Бурная неделя Гидеона
Шрифт:
Что там такое могло произойти, среагировал Гидеон. Какое-нибудь суперужасное происшествие? Новости о Бенсоне?
Леметр совсем разбушевался и, с гримасой на лице, подавал отчаянные сигналы своего шефу.
— Миссис Бенсон, подождите минуточку, — закрывая своей лапищей трубку, чтобы она не услышала. — Что там происходит, Леметр?
— Эдмундсан! — бросил Леметр. — Он пытался покончить жизнь самоубийством. С помощью лезвия бритвы. Его только что перевезли в госпиталь. Он может не дотянуть до вечера. Кого отрпавить-то?
— Каммингса, — без колебаний ответил Гидеон. Затем, на время отодвинув от себя это происшествие, он
— Вы меня спросили, чем занимается мой сын. Я вам ответила, что он очень интересовался отцом, и я не думаю, что имела право… настраивать его против него. По правде говоря, я всегда себя утешала в том, что Сид вырастет и тогда будет способен все понять, прежде чем увидит… моего мужа и… Но не это главное, мистер Гидеон! Я действительно не знаю, что мне с ним делать. Его безмерно поразило увиденное по телевизору — эта тюрьма и фотография отца. Вчера вечером у него был какой-то странный вид; он, казалось, повзрослел, если вы понимаете, что я хочу сказать… Как если бы он над чем-то упорно размышлял, а теперь не доверяет мне.
— Но он же вполне здоровый парень, миссис Бенсон, и у него есть все данные, чтобы преуспеть в жизни. Этот шок у него пройдет, не беспокойтесь. А теперь я должен с вами попрощаться.
— Да, я все понимаю, и извините, что злоупотребляю вашим вниманием, поспешила ответить Руби. — До свидания и большое спасибо.
— Если вы посчитаете, что я вам нужен, звоните в любое время. Не стесняйтесь.
Гидеон повесил трубку и, нахмурив лоб, слушал, как Леметр давал указания Каммингсу по телефону. Леметр, который плавал, как рыба в воде, во всех инструкциях Ярда, был сейчас в своей стихии. Если дни Эдмундсана были действительно сочтены, то Каммингс должен попробовать добиться отчета от медиков, при этом ни в коем случае не обижая их и не поторапливая. Ему также предписывалось, как только он сможет, тут же связаться с Ярдом.
— И еще… — продолжал Леметр. — Не забудьте, если Эдмундсан заговорит, то необходимо обеспечить присутствие свидетелей. И помните: нужно до зарезу узнать, куда Эдмундсан припрятал деньжата…
Ровно в полдень, в то время, когда Гидеон разговаривал по телефону с Руби Бенсон, её муж закрывал дверь дома, где он провеал ночь вместе с Фредди Тисдейлом.
Потеплело. Но снег, подтаяв, затруднял их продвижение. Взломав шкафы, они тепло оделись и даже нашли шляпы; одна из них была котелком, несколько великовата для Бенсона. И, наконец, их шеи укутывали теплые шарфы, а на руках были надеты перчатки. Теперь одного запросто можно было принять за возможного съемщика пустого дома, а другого за служащего агентства по сдаче в аренду помещений. Так, кстати, и подумали два соседа, видевшие, как они выходили из своего временного пристанища.
Добравшись до перекрестка, они оставили справа автостраду с её непрерывным потоком машин, втянулись в боковую дорожку, которая вела к автостоянке, находившейся за рынком. Оба шли молча, и было слышно лишь хлюпание воды из-под их обуви. Ни в коем случае нельзя было поскользнуться, чтобы не привлечь внимание прохожих, которые, закутанные, как и они, спешили по своим делам, не обращая внимания на беглецов.
Остался последний перекресток, за ним покажется автостоянка. Они уже направились к нему, когда заметили полицейского капрала, склонившегося над своим велосипедом и разговаривавшего с другим полицейским. Оба их уже заметили.
Не
Они продолжали продвигаться вперед, причем осторожно, чтобы не поскользнуться на мокром снегу. Теперь Бенсон уже находился всего в трех метрах от полицейских.
Капрал на них даже не взглянул, но его подчиненный следил за ними краем глаза.
Бенсон чувствовал, как его сердце готово было выскочить из грудной клетки. Он был готов рвануться вперед, к автостоянке, но при этом прекрасно понимал, что если его узнают, то у него нет ни малейшего шанса ускользнуть. Фредди, подумал он, наверняка чувствует себя не лучше.
Внезапно, в двадцати шагах от них, какой-то ребенок выскочил на проезжую часть. Есть мать истошно закричала, водитель одной из машин принялся непрерывно сигналить, а велосипедист со страшным скриптом тормозов резко остановился. Полицейские повернули головы в сторону происшествия. Оба преступника уже стояла перед самым перекрестком. Они пропустили две машины и, с головы до ног закутанные в теплую одежду, не спеша пересекли улицу, настороженно поглядывая в сторону полицейских, поспешивших на помощь к ребенку.
Достигнув другой стороны, они спустились по узенькой, опасной для пешеходов из-за наледи улочке, которая выходила к стоянке. Поскользнувшись, на них налетел какой-то парень, отбросив Бенсона к тянувшейся рядом стене. Мальчишка был примерно одного возраста с Сидом; с бледно-голубыми глазами и пышными, румяными, как наливное яблочко, щеками.
Наконец, они достигли стоянки.
Это была громадная территория, на окраине которой ярмарочные продавцы с лотков разбили свои палатки и развернули полотняные навесы. Здесь стояло в ряд не менее трех сотен машин. Площадка имела небольшой уклон и две большие стрелки показывали в сторону выхода. Народу почти никого не было.
— Там, рядом с выходом, стоит машина, — заметил Бенсон. — Постарайся узнать, заперты ли у неё дверцы.
Они проскользнули между двумя рядами машин, где было поменьше снега. Недалеко от них какая-то машина направлялась к выходу, оставляя за собой густой и едкий шлейф выхлопных газов. Фредди проскользнурл между зеленым «ягуаром» и более скромной машиной. Боковые стекла последней оказались опущенными, а двери свободно открылись.
— Вот эта подойдет.
— О'кей, — отозвался Бенсон, с трудом пробираясь между ней и «остином», который прижимал её с другого бока. Он сел рядом с Фредди.
Фредди уже приступил к делу. Вооружившись железной провлочкой, он принялся за манипуляции с зажиганием, но его пальцы, несмотря на перчатки, настолько замерзли, что он никак не мог задействовать свой самодельный ключ. Пока Фредди ругался сквозь зубы, Бенсон увидел в зеркале заднего обзора приближавшегося большого и грузного человека. Появившийся тип, должно быть, разговаривал с кем-то, кто следовал за ним, так как его губы шевелились. И действительно, к нему сбоку тут же пристроился сухой и морщинистый человечек.