Бунтарка на мою голову
Шрифт:
Я глянула на лорда самым лютым взглядом, каким порой пользовалась в своей кухне, подгоняя помощников, но впервые он не сработал — на лице Дэйрока ни капли эмоций, лишь непоколебимость.
— К “Золотой утке”, — приказал он кучеру.
Я раскрыла губы и сомкнула, скрестив руки на груди, фыркнула, сдерживая оглушительное негодование.
— Хочу, чтобы вы знали: я вас… ненавижу! — выпалила в сердцах.
Дэйрок хмыкнул, кажется, этому истукану всё равно, что о нём думают. Да уж, такой самоуверенности можно позавидовать, господин явно высокого мнения
Карета тронулась, а мне захотелось плакать. В отличие от властного милорда, я чувствовала себя ужасно слабой и ни на что не способной. Было жаль себя. У меня опять ничего не вышло.
Насупившись, едва не всхлипнув, я повернулась к окну. Чувствовала на себе колючий взгляд господина.
— Расстроились, что я помешал вашим планам? — он даже сейчас пытался меня поддеть.
Я промолчала. Если сейчас начну говорить, то либо разрыдаюсь, либо… Сжала плотно губы. Поняв, что я не собираюсь разговаривать, это чудовище смолкло и перестало буравить меня хининными глазищами.
Карета немного покачивалась, за окном мелькали дома, утонувшие в ночи — уже был поздний вечер. В какой-то момент я поняла, что стало слишком тихо. Чуть повернув голову, мельком скосила взгляд на сидевшего напротив милорда. Сердце как-то неровно дёрнулось, когда взгляд упал на кисть мужчины на его колене. На костяшках проступали багряные ссадины и подсохшие капельки крови, пальцы чуть сжимали коленную чашечку. Всё-таки непредвиденная драка дала о себе знать.
Дэйрок повернулся, поймал мой взгляд. Серые глаза сверкнули под упавшей на лоб чёлкой, он снова отвернулся к окну.
Я сглотнула, чувствуя, как вся злость и негодование куда-то улетучились, будто их и не было. Странное дело, но мне вдруг стало беспокойно. Наверное, милорд испытывал теперь сильные муки, а ведь его трость так и осталась на террасе.
Внутри что-то кольнуло, будто я виновата в том, что случилось, но ведь никто его не заставлял бросаться на господина Тейсона. Сам виноват.
Как бы я ни пыталась оставаться равнодушной, снова и снова возвращала взгляд на мужчину. Как бы он ни портил всё, вызывая во мне ярость, я всё же не бессердечная, и уж тем более когда другому явно требуется помощь.
— Что с вашим коленом? — спросила немного охрипшим голосом и тут же прокашлялась в кулак.
Рен Энвард вновь пустил в мою сторону морозный взгляд.
— Какое вам дело до моего колена?
Резкие слова опалили, словно огнем, но я прекрасно понимала причину такого раздражения.
— Вам нужен лекарь, — настаивала.
Рен Энвард на это ничего не ответил. Сжав челюсти, оставался неподвижен. А мне поскорее захотелось оказаться в таверне, в своей маленькой старой комнатке, и запереться. От чего я хочу спрятаться? От гадкого состояния внутри себя. Но почему я должна винить себя в том, что произошло, и уж тем более сгорать от чувства вины перед этим высокомерным аристократом?!
Мне и в самом деле стало неловко.
Моё настроение упало к самому дну.
Карета остановилась, я сжалась, желая одного — скорее вырваться из этой слишком тесной близости с рен Энвардом, который тоже заметно помрачнел.
— Надеюсь, вы остались довольны, Ваша Светлость, — сорвалось всё же с моего языка, хотя на самом деле я просто не знала, что сказать ещё, лишь бы не испытывать этой тяжести на сердце.
— Более чем.
Я хмыкнула и резко отвернулась, намереваясь немедленно покинуть карету, взялась за ручку в то время как рен Энвард потянулся к ней. Наши пальцы коснулись друг друга. Это вышло случайно, но почему-то тяжёлая волна жара прокатилась по телу, и меня повело. Вот уж новость! Господин тоже чуть задержался, и я услышала, как дыхание Дэйрок застыло, но он резко повернул ручку и распахнул дверцу, касаясь моей скулы рваным выдохом.
Подобрав подол платья, я вылетела из кареты, как из духовки, взбудораженная и растерянная.
— Доброй ночи, — голос милорда как толчок в спину.
Я развернулась, чтобы ответить подобным тоном, но Дэйрок захлопнул дверцу передо мной. Вздернув нос, я развернулась и поспешила к таверне, прошла к воротам внутреннего двора по тенистой дорожке и, наконец, оказались у вдоха, которым пользовались слуги. Остановившись, прислушиваясь. За грохотом сердцебиения услышала, как колёса кареты громыхнули о каменную плитку.
24
Дэйрок
Войдя в холл, включил магический свет. Нога нещадно болела, будто все кости в ней раздроблены в труху, я почти не мог на неё наступить. Будь проклят этот вечер, на который меня попутал пойти демон. И встретить там её. Хотя нет, хорошо, что я пошёл. Не хватало ещё, чтобы Тейсон прибрал к рукам рен Фаборт. Нет, мне она совершенно не сдалась, но я не хочу, чтобы её касался кто-то, уж тем более этот выродок. Надо было докончить начатое — пересчитать зубы. Теперь он так просто не отстанет от девчонки — знаю этого гниду.
Сняв жакет, я бросил его на кресло и прихрамывая направился в каминный зал. Слуги уже давно покинули Ривен-Силл, и я мог насладиться спокойствием. Хотя о наслаждении речи быть не могло, ногу я травмировал, кажется, сильно, а внутри всё плавилось от гнева. Не дойдя до кресла, я направился в бар, где стояли вместе с вином и лекарства.
«Вам нужен лекарь», — всколыхнулись слова этой несносной блондинки.
Я фыркнул и схватил пузырек. Странно было слышать от неё подобное беспокойство обо мне, я ожидал, скорее, обратного, с учётом того с каким гневом и ненавистью она на меня смотрела, впрочем, о том, что она меня возненавидела, мне было плевать.