Бунтарка
Шрифт:
— Только давай проясним все сразу. — Прервал ее мечты Берт. — Я не собираюсь жениться. Второй раз я в эту петлю лезть не намерен.
Произнесенные ровным бесстрастным тоном, эти слова прозвучали особенно жестко. Элси поняла, что Берт ни за что не отступится от своего решения.
— Я тебя и не прошу на мне жениться, — проговорила она внешне достаточно спокойно.
Она действительно пыталась убедить себя в том, что ей хватит той неистовой страстности, с которой он любил ее сегодня. Ведь что-то же он к ней испытывает!
— Я
Но внезапно Элси вспомнила, о том, что Берт рассказывал ей о своих родителях, которых связывала только постель, а неспособность любить гнала прочь друг от друга. Хватит ли ей самой сил на такие отношения? Ведь у нее нет даже надежды на то, что когда-нибудь Берт ее полюбит…
Он сказал, что не питает к ней ненависти. Признался, что хочет ее. И сегодняшняя демонстрация его страсти не оставила в этом ни малейших сомнений. Но самой Элси, не захочется ли ей большего?
— Нет, большего мне не нужно, — убежденно проговорила она.
Элси знала: если Берт догадается о ее чувствах, он просто уйдет от нее. И тогда ее сердце действительно будет разбито. Потому что ту пустоту, которая останется, не заполнит уже никто и ничто. И, что бы ни случилось потом, сейчас она была согласна на его условия. На все, лишь бы быть с ним!
10
— Берт! У меня для тебя кое-что есть…
Элси так разнервничалась, что у нее дрожали руки.
— Правда? — Он поднял голову от стола, заваленного бумагами, и посмотрел на нее.
Под его внимательным взглядом Элси смутилась уже окончательно. Она специально дождалась, чтобы мама с братом уехали к отцу в больницу. Но теперь вдруг засомневалась: а стоило ли вообще все это затевать? После пикника Элси, оставаясь с Бертом наедине, чувствовала себя как эквилибрист, балансирующий на канате, натянутом над бурной рекой.
Ей постоянно казалось, что ее кружит в каком-то чувственном водовороте. Даже когда они с Бертом просто находились в одной комнате, ее тело охватывала знакомая истома.
— Неужели я такой хороший, что заслужил подарок?
— Это не подарок. Наоборот, я хочу кое-что тебе вернуть… Мне следовало сделать это раньше, но…
Нервным движением Элси положила на стол то, что до этого момента прятала за спиной, и поспешно отступила.
Берт нахмурился, глядя на сверток в коричневой оберточной бумаге. На нем был указан его собственный адрес, а сверху шла надпись, сделанная размашистым решительным почерком: «Вернуть отправителю».
— Но это же…
Элси поспешно кивнула, не решаясь смотреть ему в глаза.
— Я послала это тебе, когда ты отказался от меня. А ты отправил бандероль обратно. Даже не развернув!
— Да, помню. Но я не хотел ничего от тебя принимать.
Элси усмехнулась.
— Я тоже не хотела. Поэтому и отослала тебе эти вещи. Они были не для тебя, а от тебя.
— Что?
Продолжая
— Здесь все, — прошептал наконец Берт, обращаясь скорее к себе самому, чем к Элси, — все, что я тебе когда-то дарил…
— Да, кроме цветов, — несколько нервно проговорила она.
Но Берт ее не слушал. Его пальцы судорожно сомкнулись на маленькой бархатной коробочке, в которой лежало обручальное кольцо.
— А мне казалось, что правила приличия допускают, чтобы отвергнутая невеста сохранила у себя кольцо, подаренное женихом. — Каждое слово Берта было пронизано леденящим холодом.
— Может быть. Но я не могла оставить его у себя! — с жаром проговорила Элси. — И тем более не могу сейчас, когда знаю, что мой отец вытянул у тебя деньги, воспользовавшись нашей помолвкой. Он повел себя как жадный, эгоистичный человек, и мне стыдно за него. Ты мне делал эти подарки, когда мы собирались пожениться. Теперь же, когда между нами ничего нет…
— Ничего?
Элси молчала. Она боялась взглянуть на Берта, увидеть язвительную насмешку в его глазах. Он предлагал ей начать все сначала, и Элси, поддавшим порыву, ответила согласием. Но чем дальше, тем яснее она понимала: ей мало того, что Берт собирался ей дать. Но, с другой стороны, если она пойдет на попятный, у нее не будет вообще ничего…
А Берт, надо отдать ему должное, не торопил ее. Но и идти на уступки, тоже не собирался. Его глаза зажигались желанием всякий раз, когда он смотрел на нее. И Элси понимала, что ждать он будет недолго. Что он твердо намерен получить то, чего хочет.
— Конечно, этого не хватит, чтобы вернуть тебе даже малую часть тех денег, которые взял у тебя отец. Но все-таки моя совесть будет спокойнее.
— При чем здесь твой отец? Я покупал эти вещи тебе!
В голосе Берта уже не было обычной невозмутимости. Очевидно, поступок Элси сильно задел его.
— Но ты должен понять, что именно теперь я не вправе оставить их у себя! Здесь есть очень дорогие вещи, если их продать…
— Поверь, эти деньги для меня ничего не значат.
— Но дело не в деньгах! Я не смогу жить в мире с собой, если не сделаю хотя бы что-то…
Голос Элси оборвался, когда Берт, выронив коробочку с кольцом и отодвинув в сторону элегантные золотые часики, достал из кучи драгоценностей маленькую черную фигурку, которая казалась совершенно неуместной среди всего этого сияющего великолепия.
У Элси отчаянно защемило сердце.
— Парк аттракционов, — неожиданно хрипло проговорил Берт. — Игра в кольца…
Элси молча кивнула и решилась наконец заглянуть ему в глаза. Больше всего ей хотелось уйти, убежать без оглядки, но она сама все это начала. И как бы ей ни было больно, должна довести начатое до конца!