Буря и натиск
Шрифт:
Продолжили путь и через десять минут, когда топали вдоль края леска, услышали рокот моторов. Ржавый махнул – всем лечь. Слева была дорога, рядом – словно нарочно выложенная земляная полоса высотой полметра. Трава – еще столько же. Хилый, Шершень и Крот очутились ближе всего к земляным колеям. Брякнулись на животы, готовя оружие.
Крот обернулся. Гробовщик вытянул руку, на которую уселся притянутый заклинаниями пернатый шпион, и исчез в траве. Метрах в десяти справа торчала голова Ржавого. Он жестикулировал – смотреть в оба и доложить обстановку.
Моторы
Крот подползает к земляному гребню и выглядывает сквозь мешанину травяных стеблей. Дорога практически на расстоянии вытянутой руки, плевок далеко перемахнет. Глинистая, красно-желтая почва, с двумя продавленными колеями, в которых рыжеет грязная вода.
Два мотоцикла, четыре солдата, покрытых пылью. Под касками – очки, ремешки с подбородниками застегнуты. Увешаны оружием. На колясках стоят гвоздеметы – модифицированные «эльронды» на облегченных турелях.
Хилый повернулся и показал пальцами назад – четыре и два. Ржавый кивнул и скрылся из вида. Крот наблюдает за ездоками, пытаясь услышать, усмотреть, нет ли поблизости других. Кажется, этот патруль в одиночестве. И, судя по всему, куда-то спешит.
Первый мотоцикл, подскакивая, въезжает в низкое место на дороге, колеса взбивают лужи, расшвыривают комья грязи.
Крот разглядывает шевроны на эльфах. Эти не скрываются. Значит, идут от основной группы с какой-то целью. Разъезд, не диверсионная группа.
Гвоздеметная очередь разрывает воздух. С головы первого ездока сдергивает каску, ремень лопается, и она летит, кувыркаясь. Седок с оскаленным ртом заваливает вправо, и его буквально выталкивает с места, бросая на того эльфа, что сидит в коляске. Мотоцикл подпрыгивает, руль выворачивается. Машина рычит на высокой ноте, и звук этот через мгновенье тонет в шквальном огне.
Кровь летит крупными рубиновыми каплями. Стрелок воздевает руки и хватается за лицо, которого уже нет – гвоздь вошел ему в затылок через каску и сорвал мышцы и кости с места. Мотоцикл делает кувырок, раздается треск и скрежет. Колеса вращаются. Мотор заглох.
Выскакивая из травы, Крот видит бегущего к дороге Сказочника. Тот стреляет на ходу. Крот тоже. Второй мотоциклист, пригибаясь к рулю, умудряется развернуть свой рыдван, но бежать некуда. Гвозди рвут траву и землю вокруг него. Стрелок в коляске успевает получить свое, но водитель давит на газ. Уже мертвый, разорванный почти пополам прицельной очередью, он проезжает еще метров десять.
Там мотоцикл останавливается и заваливает набок.
– Готово! – хрипит Ржавый.
Гоблины выходят к дороге, перезаряжаясь. Ворох тащит на цепи упирающуюся Морковку. Эльфка скалит рот. Зеленый хватает ее за шиворот, встряхивает и грозит пристрелить к собачьим собакам. Сказочник осаживает подпеха.
– Кто-то
Зеленые вскидывают оружие. Держа траву слева от дороги на мушке, Крот водит стволом по сторонам.
– Злоговар! – доносится откуда-то спереди.
– Реконкиста! – отвечает Ржавый.
Подпехи с ухмылкой опускают стволы. Еще одна нежданная встреча. Свои.
– Вечеринка продолжается, – говорит Хилый.
Крот смотрит на Морковку. Та стоит, отвернувшись от кровавого месива. У рыжей появилась еще одна причина не любить оккупантов.
Из травы, словно подземные демоны или духи лесов, высунулись фигуры пехотинцев. Покрытые грязью и пылью, с ветками ольхи и ракитника на касках, держащие в руках кто камнемет-карабин, кто гвоздемет. Крот насчитал семерых. Подойдя ближе, услышал, как говорят:
– Сержант Мыльный, десятая рота Четвертой Горной Дивизии…
Этот гоблин с перевязанной под каской черепушкой и крест-накрест залепленной раной на щеке, оказался главным в группе.
Представлялись, кивали.
Мыльный указал на перевернутые мотоциклы и мертвых эльфов.
– Это разъезд Отдельной Бригады «Дримхорн». Мы сегодня уже три таких уничтожили. Через Бляху они пробуют прорваться, а эти в обход идут, шныряют туда-сюда. Крысы! Спасибо, что подсобили… Но вообще положение аховое. Судя по всему, готовят сильный наскок, а у меня мало наличного состава. Вы не подкрепление?
– Нет, – сказал Ржавый. – У нас специальная миссия.
– М-да-а… – Мыльный оглядел всю честную компанию. Подпехи горнякам, как принято считать, братья. Только бегают и прыгают по горам, а не под ними. – Видно, что специальная. – Взгляд гоблина остановился на рыжей. – «Языка», что ли, ведете?
На севере грохают разрывы. Горняки нервно оглядываются и ворчат.
– Давайте не будем рассусоливать, – сказал Ржавый. – Лучше объясните обстановку. Давно здесь сидите?
– Семь дней. Наши уперлись на помощь Семнадцатому Пехотному, почти все, еще рота двинулась в сторону Окрошки. Совсем нас без разведки оставили – некого в рейд послать. А эльфы прут. Прочухали, что нам всех дыр тут не заткнуть. Того и гляди в окружении окажемся. Подмоги нет, хотя мы запросили и нам обещали. Тьфу! Эльфюгам нужна Бляха. На пересечении трех дорог стоит, точка удобная… И вообще на хер весь фронт здесь разваливается… Растянули…
– Сержант, не наше с вами дело – рассуждать о стратегических планах командования.
Двинулись в сторону городка.
– У нас девяносто рыл в строю, две легкие пушки, десять минометов, семь гвоздеметов, с гранатами ручными напряженка, хотя файрболов для базук много. С запада эльфы не идут – там мы минное поле соорудили, с востока наши орудия на холмах и два взвода с минометами. Так что давят в основном по центру. А их разъезды огибают далеко на западе наши позиции.
– Знаю, – сказал Ржавый. – Мы уничтожили целый взвод на ферме.