Бунт стихий
Шрифт:
Уровень противников не казался особенно большим, вот только уж больно много их было. Синигами, похоже, держались с трудом. Все же с появлением столь серьезной подмоги бойцы приободрялись, и в тех местах, где побывали капитаны, битва начинала складываться в пользу Готэй. Отряды понемногу теснили врага.
Впереди, кажется, никого в живых не осталось. Кьораку и Укитаке бежали по совершенно пустым улицам. Только многочисленные трупы валялись там и сям в развалинах. Но вот кто-то появился вдалеке… и друзья ошеломленно замерли.
– Гин? – Изумленно выговорил Кьораку.
Он никак не мог быть жив.
Атака была столь молниеносна, что от нее невозможно было бы увернуться, но друзья отгадали движение врага в самом зародыше: ему ведь требовалось еще вскинуть свой меч. Капитаны успели метнуться в разные стороны, хотя причудливо извернувшийся клинок Ичимару исхитрился и вспахать мостовую под их ногами, и снести пару уцелевших стен, и пропороть штанину Укитаке, и едва не сбить шляпу с головы Кьораку. Миг, и призрак Ичимару уже снова замер в боевой стойке с коротким мечом в руке. Один из его противников осторожно выглядывал из-за остова каменной стены, второй и вовсе куда-то подевался.
– Гин! – Настороженно окликнул нападающего Укитаке, прячась за обломками камней. – Что происходит? Откуда ты взялся?
Гин не ответил. Он только ухмыльнулся и снова направил оружие, заставляя капитана спасаться бегством, уходя с линии атаки за мгновение до удара.
– Ичимару! – Попробовал Укитаке еще раз, останавливаясь чуть ближе к противнику. – Или ты не Ичимару? Кто ты?
Ответом опять послужила молниеносная атака. Джууширо понадобилось собрать все свои силы, чтобы избежать и ее.
– Неосторожно, – усмехнулся за спиной Ичимару Шунсуй. – Ты проиграл.
Кьораку с огромными ятаганами в руках стоял обеими ногами на тени своего врага. Можно было не сомневаться, что оба они играли сейчас в одну из тех смертоносных игр, которыми капитан первого отряда любил изводить своих противников. У Ичимару еще было краткое мгновение на то, чтобы понять неизбежность собственной смерти. Но в глазах мертвеца не мелькнуло даже тени страха. Чего бояться тому, кто уже умер? Его взгляд не изменился и в тот момент, когда Кьораку изо всех сил рубанул мечом. Ичимару обратился в прах.
– Что это было, Шунсуй?! – Воскликнул Укитаке еще издали. – Неужели и в самом деле Гин? Призрак синигами?
– Не знаю, что это было, – пожал плечами Кьораку. – Во всяком случае, у него была тень.
– Кире не рассказываем, – сказал Укитаке.
– И Мацумото, – подхватил Кьораку.
***
Куроцучи Маюри попытался первым долгом ринуться в погоню за главным врагом. Или за тем, кто таковым казался. Дав распоряжение лейтенанту действовать по обстановке, он бросился к тому месту, где был засечен прорыв стены.
Дорогой, правда, пришлось немного задержаться. Странные существа, даже чуя несомненное превосходство противника, все равно периодически бросались на капитана. От одних было достаточно раз отмахнуться мечом, с другими приходилось повозиться подольше. Словом, к тому моменту, как Куроцучи выбрался к городской стене, он был уверен, что никого уже там не найдет. Какой идиот станет сидеть на месте?
Проблема заключалась еще и в том, что Маюри понятия не имел, кого он собирается найти. Конечно, его лабораторные приборы слежения,
Все оказалось намного проще. Настолько просто, что Маюри некоторое время даже чувствовал разочарование. Он уже был совсем рядом с проломом (неплохая дырка образовалась в стене, даже жутко!), как вдруг заметил неподалеку на крыше чудом уцелевшего дома фигурку, облаченную в какие-то лохмотья. Точно руконгаец. В Сейрейтее в таком рубище не станут ходить даже вконец разорившиеся бедняги. Опять же реяцу… Впрочем, сложно сказать что-то определенное о реяцу, пока он не пытается сражаться. Уровень лейтенанта? Похоже. Сидит тут, словно на пикник приехал. Так надеется на свое призрачное воинство?
Куроцучи разом махнул через несколько улиц, оказавшись совсем рядом с врагом. Тот обернулся и глядел на капитана без всяких признаков страха. Или, скажем, злости. Кажется, он не испытывал вовсе никаких эмоций по поводу происходящего. Рот его слегка кривился в иронической усмешке, а вот в глазах… пустота.
– Ну, и кто же ты такой? – Грозно спросил его Маюри. Просто на всякий случай.
– Мне кажется, ты и так догадываешься, – безразлично пожал плечами руконгаец. – А имя мое тебе без надобности.
– Это ты их привел?
– Выходит, что я, – не стал отпираться чужак.
Куроцучи довольно потер руки.
– Ну что, будешь сдаваться добровольно, или заставишь брать тебя силой?
Отчего-то при этих словах взгляд пришельца изменился. Теперь он уставился на капитана с живейшим интересом.
– А что, – спросил он с надеждой, – можно сдаться?
Маюри, не ожидавший такого поворота, на миг растерялся, но тут же взял себя в руки и надменно кивнул:
– Можно.
– Тогда сдаюсь, – руконгаец немедленно вскочил на ноги. Он вытащил из-за пояса меч (занпакто, без труда определил ученый) и протянул его капитану.
– Давай, двигайся, – проворчал Маюри, несколько обескураженный столь покладистым поведением пленника. – И без фокусов.
========== 2. ==========
В то, что битва все же закончилась, верилось с трудом. Вымотались даже капитаны, рядовые синигами и вовсе валились с ног. И все-таки враги закончились. Все. До последнего.
Город нынче представлял собой жалкое зрелище. Улицы были подобны зубам во рту дряхлого старика: одно более-менее целое строение на целый ряд руин. Белые развалины пестрели черными телами: позаботиться об убитых еще не было времени, да и сил. Медики, шаставшие по улицам, пока искали только выживших.