Бунт Хаус

Харт Калли

— Я не могу, — слова вылетают у меня изо рта прежде, чем я успеваю зажать их зубами. — У меня есть кое-что... э-э.. кое-что, что мне нужно сделать.

Я проклинала себя за собственную глупость по меньшей мере час, прежде чем провалиться в беспокойный сон прошлой ночью. Я пообещала себе, что не вернусь сегодня вечером на чердак, но боюсь, что опять обманывала себя, и это становится тревожной привычкой. Я хочу вернуться назад. Вопреки всем инстинктам, которыми обладаю, я хочу вернуться и выполнить свою часть сделки, заключенной с Рэном. Знаю, что, если я этого не сделаю, он никогда не позволит мне пережить это. Жар растекается в моем животе, как кипящая лава. Перспектива еще

одного поцелуя... черт возьми, да что со мной такое?

— Это звучит очень загадочно, — говорит Карина. — И вот я здесь, думаю, что я твой лучший друг в Вульф-Холле. Ты что, завела друзей за моей спиной, Стиллуотер?

— Ха-ха! Нет, конечно же, нет.

— Ладно. — Она не выглядит ни счастливой, ни убежденной. Но я знаю, что она просто притворяется. — Пока ты не планируешь заменить меня Дамианой, думаю, что не буду возражать против того, чтобы ты хранила свои таинственные секреты.

— Ничего таинственного и секретного. Просто у меня групповой видеочат с ребятами из Тель-Авива, вот и все. — Вранье, вранье, вранье. Это все, на что я способна. Я самая худшая, самая лживая кретинка на свете. — А еще мне нужно позаниматься, иначе мне придется втиснуть все свои задания в завтрашний день, а я не хочу вот так проматывать свое воскресенье.

— В этот уик-энд нагрузка невероятная, — соглашается Карина. — Значит, сегодня днем заглянем в библиотеку на пару часов? Мы можем объединить исследовательские заметки для английского языка.

Облегченно вздохнув, что она не собирается устраивать тусовку позже вечером, я расслабляюсь в своем стыде, пытаясь игнорировать его.

— Конечно. Ладно, это звучит здорово.

Учитывая мою одержимость книгами, удивительно, как мало времени я провела в библиотеке академии. Я бегло осмотрела это место, когда Карина устроила мне экскурсию по школе, но с тех пор я возвращалась только один раз, чтобы получить свой библиотечный билет. Прохладный дневной свет льется в комнату через огромные ряды окон, образующих одну сторону огромного пространства. Карина идет впереди через нагруженные книгами стеллажи, ее бедра покачиваются, когда она прокладывает маршрут через ряды столов для чтения, заполненных лампами и грудами макулатуры, к столам, расположенным прямо рядом со стеклом, открывая вид на крутой холм, который ведет вниз к большому, безукоризненно ухоженному игровому полю со стойками ворот на обоих концах.

— Я бы не назвала Вульф-Холл футбольной школой, — бормочу я, бросая сумку на стол и расстегивая ее, роясь внутри в поисках блокнота.

— Так и есть, — пожимает плечами Карина. — Футбольное поле, баскетбольные площадки и теннисные корты — все это показуха. Они должны поощрять родителей, которые заботятся о спорте, чтобы они записали своих детей сюда. Но Вульф-Холл заботится только о знаниях.

Это правда, я не посещала ни одного урока физкультуры с тех пор, как попала сюда. Теперь, когда я это осознала, это действительно кажется странным.

— Но ведь они должны здесь давать какую-то физическую нагрузку?

Карина хмурится.

— Ага. Ну, просто подожди, пока весна не наступит как следует. Мы здесь, в академии, бегаем по пересеченной местности. Мисс Брейтуэйт говорит, что это укрепляет выносливость, силу духа и умственную дисциплину.

Бег по пересеченной местности. Хмм.

— Звучит не весело, — ворчу я.

— О чем, черт возьми, ты говоришь, мазохистка? Сегодня утром ты добровольно отправилась на шестимильную пробежку. С тобой все будет в полном порядке.

Будет.

Конечно, со мной будет все в порядке. Полковник Стиллуотер бежал за мной, крича мне в ухо, как будто я была одним из его пехотинцев, пока я с легкостью не преодолевала пятнадцать миль. Но все же... Есть разница в том, чтобы бежать, так как ты этого хочешь, чтобы очистить свою голову и убежать от своих демонов, и бежать, потому что у тебя нет другого выбора. А бежать вместе с толпой людей, толкаясь и соперничая за лучшее время? По-моему, это полный отстой.

— Во всяком случае, до этого еще как минимум месяц. У нас есть достаточно времени, чтобы подготовиться к нему, если тебе это интересно. А пока давай покончим с этим заданием. Моя мама обещала, что я смогу поехать в Испанию на весенние каникулы в этом году, если я сохраню свои оценки, и есть этот удивительный фестиваль танго в Гранаде, который я не прочь посетить. Эй! Ты должна поехать! О боже, путешествовать вместе по Европе в течение нескольких недель было бы так весело!

Энтузиазм Карины заразителен. Я ловлю себя на том, что киваю вместе с ней, охваченная волнением, но на самом деле я никак не смогу поехать с ней. Мой отец никогда бы этого не допустил. Он либо ждет, что я останусь в академии, либо вернусь в Тель-Авив, а я разрываюсь между двумя вариантами. Я скучаю по своим друзьям и отчаянно хочу их увидеть, но оставаться с ним в том доме? На целых две недели? Честно говоря, я не знаю, смогу ли я дожить до конца.

Мы учимся, листаем страницы учебников и справочных документов, сидим в дружеском молчании, пока работаем, и спокойствие библиотеки проникает в мои кости. Это место безмятежно и полно света. Мне нравится смотреть в окно и видеть деревья, которые тянутся бесконечно вдаль.

Около полудня у меня в кармане жужжит телефон. Он включен бесшумно, но вибрация все еще достаточно громкая, чтобы привлечь внимание Карины. Ее темные глаза вспыхивают, чтобы встретиться с моими, а бровь вопросительно выгибается.

— Ты собираешься проверить? — шепчет она.

Я достаю телефон, плотно сжав губы, боясь того, что найду. И действительно, на экране вспыхивает имя Рэна, заставив мой пульс взмыть ввысь.

— Прочитаю позже, — говорю я, вертя телефон в руке.

— Не говори глупостей. Мы находимся в нескольких милях от стойки регистрации. Они не смогут увидеть тебя здесь. Прочти сообщение. Мы же не заключенные в тюрьме под замком.

Было бы странно, если бы я отказалась. Думаю, будет странно, в любом случае. Теперь я не могу вспомнить, как не вести себя подозрительно, и подвергаю сомнению каждую мелочь, которую хочу сказать или сделать. Я переворачиваю устройство в руке, открывая экран с моим паролем, и текстовые сообщения открываются автоматически. Послание Рэна в самом верху, набранное жирным шрифтом, готовое и ожидающее, когда я его прочту. Моя рука дрожит, когда я нажимаю его имя, мои глаза быстро пропускают короткое сообщение, которое открывается для меня.

РЭН: где ты сейчас?

Три слова. Хм. Я имею в виду, не знаю, чего я ожидала, но три коротких, отрывистых слова, которые каким-то образом умудряются передать крайнее высокомерие ублюдка — ну, это по меньшей мере не вызывает восторга. Где я? Как будто он имеет право знать мое местонахождение в любое время? Э-э-э, я так не думаю, приятель.

Я: не твое дело.

— Ты в порядке, девочка? — спрашивает Карина, жуя кончик карандаша. — У тебя такой вид, будто ты вот-вот швырнешь стул в одно из этих окон.