Бунтарь
Шрифт:
Наш сладкий летний роман официально оставил неприятный осадок. Я провела лето, опьяненная эндорфинами, адреналином, окситоцином и похотью. Но теперь это ядовитая комбинация, несущаяся по моим венам, делает меня больной.
Я хочу забыть.
Хочу забыть все, что с ним связано.
Глава 37
Зейн
Пять звонков. Четыре сообщения. Ничего не проходит.
Далила
Это означает, что она не хочет говорить со мной…
Это означает, что она никогда не услышит правду…
Это означает, что она уедет отсюда завтра, раненая тем, что я сделал.
Я швыряю свой телефон и смотрю в окно. В этот момент к дому Рут подъезжает грузовик.
Дафна показывает водителю, чтобы грузовик подъехал немного ближе, а затем жестом останавливает его.
Мое сердце бьется так сильно, что я путаюсь в мыслях. Без колебаний и размышлений я беру лист бумаги и пишу записку.
Красотка, пожалуйста, ответь на мои звонки. Пожалуйста, приди ко мне до того, как уедешь. Все не так, как ты думаешь.
Я люблю тебя.
Де ла Круз.
Прочитав записку, я сминаю ее. Не буду говорить ей о своей любви в записке — это чертовски отстойно. Мы не в школе.
Беру другой лист и пишу новую записку, на этот раз пропуская часть, в которой говорю о своей любви. Когда-нибудь, когда у меня появится шанс, я скажу ей это в лицо. Далила услышит это от меня лично.
Натянув кроссовки, я выбегаю на улицу до того, как Дафна уйдет, не обращая внимания на испуганное выражение ее лица, когда она видит, что я иду к ней.
— Дафна, клянусь тебе, это не то, на что было похоже. Что ты сказала Далиле? — прищуриваясь, я упираю руки в бедра. Записка аккуратно сложена в левой ладони.
— Я рассказала ей то, что видела. — Ее голос пронизан отвращением. Это не та Дафна, которую я встретил пару месяцев назад. Эта Дафна охрененно ненавидит меня. — И тебя не должно быть здесь. Я не хочу, чтобы сестра видела тебя, особенно после того, как я провела все утро, успокаивая ее.
— Иисус! — Запускаю руку в волосы, дергая прядь волос. Последнее, что я хочу, это обидеть Далилу. — Дафна, ты должна передать ей это. — Я сую ей в руку записку. — Далила не отвечает на мои звонки и сообщения, и я должен все объяснить прежде, чем она уедет.
Дафна наклоняет голову, осматривая меня. Позади нее стоит один из грузчиков с планшетом, явно нуждаясь в ее внимании. Но мне оно нужно больше.
— Что бы ты не написал ей, я уверена, что это будет искажение правды, выставляющее тебя в выгодном свете… Что это изменит? Через месяц она вернется в колледж, а ты останешься здесь играть в футбол. Ты уже дал ей ясно понять, что она не более чем твоя личная секс-игрушка на лето. — Дафна фыркает. — Ты развлекся, я это поняла. Но теперь ей
— Мэм? — Водитель грузовика поднимает палец. — Извините, что прерываю. У меня есть несколько вопросов, прежде чем мы начнем.
— Да. Извините. — Дафна поворачивается к нему, заканчивая нашу дискуссию до того, как у меня появляется шанс сказать ей, что Далила значила для меня намного больше, чем я признавался ей.
Во многом она меня спасла.
Я смотрю, как Дафна кладет записку к себе в боковой карман и заводит грузчика в дом.
Постояв немного, я наблюдаю за дверью в надежде, что выйдет Далила, но она не выходит.
Сегодня вечером я буду бросать камни в ее окно.
Сегодня вечером я сделаю все, что нужно.
Я должен увидеть ее в последний раз.
Она не может уехать отсюда, думая, что мне на нее плевать.
Она не может уехать отсюда, никогда не узнав, что я любил ее.
И не прекращаю любить.
Глава 38
Далила
Два месяца спустя…
Закрываю крышку на ноутбуке и захлопываю учебник. Я работаю над этим исследованием пять часов подряд, и из-за долгого времени, проведенного за экраном, зрение начинает размываться.
Сделав шесть шагов по моей квартире-студии, я открываю окно рядом с кухонным уголком, впуская свежий воздух. Наблюдаю, как несколько студентов, смеясь и разговаривая, прогуливаются по тротуару с рюкзаками за плечами. Неправильно сидеть взаперти в этой маленькой квартире, когда в Чикаго пришла осень и стоит чудесная погода.
Я должна подышать свежим воздухом. Может быть, это поможет мне сосредоточиться и снова почувствовать себя человеком.
Беру бутылку с водой, кроссовки и телефон, замечая на нем пропущенное сообщение от моей старшей сестры Деми и снимок экрана ее телевизора. Фотография нечеткая, и я едва могу разобрать картинку, но, кажется, она смотрит ESPN.
Нажав на экран, я звоню ей, и она отвечает на середине второго гудка.
— Боже мой, Далила. Ты же встречалась с Зейном де ла Крузом? — говорит торопливо и взволнованно Деми.
— Мы не встречались, — говорю я. — А что с ним?
— Включи ESPN, — говорит она. — Тут кое-кто особенный в передаче «Герои родного города». Я сидела с Ройалом, слушая как всегда вполуха «Спортивный центр». А потом услышала, как они упомянули его имя. Ты знала, что он сейчас в Чикаго? Он играет за «Чикагский Гром».
Я каменею, потеряв способность двигаться. Телефон выскальзывает из моей руки, но мне удается его поймать до того, как он падает на пол.
— Включи телевизор, — настоятельно требует Деми. — Передача началась пять минут назад.