Буреносец
Шрифт:
— Если бы ты мог оценить его как следует. Эльрик и я принадлежим древним временам, когда магия была нормой, и правил Хаос, но гораздо более спокойный, чем сейчас. Ты — человек Юных Королевств и, возможно, прав, ненавидя его, как только можно, мы же надеялись завоевать мир для Закона, и затем, возможно, они создали бы подобное варево более практичными методами, которые они могут понять лучше.
— Я сомневаюсь в этом, — засмеялся Мунглум.
Эльрик вздохнул.
— Если же нам не повезет, то мы увидим Хаос, сорвавшийся с цепи, по всей Земле, а Закон, очевидно, будет уничтожен, — сказал он грустно. —
Сепириту объяснил ему, что он и Эльрик хотят бороться с Хаосом, но сами они появились в мире, в котором, как они надеются, будет управлять Закон, и там им просто не останется места.
Мунглум внимательно взглянул на Эльрика, гораздо лучше понимая теперь незавидное положение своего друга.
— Ты сказал, что есть работа для меня и моего меча? — нарушая воцарившееся молчание, спросил Эльрик. — В чем она состоит?
— У тебя уже нет сомнений в том, что Ягрин Лерн призвал Герцогов Ада и поставил их капитанами над своими людьми, чтобы с их помощью покорить все земли?
— Нет.
— Ты понимаешь значение этого. Ягрин Лерн добился успеха в создании бреши в барьере, созданном Законом, который защищал нас от созданий Хаоса. Насколько он расширяет эту брешь, настолько возрастает его мощь. Это приведет к тому, что он соберет здесь такое количество аристократии Тьмы, что никогда в прошлом не могло быть на нашем измерении. Ариох среди них… — Ариох!? — Ариох был покровителем Эльрика, основным богом, которому поклонялись его предки. — Тогда сейчас я полностью открыт как для Закона, так и для Хаоса!
— У тебя сейчас наиболее тесный сверхъестественный союз с твоим мечом, — угрюмо произнес Сепириту, — и, возможно, с его братьями.
— Какие братья? Ведь есть единственный Меч Печали, который принадлежит Дайвиму Слорму!
— Вспомни, что я говорил тебе о том, что эти два меча есть лишь земное проявление их сверхъестественной сути, — спокойно произнес Сепириту.
— Да, я помню.
— Хорошо. Я теперь могу тебе рассказать, что действительно представляет собой Буреносец относительно других сверхъестественных сил в нашем измерении. Я знаю, как вызвать их, но эти связи также созданы Хаосом, и поэтому поскольку ты заинтересован, довольно трудно контролировать их. Они могут исходить из ваших рук каким-то образом и, возможно, даже повернутся против тебя. Буреносец, как ты мог заметить недавно, связан с тобой определенными связями, гораздо более сильными, чем те, что соединяют его с собратьями, но братья численно превосходят его. И мощи Буреносца не хватит, чтобы защитить тебя от них.
— Почему я никогда не знал об этом?
— Ты знал это некоторым образом. Вспомни те случаи, когда ты призывал помощь, и помощь приходила.
— Да. Ты хочешь сказать, что эта помощь была обусловлена братьями Буреносца?
— Именно. Это они приходили тебе на помощь. У них нет того, что ты и я называем «интеллектом», хотя они и имеют чувствительность, и поэтому не столь сильно связаны с Хаосом, как его имеющие ум прислужники… Они могут быть управляемы, но до определенной степени, кем-то, кто имеет власть, подобную той, какую ты имеешь над одним из их братьев. И
— И что же я должен сделать?
— Уничтожить Герцогов Ада.
— Но это невозможно. Они — самая мощная группа во всех владениях Хаоса!
— Верно. Но в твоих руках мощнейшее оружие. Вот твоя задача. Есть уже некоторые признаки, что Герцоги-Демоны хотят отнять власть над ними у Ягрина Лерна. Дурак! Он еще не понял, что он — марионетка Хаоса, и думает, что может управлять такой сверхъестественной мощью, какую из себя представляют Герцоги Ада! Но совершенно ясно, что именно с помощью этих друзей Ягрину Лерну легко удастся покорить Южноземелье с минимальными затратами оружия и людей. Без них он тоже может сделать это, но потребуется гораздо больше времени и усилий. А это даст нам отличную возможность как следует подготовиться к его нападению, пока он будет занят в Южноземелье.
Эльрик не стал расспрашивать Сепириту, как тот узнал о решении южан бороться с Ягрином Лерном в одиночку. Сепириту имел большие возможности, тем более, если вспомнить тот случай с ясновидящим.
— Я поклялся помочь Южноземелью, несмотря на их нежелание выступить вместе с нами против Теократа, — сказал он спокойно.
— И ты выполнишь эту клятву, если уничтожишь Герцогов Ада, если, конечно, сможешь.
— Уничтожить Ариоха, и Балана, и Малука… — Эльрик прошептал их имена, опасаясь, что даже здесь он может вызвать их.
— Ариох всегда был непокорным демоном, — напомнил Мунглум. — Неоднократно он отказывал тебе в помощи в прошлом, Эльрик.
— Потому что, — сказал Сепириту, — некоторым образом он уже знал, кто ты есть на самом деле, и он будет бороться с тобой в будущем.
Хотя вино освежило его тело, Эльрику стало как-то нехорошо. Напряжение в его душе дошло почти до точки разрыва. Бороться с демоном — богом его предков, которому они поклонялись тысячелетиями… Старая кровь была еще сильна в нем, так же, как и прежняя верность.
Сепириту встал и, обняв Эльрика за плечи, взглянул своими черными глазами в затуманенные и тлеющие красным огнем глаза Эльрика.
— Ты сам выбрал этот путь, вспомни.
Эльрик заставил себя взять себя в руки и кивнул серьезно.
— Да, и даже если бы я знал все это раньше, я все равно выбрал бы этот путь, я должен был сделать это. Но…
— Что?
— Не стоит особенно полагаться на мою верность в этой части, Сепириту.
Черный Нихрейнианин ничего не сказал.
Позже он оставил Эльрика, а затем вернулся с белой табличкой, на которой были выгравированы древние руны.
Он протянул ее альбиносу, и тот посмотрел на нее, не поняв ни слова.
— Запомни заклинание, — мягко произнес Сепириту, — а потом уничтожь табличку, но помни: используй его только в крайнем случае, как я тебя предупреждал, братья Буреносца могут отказать тебе в помощи.
Эльрик собрался с духом и взял под контроль свои эмоции. Затем много раз, после того, как Мунглум ушел отдохнуть, он изучал руны, постигая не только их произношение, но также сложный ускользающий смысл логики, которую он должен был понять и утвердить в своем сознании.