Буря над городом

Виор Анна

Эдрал вскочила и в мгновение ока оказалась рядом с Профессором, провожая его.

Возвратилась она быстро, смущенная, задумчивая и недовольная. Элинаэль вопросительно посмотрела на нее.

– Я спросила, что видит он.

– И?

– Описал Дар Перемещений, – разочарованно закончила Эдрал, усаживаясь назад в кресло.

Иссима, которая слышала это, многозначительно хмыкнула. Эдрал же выглядела подавленной.

В гостиную двумя подозрительно смирными и тихими тенями проникли Мах и Шос. И так же, донельзя подозрительно тихо, сели и сидели молча, вслушиваясь в разговор,

что опять завертелся, но уже не вокруг злосчастных Конюшен, а о Дарах, что более предпочтительны и полезны, – любимый конек Марила и Тоше, последний оживлялся и начинал говорить, только когда касались этой темы.

«Мах и Шос что-то натворили, – решила Элинаэль. – Только что?»

– Он Мастер Путей!.. – вдруг в секундной паузе, возникшей, когда все переводили дыхание, громким шепотом произнес Шос.

Воцарилась тишина, и десять пар глаз воззрились на него.

Он молчал, и Лючин не выдержала.

– Кто?! – требовательно спросила она.

– Этот Вирд Фаэль… – продолжил, оглядываясь на лестничный пролет, Шос тем же громким шепотом.

– Что за чушь ты несешь? – Строгий голос Иссимы.

– Сам Ректор Исма назвал его так, – ответил Шос, он выглядел удивленным и обескураженным, как и Мах.

Самым значимым свидетельством того, что они не разыгрывают остальных, а действительно чем-то потрясены, было молчание Маха. Тот тряхнул черными кудряшками, поднял голову, уставился прямо в глаза Элинаэль и, наконец, произнес:

– Я видел, как он сделал… огонь!.. А потом… исцелил Исму…

«Ничему не удивляйся!» У Кодонака случайно нет Дара Пророка?

– Где это ты видел? – спросила Лючин.

– Мы подглядывали, – признался Шос, – там есть окошко в верхней части двери… и подслушивали…

– Как стыдно за вас! – Иссима прикрыла рукою глаза. – Простите их, Мастер Этаналь! Они просто… дикари!

Итин улыбнулся Иссиме и вновь уставился на Шоса и Маха. Всех, в том числе молодого Мастера, больше интересовало то, что они увидели и услышали, чем обсуждение недопустимости их поведения.

– Вы выдумываете! – сказала Лючин.

– Может, и нет, – прошептала Эдрал так, что слышала только Элинаэль.

– Клянусь! Раздери меня Древний! – воскликнул Шос. – Мастер Исма сказал: «Я просто счастлив, что вижу тебя, настоящий Мастер Путей!»

– Ага! – рассмеялась Лючин. – А в этот момент мимо пролетал Астри Масэнэсс, которому Ректор это и сказал!

– Нет! – вновь вмешался Мах, уставившись на этот раз в глаза Лючин. – Я видел: он сделал огонек, точно такой, как Элинаэль может…

В это мгновение сверху послышались шаги, и все затихли. По лестнице спускались, переговариваясь, Гани Наэль и Вирд.

Мастер Музыкант, коротко попрощавшись, ушел. А Вирд, под пытливыми взглядами, скромно занял место в одном из углов комнаты.

Наступила неловкая тишина. Вирд выглядел обескураженным. Еще бы: он вошел – и все словно в рот воды набрали…

– Ты и вправду Мастер Путей? – прямо спросила Лючин в присущей ей бестактной манере.

На лице Вирда не дрогнул ни один мускул. Наверняка Кодонак, обучавший его держать себя в руках, был бы сейчас доволен, но именно такая его реакция

и казалась странной. Если бы Элинаэль задали подобный вопрос, она бы удивилась, рассмеялась, спросила, все ли в порядке с головой у того, кто спрашивает, но не стала бы сидеть с таким серьезным лицом.

Вирд скользнул взглядом по всем присутствующим. И неожиданно, после долгой паузы, твердо ответил:

– Да.

Всегда хладнокровный Тоше ахнул.

– Ты можешь создать огонек? – тут же спросил Марил.

– Да, – сухо ответил Вирд.

– Покажи! – в один голос вскричали практически все.

– Я не скоморох! – строго и холодно произнес юноша.

– Но мы тебя спасли, а Иссима тебя вылечила, – нашелся что сказать Шос.

Вирд мельком взглянул на Иссиму, вздохнул, затем лицо его смягчилось, а плечи немного расслабились. Он протянул руки и отпустил на волю десять маленьких огоньков, столь знакомых Элинаэль. На этот раз ахнули все до единого, и она в том числе.

Огоньки опустились на протянутые ладони каждому присутствующему, кроме нее. Вирд, пристально глядя ей в глаза, сделал несколько едва заметных движений пальцами рук и отпустил в ее сторону нечто особенное: тоже огонек, но необычный – живое пламя, заключенное в прозрачную сферу, – так описывала Эдрал ее Дар.

Элинаэль задержала дыхание, когда это прекрасная сфера опустилась в ее руки. Она почувствовала, что может управлять ею, заставлять гореть ярче или тише, давать тепло или свет, сжиматься до крошечной горошины и расширяться до размеров самой девушки…

– Об этом никто не должен знать, – сказал Вирд, пока все молчали, удивленно взирая на то, что он создал, – это моя тайна. Позвольте мне самому решать, кому можно, а кому нельзя говорить.

– Мы готовы и клятву принести! – Мах был полон решимости.

– Не нужно. Я верю вам и без клятвы.

Элинаэль знала, что Вирду семнадцать лет, как и ей, но он выглядел сейчас старше всех присутствующих. Он вел себя как Мастер, а не как юноша, в котором только что развернулся Дар. Элинаэль не могла оторвать от него взгляда, да уже и не пыталась, ее больше не обжигал и его ответный взгляд… наоборот, она рада была встречаться с ним глазами снова и снова. Волна нежности и радости поднималась при этом внутри. Неужели все происходящее здесь сегодня – не сон?..

Ото Эниль

Кабинет Мастера Ректора оказался запертым снаружи. Ни в нем самом, ни в прилегающих к нему покоях никого не было.

Ото и его спутницы ушли в дальние комнаты, чтобы шумом не привлечь лишнего внимания секретаря, который, возможно, сидит за дверью. Нужно дождаться Исму.

Не очень прилично вторгаться в спальни хозяина без спросу, но у Ото другого выхода не было – сейчас не до приличий и церемоний.

Он усадил уставшую и потрясенную Алсаю в мягкое кресло и налил ей бокал найденного здесь, в кувшине на столике, вина. Она так и сидела, молча держа бокал в дрожащих руках и вглядываясь стеклянными глазами в одну точку перед собой. Раны ее, похоже, не были серьезными, так как ни одна из женщин про них не вспоминала.