Бунт

Шеремет О.

Ксандар занимал сейчас одну из них — ту, что ближе к пыточной. Соседство его нервировало.

Вол время нападения он находился в противоположном конце поместья, по совету Иззмира. Это, возможно, спасло ему жизнь, зато навлекло подозрения Кирхи. И, как только утихла последняя схватка, сестра приказала воинам схватить Ксандара, оглушить и оттащить сюда. И воины повиновались ей, вот что обидно.

С другой стороны, дхаэроу понимал, что очень наивно думать, что его бойцы вдруг заступятся за мужчину перед лицом жрицы Ллос.

В

камере он утратил счет времени. К нему никто не приходил, ни о чем не спрашивал, только время от времени приносили еду. Он слонялся по камере, которую уже успел изучить до последнего камушка, и размышлял, что хуже — сидеть вот так до скончания времен или все-таки умереть и предстать перед Ллос? Оба варианта казались одинаково отвратительными. Кроме того, но опасался, что, если проведет в кромешной тишине еще несколько кругов, то встретиться с другой богиней еще при жизни — с безумной Чес`саун.

И снова его мысли вернулись к семье — к тому, что от нее осталось.

— Право, подумаешь, что нас прокляли, — вслух проговорил он.

Мать неизлечимо больна, две сестры пропали без вести, младший брат… что ж… посмотрим правде в глаза. Иззмир, скорее всего, спутался с мятежниками.

Послышался шорох, и дверь отошла в сторону. Ксандар прищурился — в коридоре мерцал маленький огонек свечи. Вошла Кирха, поставила свечу в угол. Дверь за ней затворилась. Некоторое время женщина изучающе разглядывала брата.

— Ты этого не делал, не так ли?

— Смотря о чем ты говоришь.

— Кретин! Ты рассказал мятежникам о заброшенных вратах?

— Нет, не я, — быстро ответил Ксандар. Когда жрица злится, нужно вести себя крайне осторожно.

— Ну конечно. Ты от нападения ничего не выиграл, — понизив голос, проговорила Кирха, будто обращаясь к себе самой. — Допустим. Почему тогда ты вывел почти всех бойцов и разместил их у парадного входа? Сам додумался или… кто-нибудь посоветовал?

— Сам.

Ксандар знал, что рано или поздно ему зададут такой — или похожий вопрос. И почему-то решил не говорить о подозрительном совете Иззмира. Он никогда не питал ненависти к младшему брату, пожалуй, даже где-то в глубине души испытывал к нему симпатию… хотя бы то, что желтоглазый сбежал от своей семейки, делало ему честь.

— Ты уверен? — Кирха сощурилась, сверля его лицо и мысли.

Но Ксандар наловчился избегать чар жриц, за столько-то лет.

— А что ты хочешь услышать, сестра?

— Правду.

— В городе было неспокойно… я опасался нападения других семей, потому и стянул силы к себе. Каюсь, это было необдуманно.

— А Иззмир?

— Что — Иззмир? Он вроде с вами был, в святилище.

— Был, — сестра вздохнула. Помедлив, она наклонилась и открыла оковы на руках мужчины. — Ты свободен. Как думаешь, желтоглазый нас предал?

— Какой смысл? Что бы мы не думали о младшем, сестра, но уж в уме ему не откажешь. Только безумец прогневает Ллос.

— Пожалуй, ты прав, —

нехотя согласилась Кирха. — Пойдем. Нет сейчас времени думать о нем.

Они вернулись в жилую часть, и сестра отправила мужчину привести себя в порядок, приказал прийти в ее покои как можно скорее.

Ксандар поклонился и отправился к себе, ни о чем не спрашивая. Он шел по знакомым коридорам, но едва узнавал их. Пришло странное ощущение, будто он заблудился в незнакомом лабиринте и не может найти выход.

Рабов осталось мало, дерри и гоблины жались к стене, а дхаэроу-слуги бродили такие же потерянные, как и он сам. Дело было не только в нападении, с тоской осознал Ксандар. Он понял, что случилось… Ллос сказала свое слово.

Дом Кенррет больше не существовал.

Глава 6

КСАНДАР

Кирха сидела в кресле, на вошедшего брата она едва взглянула мельком.

— Уже понял?

— Сложно не догадаться.

Они помолчали, будто отдавая дань прошлому.

— Как это случилось? — нарушил тишину Ксандар.

— Мать истратила последние силы, чтобы прогнать нападавших. Ллос забрала ее через несколько кругов после атаки…

Женщина, вставшая теперь во главе семьи, говорила спокойно, словно не было ничего необычного в падении Дома. В общем-то, она была права: каждые двадцать-тридцать циклов какой-то из младших Домов уходил в забвение, а то и просто исчезал — до последнего члена семьи. Так что им еще повезло.

Она рассказала, как ее призвали на Совет Матерей, как глава Первого Дома объявила волю богини — семья Кенррет исключается из списка Благородных, лишается всех привилегий и вынуждена теперь либо поступить на службу к другому Дому, либо распустить простолюдинов, а ей и брату (единственным оставшимся в живых аристократам) — влиться в другой Дом, который захочет их принять. В обоих случаях они теряют самостоятельность.

Поэтому Кирха выбрала третий путь — чем удивила и насмешила Совет. Кенррет сохранят имя и поместье, если откажутся от прав Высокого Дома. То есть выйдут из круга аристократии.

«Ничего, — стиснув зубы, убеждала себя Кирха, которой пришлось принимать это нелегкое решение. — Кенррет когда-то были торговцами, и нам ведь удалось милостью Ллос стать Высоким Домом! Получится и еще раз. Мы выстоим. Мы им всем покажем».

Кому и что она собиралась показывать, женщина представляла слабо. Так же смутно вырисовывались и перспективы поддержания жизни семьи — о торговле дхаэроу имела очень отдаленное представление. Но она была не из тех, кто опускает руки — и поэтому уже успела седлать первые шаги на новом поприще. Новые дела отнимали слишком много времени и сил, так что она попросту забыла о брошенном в темницу брате… хорошо, что рабы продолжали приносить ему еду, а то, пожалуй, в семье Кенррет остался бы и вовсе один представитель.