Буря Жнеца. Том 2
Шрифт:
Оуэн таращился на свернувшуюся в клубок чёрную фигуру.
Руки-щупальца, казалось, сливались вместе, формируя длинное, тонкое тело, а потом всё это отрастило две пары прозрачных крыльев, деливших туловище на три примерно равные части и бившихся со скоростью в несколько сотен ударов в секунду. Существо было симметричным со всех сторон: посередине тело было шишковатым, но оба конца резко заострялись. С того места, где стоял Оуэн, он мог видеть скопления глубоко посаженных глаз, сверкающих, как драгоценные камни, на обоих концах. Похоже было, что с такими крыльями существо могло двигаться быстро, и если оно могло перемещаться в обоих направлениях,
Словно летающий нож.
Йанто смотрел на него поверх плеча.
— Что с ним произошло? — спросил он.
— Думаю, что мы имеем дело с многоступенчатым жизненным циклом, — ответил Оуэн. — Конечно, сначала яйцо, а потом существо, которое находится в желудочно-кишечном тракте, впитывая питательные вещества. А потом это. Вероятно, это та стадия, на которой существо откладывает яйца.
— Что оно делает – вылезает из хозяина и улетает?
— Не будь таким мелодраматичным. Оно в большей степени инопланетное, чем реальное. — Он быстро думал, стараясь соединить то, что знал о биологии, с тем, что наблюдал у этого существа на различных этапах его развития. — Я предполагаю, что то, что из этого развивается, вообще не является паразитом. Его главным интересом не является убийство хозяина, потому что без источника пищи оно долго не проживёт. И я не думаю, что форма червя создана для преодоления больших расстояний в поисках хозяина. Нет, оно заинтересовано в том, чтобы хозяин был жив, чтобы этому существу было чем питаться, но что, если хозяин умирает? Тогда оно сталкивается с массой плоти, которую может быстро усвоить, инициировав новый этап развития. — Он говорил всё быстрее и быстрее, осознавая смысл того, что сказал, и выводы, к которым в итоге пришёл. — Поэтому, когда хозяин умирает, существо отращивает крылья и превращается в летающую стрелу.
— По почему? — настаивал Йанто.
— Так оно может нацелиться на какое-нибудь животное, которое движется по земле, очень быстро подлететь к нему и вонзиться в тело животного, либо убивая его, либо нанося серьёзные ранения. Оно откладывает яйца и умирает. Затем появляются падальщики и поедают останки мёртвого животного, вместе с тем невольно поглощая всю кладку яиц. И цикл начинается заново.
— Это похоже на пришельца, — указал Йанто, — с некоторыми модификациями, таким образом, в этом больше смысла.
— Заткнись, — рассеянно бросил Оуэн. Он пытался представить себе, на что похожа жизнь в мире этого существа. Мерзкая, жестокая и короткая, подумал он, что почему-то напомнило ему о девушке, с которой он переспал несколько месяцев назад.
— Ладно, — сказал Йанто. — Теперь, когда ты так умно установил, что это летающий и откладывающий яйца торговец смертью, у меня появился ещё один вопрос.
— Какой?
— Кто из нас пойдёт туда и заберёт его?
Едкая паранойя отхлынула прочь, и Тошико внезапно осознала тот факт, что сильно недооценила этот прибор. Получаемые ею эмоции были слишком сильны. Она не могла с ними справиться. Она отбросила пистолет на сиденье, которое обычно занимал Оуэн, напуганная тем, какую ужасную ошибку она едва не совершила.
Позиция Тошико как технического эксперта в Торчвуде основывалась на нескольких удачных догадках, которые приходили ей в голову ранее, но с тех пор она проваливала каждое задание, которое ей давали. Джек не выгонял её лишь из жалости. Лучшее, что она могла сделать – собрать чемоданы и вернуться в Лондон. Вопль отчаяния сорвался с её губ. У неё не было никакого выхода!
— Тош,
— Я пытаюсь. Я и правда пытаюсь, — рыдая, выдавила она.
В поле действия прибора попал человек, одетый в изодранное и грязное пальто и рваные брюки. Ботинки были привязаны к его ногам верёвочками, и он толкал перед собой тележку для покупок. Она оказалась наполнена старыми журналами. Тошико съёжилась, ожидая, что её охватит безумие, чёрные усики которого пронзят каждый аспект её мыслей, но вместо этого небо, дорога и машины стали как будто ярче, как будто с неба спустилась радуга и покрыла всё своим светом. Тошико захотелось высунуться из окна и позволить ветру трепать её волосы, ей захотелось разговаривать с прохожими и сообщать им, каким чудесным может стать мир, если только открыть для него своё сердце.
Автомобиль проехал мимо бродяги, оставляя позади его и его облако радости, и Тошико ощутила желание расплакаться из-за того, что она потеряла. На мгновение в её руке оказался секрет существования, и она его упустила.
Её пронзил голод, и её рот внезапно наполнился слюной. Она чувствовала запах мяса в воздухе, и это едва не свело её с ума. Она хотела было сказать Джеку, что нашла кое-что, но тут она заметила, что прибор направлен на мексиканский ресторан, расположенный дальше по шоссе. Должно быть, она уловила голод посетителей, находящихся внутри. Она отвела устройство в сторону и направила его на другой конец города.
Это было словно она сорвалась с края скалы и угодила в пропасть зверского голода. Её желудок завязался в тугой узел, и руки начали дрожать. Она не могла ни на чём сосредоточиться: каждый взгляд, каждый звук, каждый запах напоминал ей о том, что ей необходимо было поесть.
Она медленно переместила прибор в сторону, чувствуя, как вспотел её лоб, и ощущение испарилось, не оставив после себя ни следа. Если то, что она почувствовала раньше, когда они проезжали мимо ресторана, было голодом, то новое чувство было голодом, умноженным во много раз.
Она быстро вычислила направление, откуда пришло это ощущение, и нарисовала линию на карте, начав с точки, где примерно находилась машина, и проведя её через весь город. Она повернулась к Джеку и сказала:
— Думаю, я кое-что нашла. Оно идёт с востока.
— Сильное?
— Почти непреодолимое.
— Ладно, — он резко развернул внедорожник. — Прости, что делаю это с тобой, Тош, но нам нужно поймать сигнал. Продолжай сканировать, пока не почувствуешь это снова. Давай будем надеяться, что это именно то, что мы ищем.
Вот дерьмо, подумала Гвен.
— Вторая таблетка сделана из экстрактов других трав, — осторожно сказала она. — Она больше похожа на обычное лекарство, вроде парацетамола, но она освобождает тело от... от примесей. Она делает печень чувствительной к веществам, из которых сделана первая таблетка, и помогает телу вывести их. Министерство здравоохранения засвидетельствовало это. Всё как было.
— Ладно. Хорошо, — он пожал плечами. — Тогда я выпью вторую таблетку, когда вернусь домой, если тебе так этого хочется.
Гвен запустила руку в карман и выудила блистер, который забрала из их шкафчика в ванной.
— Давай – прими её сейчас.
— Боже, злая ты.
— Я беспокоюсь из-за тебя. Он улыбнулся.
— Правда? Потому что мне нравится, когда ты волнуешься.
— Выпей таблетку, Рис.
Он сунул таблетку в рот и проглотил её. Гвен не знала, как он мог сделать это без стакана воды. Или все парни так могут? Может, они практикуются с аспирином, чтобы потом впечатлять девушек своими таблеткоглотательными способностями?