Бумер-2
Шрифт:
Кажется, дверь сто лет не открывали. Развернувшись, он поднялся наверх, на площадке второго этажа нашел нужную квартиру. Толкнул ногой дверь. Оказавшись в комнате, положил сверток в центр нарисованного мелом круга.
Торопясь, Захаров вышел на лестницу, но спускаться не стал, а вскарабкался по ступенькам до верхней площадки. Как такового, чердака в доме не оказалось. С верхней площадки на плоскую крышу поднималась ржавая металлическая лестница, верх которой упирался в деревянный люк. Ни замка, ни задвижки на люке не оказалось. Толкни его — и ты уже на крыше.
Возможно,
Вытирая ладони платком, Захаров проворно сбежал вниз, вышел на улицу и, остановившись на тротуаре у подъезда, долго прикуривал сигарету. Шантажист наверняка наблюдает за домом. Откуда — сразу не определить. Или прячется где-то в подъезде, в одной из пустых квартир. Этот тип где-то рядом, он все видит.
В письме сказано, чтобы Захаров приехал на место один, без охраны. Он выполнил это требование. Круглова, вытянувшегося на заднем сиденьи, сквозь затемненные стекла не увидишь. Захаров задержался в подъезде — но это объяснимо: не сразу нашел нужную квартиру и комнату с меловым кругом на полу. В этих старых домах заблудиться можно. Он бросил окурок под ноги, пресек улицу и, устроившись за рулем, тронулся с места.
— Ну, как прошло? — Круглов почему-то заговорил таинственным шепотом, будто его могли услышать недоброжелатели. — Успели осмотреться?
— Тут три варианта, — Захаров вырулил на параллельную улицу и поехал в сторону центральной части города. — Первое — шантажист уже в доме. Эту догадку никак не проверишь. Там много пустых квартир, есть, где спрятаться. Второе — он может попасть в дом через подвал. Я осмотрел подвальную дверь, но так и не понял, как она открывается. Третье и самое вероятное — он попробует проникнуть в подъезд и уйти из него через крышу.
— Вы так думаете? — переспросил Круглов.
— Чего тут думать, — поморщился от досады Захаров. — Куда ведет подвал, мы не знаем. Может быть, там и подвала-то никакого нет. А вот у нескольких прилегающих домов общие крыши — это уж точно. Через них проще всего уйти незамеченным.
Круглов разогнул спину, сел.
— Остановите вон тут, где наш джип стоит, — попросил он. — А вы езжайте домой. Будем держать связь.
— Слушай, ты командуй своими парнями и своей женой, — повысил голос Захаров. — А я как-нибудь обойдусь без твоих приказов. Буду ждать вот в этом сквере. Звони и сообщай обо всем.
Он подрулил к бордюрному камню, остановил машину. Круглов пересек дорогу, занял переднее сидение в машине охраны и велел водителю ехать в обратном направлении, остановиться в подворотне того дома, где булочная, за полквартала от того самого места.
Захаров устроился на скамейке в тени старого тополя, развернул вчерашнюю газету, но вспомнил, что уже просматривал ее. Мимо него по аллее прошла молодая парочка, навстречу бабушка покатила прогулочную коляску.
Захаров вытащил из внутреннего кармана стальную фляжку, покрытую крокодиловой кожей, отвинтив колпачок, глотнул коньяка и сказал себе, что все идет гладко, даже лучше, чем можно было предположить. Шантажист выбрал не самое удачное место для передачи денег. Через несколько минут все бойцы из службы охраны, оставаясь незамеченными, возьмут дом в кольцо и начнут наблюдение.
Если человек вздумает пробираться через крышу, что ж, его шансы на удачу ничтожно малы. Можно сказать, их просто нет, этих шансов. Если же шантажист сам войдет в дверь подъезда или пошлет вместо себя третье лицо, значит, он совсем идиот.
Захаров поставил себя на место этого подонка и подумал, что поступил бы по-другому, приказав оставить деньги где-нибудь за городом, на открытом месте, которое далеко просматривается и откуда можно сделать ноги. Но шантажист почему-то выбрал именно этот дом, похожий на мышеловку. Значит, он слишком глуп, — и это хорошо. Или слишком умен, — а это уже медицинский диагноз.
Может быть, вопреки советам начальника службы безопасности, надо было положить в пакет настоящие деньги, а не бумагу?
Мобильник едва подал голос, а Захаров уже нажал кнопку соединения.
— Мы на месте. Сюда подтянулись все наши парни. На моих часах семнадцать тридцать. Время икс наступило. Но пока в подъезд никто не заходил. Крыша пустая.
Голос Круглова казался спокойным. Впрочем, ему-то чего нервничать? В случае провала этой затеи он потеряет работу, очень денежную по здешним меркам, и относительно спокойную. Но это всего лишь работа. А вот Захаров, если записи его разговоров попадут в руки бывшего компаньона, запросто может без головы остаться. Он провел ладонью по макушке, словно хотел убедиться, что башка еще на шее, а шея на плечах.
— Ладно, информируй меня каждые пять минут. Сообщай о любом пустяке. Позвони, даже если голубь сядет на чердачное окно.
Захаров дал отбой и подумал, что супруга возвращается из-за границы послезавтра. Лучше бы побыла за морем еще пару недель, а здесь пока уляжется пыль, и эта история с шантажистом превратится в забавную басню. Еще он подумал, что гараж на окраине города, принадлежавший Круглову, сейчас пустует. Там большой глубокий погреб, откуда не слышны человеческие крики. Удобное место, чтобы потолковать с вымогателем.
Звонок мобильника вернул Захарова к действительности.
— Пару минут назад в подъезд вошел мужик. Одет в майку и бумажные штаны. В руках ничего нет. Ни сумки, ни пакета.
— Зачем ты мне докладываешь это дерьмо? Одет он в бумажные штаны или дома их забыл. Какая, бля, разница?
— Ну, вы же велели сообщать обо всех событиях, что тут происходят. Даже если птичка сядет. Вот я и сообщаю. А про одежду… Ну, я к тому, что мужик уже вышел на улицу. А в этих штанах или под майкой упаковку с «куклами» не спрячешь.