Бунтарка
Шрифт:
— Враг моего врага — мой друг, слышал? Вы меня обманули и стали врагами. С Ковалёвым у вас не заладились отношения ранее, а значит он пошёл против вас. Было меньше вероятности, что он станет врать мне в глаза. Он хоть и циничная задница, но постарался исправить свои ошибки.
— Всё равно меня это настораживает…
— Брось, — я кладу ладонь на его плечо. — Давай выпьем и повеселимся? Я хочу забыть об этой ссоре, а ты сидишь такой кислый и надутый, как хомяк, отчего мне очень сложно это сделать! — чокаюсь с ним бокалом.
Артём кивает и
— Ты должен понимать, как мне сложно пришлось. Но оглянись — я здесь, снова с вами и не держу зла. Помирись со Стасом или хотя бы поддержи его. Он оказался такой же одинокий, как и я. Мы оба пострадали от ситуации, наступив на болезненные грабли. Я смогла его простить, и уверена, он будет рад подать тебе руку и забыть обо всём плохом…
Максименко тяжело вздохнул, а я в какой-то момент напряглась. Кажется, я на него сильно давлю.
— В любом случае… — встаю, оставив стакан, — сегодня отличный вечер! Я видела у Стаса пару косяков для незабываемой тусовки. Можем расслабиться вместе. Прошлый раз был полнейший улёт.
Артём дергается, не то от удивления, не то от волнения.
— Тебе не стоит баловаться этой дранью.
— Девушке своей ты тоже запрещаешь кайфовать? — подстрекающее подмигиваю.
— Василиса, — осуждающе тянет гласные в моём имени парень.
— Аня сказала, что у него классные косяки. Нам не было плохо, и не так глушит, если в меру, — закидываю удочку, стараясь словить нерешительного Максименко на крючок.
— О Боже, эта рыжая сведет меня с ума… — трёт переносицу Артём.
— Ну, ты думай, а я пойду выпью, немного перекушу и всё-таки разочек затянусь. Не пропадать же добру, верно? — хлопаю его по плечу. — А ты не занудствуй. Отрывайся. Сегодня отличный вечер и компания!
Ухожу, но сворачиваю в сторону коридора с комнатами, притаившись за очередным громадным кустом монстеры.
«Сказала за косяк. Предлагай и зови» — пишу я Стасу, который мгновенно читает и отправляет мне восхищенный эмоджи.
Изучаю витиеватые обои, блуждая взглядом по рисунку и буквально считаю секунды на протяжении нескольких минут. Переминаюсь с ноги на ногу, когда надоедает стоять на каблуках, опрокидывая голову, теперь уже считая интерьерные плиты на потолке.
Когда слышу шаги — дергаюсь. Артём выходит к лестнице с телефоном у уха.
— Где вы? Где? Это с внутренней стороны? Сейчас буду.
Смотрю, как он сбегает по ступенькам вниз и шлю знак вопроса в переписке со Стасом. Ковалёв отвечает пальцем вверх, и я со спокойной душой могу теперь сходить в уборную.
Поправляю свою прическу, смотрю в отражение зеркала, совсем уж себя не узнавая. В какой-то момент сердце неприятно ёкает и тянет в желудке. Начинаю сомневаться в плане, который усовершенствовал Ковалёв. Но я снова смотрю в свои глаза, в которых плещет ярость и боль, которая ни разу меня не покинула, а из-за встречи с отцом — её стало только больше.
Едкая жажда мести, которая отравляет во мне всё хорошее, заставляет холодно ухмыльнуться своему отражению.
Когда взгляд стекленеет, понимаю, что возвращаю контроль. Прохожусь лишний раз красной помадой по пухлым губам и с превосходством осматривая себя. Так-то лучше.
Никакой жалости. Никой пощады. Никакого прощения.
Нахожу Аню, и мы танцуем несколько танцев, пока она не жалуется на усталость. Мы поднимаемся на второй этаж и встаём у перил, рассматривая вечеринку сверху. Парни долго не возвращаются за столик, что отличный знак.
— Круто, что ты вернулась к нам, — Аня улыбается и приобнимет меня за талию. — Спасибо, что не стала ненавидеть меня. Я ведь тебя люблю. Ты моя лучшая подруга, — рыжая пытается заглянуть в мои глаза, в которые явно ей смотреть не стоит.
— Знаю, рыжая. Это было сложно принять и простить… — хмыкаю я, осознавая, что всё с точностью, да на оборот.
— Мы не успели тогда поговорить. Я знала, что Кирилл имеет на тебя виды — Артём рассказал, но клянусь, что…
— Не стоит это вспоминать, — прошептала я, ощущая, как в сердце словно пихают иглы. — Было и было.
— У меня ведь совсем скоро День рождения. Придёшь ко мне? Предки решили, что в этом году я могу организовать вечеринку. Правда, поставили условие, что могу пригласить не более тридцати человек… В общем, ты же придёшь?
— Конечно, приду, — обещаю я, растянув губы в улыбке.
— Ой! Пойду-ка я в туалет.
Аня оставляет бокал с коктейлем на плоскости перила и испаряется так быстро, что я завидно смотрю на её походку на высоких каблуках. У меня же в голове шумит всего лишь от легкого алкоголя и ноги ноют от каблуков, а она порхает, как бабочка.
Взяв бокал подруги, чтобы он не свалился кому-то на голову снизу, разворачиваюсь к столику. Только вот так и замираю, обнаружив там такого же замершего Бессонова. Меня словно бьют под дых, и под ложечкой болезненно тянет… Слишком внезапно он явился.
На какое-то мгновение я тушуюсь и хочу отвести взгляд, но вместо этого старательно вскидываю подбородок, смотря прямо в глаза мерзавцу. Кирилл, в свою очередь, опускает глаза и тяжело сглатывает, из-за чего у него дергается кадык.
Я оборачиваюсь, понимая, что рыжая сбежала именно из-за Бессонова. Прослеживаю за ней взглядом и вижу, как возвращаются с улицы парни.
Вот же чёрт. Бессонов приехали слишком не вовремя. Если увидит здесь Ковалёва, точно устроит разнос, как и своим друзьям, которые поддались на нашу уловку. Слишком уж явно Стас дал понять, как нежелателен Бессонов этим вечером, но ведь он смог вырваться и стоит сейчас перед моим носом!
— Василиса, — обращает на себя внимание Кир, осторожно делая шаг ко мне. Я, понимая, что с балкона слишком хорошо видны его друзья, сама поддаюсь к нему ближе.
— Пойдем, — ставлю бокалы на столик и киваю в сторону коридора. — Там тише.