бесшумно, быстро скользнула к нему – чтобы не успел дернуться – и обняла со спины.
– Что? – оторопело спросил Роберт и замер с заварником в руке.
Закипая, шумел электрический чайник.
– Что вы делаете? – повторил он и попытался отойти.
Морген только обхватила его крепче и уткнувшись лицом между лопаток. Сквозь тонкую ткань серой рубашки чувствовался лихорадочный сухой жар кожи.
От рубашки Роберта пахло чистотой – стиральным порошком – и резким древесным одеколоном. Немного еще табаком – а вот Донно пах пылью, усталостью и осенним дымом.
– Простите, – быстро сказала Морген, – простите меня! Я весь вечер держалась, но не могу, не могу! Донно такой хороший, но как только я вас увидела, даже дышать спокойно не в состоянии!
Морген, не останавливаясь, несла этот бред, пока Роберт замерев, слушал. Чувственности в голос не пришлось добавлять – он и так дрожал от нервов и сдерживаемого азарта. Морген развернула сканирующую сеть – совсем как недавно, шаром, и эта ловушка окружила их, в любой момент готовая схлопнуться.