Бумажный солдат

Дубов Юлий Анатольевич

– То есть как? – не понял Виктор. – Мы сначала отдаем и только потом подписываем договор?

– Ну конечно же, – Кузнецов начал терять терпение. – Вы же понимаете, пока нет фондов, наша бухгалтерия договор не завизирует. А без визы шеф не подпишет. Потому что не имеет права. И договор не будет иметь юридической силы.

Виктор посмотрел на Сергея. Тот кивнул, подтверждая.

– А за фондами надо ехать... – продолжал замдиректора. – Ну, тут я уже все сказал. Думайте.

– И какие же будут гарантии? – спросил Сергей, мгновенно сообразив, что сморозил

глупость. Какие могут быть гарантии, если деньги просто переходят из рук в руки? Не расписку же с этого типа брать?

Кузнецов красноречиво пожал плечами. Это означало, что если вы, быдло кооперативное, просите гарантий у серьезных государственных людей с большим партийным стажем, то просто не понимаете, как устроена жизнь.

– Ладно, – сказал наконец Виктор. – Через час мы вернемся.

Через час они вручили замдиректора сорок тысяч рублей.

– Ну и лады, – сказал Кузнецов, небрежно смахивая пачки с деньгами в ящик стола. – Шеф уже едет в министерство, так что в четверг подпишем договор. Готовьте поставку.

Из автомата партнеры позвонили Марьену.

– Серж, – сказал Виктор в трубку, – у нас все на мази. В четверг подписываем договор, в пятницу нам все перечисляют. Значит, в среду на будущей неделе – крайний срок – забираем партию.

– Вот что, Виктор, – медленно и внушительно произнес Марьен, – так бизнес не делают. Я дал вам исключительное предложение. Прекрасная техника. Белая сборка. Демпинговые цены. Вы зарабатываете на этой партии почти вдвое. За этими компьютерами уже очередь. Ждать до среды я не буду. У меня сейчас сидят люди, они готовы немедленно дать мою цену плюс семь. Вот и объясни, зачем мне ждать до среды.

С трудом уговорив Марьена не принимать никаких решений хотя бы в течение получаса, Виктор повесил трубку, пересказал Сергею суть беседы и вопросительно посмотрел на него.

– Знаешь, – задумчиво сказал Сергей, – по-моему, он просто блефует. Я не уверен, что кто-то хочет платить немедленно и сидит в очереди. Рынок-то сжался. Давай у Лики спросим.

Они позвонили Лике в главк.

– Я даже знаю, кто сидит, – ответила Лика. – Один из наших кооперативов. У них срывается сделка, и уже начался скандал. А что вы телитесь? Деньги же есть.

– Рискованно, – оценил Сергей ситуацию, закончив разговор с Ликой. – Мы никогда еще не платили под неподписанный договор. Витек! Давай подумаем. В крайнем случае, идем наверх, говорим этому хрену, что изменились обстоятельства, и забираем деньги назад.

Через несколько минут решение было принято. Но когда партнеры вернулись, замдиректора их откровенно не понял.

– Вы с ума сошли, – сказал он. – Шеф уже уехал в министерство. Все взял с собой. Вы там со своими железками можете делать что хотите. Когда ему подпишут фонды, тогда и заходите. Только учтите – мы по времени будем очень ограничены. Сами знаете, какая сейчас обстановка с финансами. Неделю я еще потяну, но потом заказ может и на сторону уйти.

– А наши сорок? – прямым текстом спросил Сергей.

– Если перестанете валять дурака и менять

договоренности каждую минуту, заказ останется при вас. А если еще раз передумаете, тогда не знаю. Я же их не себе взял. Будем покупать у других – с них и получите.

Перспектива извлекать свои деньги из кого-то со стороны кооператоров никак не устраивала. В газетном и общественном лексиконе уже начал укореняться термин "разборка", и Сергей с Виктором хорошо представляли себе, что это такое.

– Ладно, – сказал Сергей. – Все остается, как договорились.

Выйдя на улицу, они снова позвонили Марьену.

– Вот и ладно, – весело сказал француз. – До четырех вечера деньги должны быть у меня. Технику можете забирать хоть сегодня. Встречаемся на Ленинградском.

За время работы с кооперативом "Инициатива" Серж Марьен успел обзавестись четырехкомнатной квартирой в начале Ленинградского проспекта.

Сергей и Виктор съездили за деньгами и к условленному часу были на квартире Марьена. Впервые за все время Серж принял деньги сам.

– Бросьте в угол, – небрежно заявил он, увидев в руках у ребят сумки. – Потом посчитаем. Технику будем проверять?

Проверка заняла около четырех часов. Когда Виктор упаковал последний компьютер, Марьен плеснул в стаканы виски, набросал кубиков льда и заявил:

– Ну вот что, братцы, я временно сворачиваю бизнес. Завтра самолет, лечу домой, в Париж. Так что сегодня последний вечер. Хотите, завалимся куда-нибудь?

Перспектива провести вечер в обществе Марьена ни Виктору, ни Сергею не улыбалась. Они по опыту знали, что Серж быстро напивается, начинает громко материться и приставать к окружающим. От иллюзий насчет истинной роли концерна "Уорлд компьютер" в международном деловом мире они уже избавились, то, что вынуждены иметь дело с самым заурядным спекулянтом и проходимцем, прекрасно понимали, хотя никогда и не обсуждали это меж собой, посему общение с Марьеном старались сводить к необходимому минимуму.

Выслушав вежливый отказ, Серж пожал плечами:

– Ну и ладно, не можете – значит не можете. Давайте считать деньги.

Подсчет не занял много времени, поскольку все купюры, кроме одной пачки двадцатипятирублевок, были в банковских упаковках. А вот эта последняя пачка вызвала у Сержа недовольство. Большинство купюр в ней были заляпаны чернилами. Швырнув пачку на стол, Марьен мотнул головой:

– Это не возьму. Я же вам технику сдаю в чистом виде – на нее ничего не льют, окурки о нее не гасят. Почему я должен принимать такие деньги? Замените.

Исполнить требуемое Сергей с Виктором не могли. Финансовые операции сегодняшнего дня полностью мобилизовали весь их оборотный и личный капитал. Из наличности оставалась только десятка, которую Сергей приберегал на возможные расчеты с гаишниками. Поупиравшись, Марьен в конце концов согласился, запихал спорную пачку в бумажник, широко зевнул. Провожая гостей до двери, он замялся на пороге и сказал:

– Вот что, ребята. Хочу вам дать один совет. Будете делать здесь бизнес – пригодится.