Буря столетия
Шрифт:
– Чего там? – спрашивает Урсула.
– Ничего, просто лошадка малость норовистая. Он снова собирается толкнуть стартер. Доносится еле слышный голос Джоанны:
– Помогите! Помогите! Помогите!
Урсула останавливает руку Люсьена, готовую толкнуть стартер, и теперь они оба слышат голос и поворачиваются.
К ним бежит Джоанна, спотыкаясь и увязая в сугробах, размахивая рукой, как утопающая. Она вся покрыта снегом (наверняка не меньше одного раза упала) и ловит ртом воздух.
Люсьен слезает со снегомобиля и пробивается
– Джо, что случилось?
– Билли… лежит мертвый… там… – Она показывает рукой. – Его убила Катрина Уизерс.
– Кэт? – Урсула ушам своим не верит.
– Она там сидит в углу… Кажется, она хотела мне сказать, что убила его тростью… но там столько крови… А когда я уходила, мне показалось, что она поет…
Люсьен и Урсула в шоке. Первой чуть раньше смогла оправиться Урсула.
– Ты говоришь, что Кэт Уизерс убила Билли Соамса?
Джоанна неистово кивает головой.
– Ты уверена? Джо, ты уверена, что он мертв?
– Она накрыла его брезентом… но я уверена. Там столько крови…
– Пойдем лучше и посмотрим, – говорит Люсьен.
– Я туда не пойду! – в ужасе кричит Джоанна. – Я туда близко не подойду! Она там сидит в углу… видели бы вы ее лицо…
– Люсьен, я смогу вести эту штуку? – спрашивает Урсула.
– Ну, наверное, если будешь ехать медленно. Но…
– Поверь мне, я буду ехать медленно. Мы с Джо поедем и поговорим с Майком Андерсоном. Так, Джо?
Джоанна кивает с жалобной готовностью и залезает на заднее сиденье снегомобиля Люсьена. Она готова ехать куда угодно, лишь бы подальше от этого сарая.
Урсула говорит Люсьену:
– Ты возьми пару ребят, пойдите в сарай и посмотрите, что там. Только не надо сразу всех оповестить. По-умному действуй, ладно?
– Урсула, что здесь происходит? – спрашивает Люсьен.
Урсула подходит к снегомобилю, садится на переднее сиденье и тыкает в кнопку стартера. Двигатель уже прокручен, и он заводится сразу. Она открывает дроссель, и берется за ручки руля.
– Хотела бы я сама знать.
Она включает передачу и трогается с места в вихре снега вместе с вцепившейся в нее Джоанной. Люсьен стоит и смотрит им вслед – воплощение растерянности.
Магазин теперь не более чем силуэт в сугробах под вьюгой. Несколько слабых огоньков выглядят жалко и одиноко.
У грузовой площадки снегомобиль, на котором приехали Джек Карвер и Кирк Фримен, почти скрылся под снегом. На самой площадке виден силуэт – Питер Годсо. Его тело завернуто в одеяло и перевязано веревкой. Совсем как труп, готовый к погребению в море.
Внутри, в клетке, крупным планом – Линож. Лицо волчье, глаза яркие, заинтересованные.
Камера
У стола стоят Майк, Хэтч, Робби, Генри Брайт, Кирк Фримен и Джек Карвер. Последние пятеро смотрят на Линожа со смешанным чувством неверия и страха. Майк смотрит на него с замешательством.
– В жизни никогда ни у кого не видел такого припадка, – говорит Кирк.
– Никаких документов? – спрашивает Генри у Майка.
– Ни документов, ни бумажника, ни денег, ни ключей. Даже этикеток на одежде нет, даже на джинсах. И это еще не все.
Майк поворачивается к Робби:
– Он тебе что-нибудь говорил? Когда ты вошел в дом Марты, он тебе что-нибудь говорил такого, чего не должен был бы знать?
Робби занервничал. Как говорится, он не хочет в это лезть. Но слышится за кадром голос Линожа:
– Ты был с проституткой в Бостоне, когда умерла твоя мать в Мачиасе.
Ретроспекция: гостиная Марты Кларендон Линож выглядывает из-за подлокотника кресла Марты, и его лицо залито ее кровью.
– Она ждет тебя в аду, – говорит Линож. – И она стала людоедкой. Когда ты туда попадешь, она съест тебя живьем. И снова, и снова, и снова, и опять, и опять. Потому что повторение – это и есть ад. И я думаю, что большинство из нас это знает в глубине души. ЛОВИ!
И заляпанный кровью мяч Дэви Хоупвелла летит прямо в камеру.
В офисе констебля Робби дергается, когда мяч летит ему в голову – настолько сильно воспоминание.
– Так он говорил тебе что-нибудь? – настаивает Майк.
– Он… он сказал кое-что о моей матери. Вам это не обязательно знать.
Его глаза подозрительно рыскают в сторону Линожа, который все еще сидит и смотрит. Он не должен бы слышать, что они говорят – они сильно понизили голоса и они почти в другом конце комнаты, – но Робби думает (почти уверен), что Линож их слышит. И он знает наверняка, что Линож может рассказать остальным то, что он сказал Робби: что Робби валялся с проституткой, когда умирала его мать.
– По-моему, он не человек, – говорит Хэтч.
– По-моему, тоже, – соглашается Майк. – Я не знаю, что он такое.
– Помоги всем нам Боже, – добавляет Джек. Камера показывает Линожа крупным планом. Он расширенными глазами смотрит на людей в комнате, а на улице воет буря.
Затемнение. Конец акта третьего.
АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
Мы смотрим на Мэйн-стрит в направлении к центру города, и вот появляется свет фары и слышится осиное гудение приближающегося снегомобиля. Это едет Урсула и вцепившаяся в нее изо всех сил, чтобы не упасть, Джоанна.