Буря Жнеца
Шрифт:
Скорген Кабан хмыкнул. – И сколько жертв сброшено с утесов, чтобы купить умиротворение? – спросил он. – Но ведь недостатка в заключенных у вас нет?
– На острове нет заключенных, – высокомерно, скрестив руки на груди, ответила Сласть. – И в любом случае, тупой болван, жертвенная кровь не помогла бы. Это же просто лед. Обширные ледовые поля севера разломались – неделю назад мы страдали от необычайной жары. Такого на Второй Деве еще не бывало. Я знаю, я тут родилась.
– От заключенных?
– Ты не расслышал, Скорген Кабан? На острове нет заключенных…
– С
– Хватит вам, – сказала Шерк, заметившая, что настроение женщины со скрежетом опустилось еще на несколько пунктов относительно и прежде невысокого уровня. – Вторая Дева стала независимой, по поводу чего я выражаю полнейший восторг. Скажите, сколько эдурских ладей осаждало вас во время вторжения?
Сласть фыркнула: – Они бросили взгляд на укрепления, унюхали магов, что стоят у нас на стенах – и предпочли обойти стороной.
Капитан слегка подняла брови: – А я слышала, был бой.
– Было и такое. Когда мы объявили независимость. Как раз тогда на смотрителя и его приспешников обрушились неожиданные несчастные случаи.
– Несчастные случаи, ха! Остроумно.
Шерк Элалле сверкнула глазами на старпома – но он, как и большинство мужчин, оказался невосприимчивым к невербальному воздействию.
– Сейчас я беру пятнадцать доков, – холодным тоном сказала Сласть. – Плюс пять доков за высадку, если вы намерены сойти на берег, чтобы пополнить запасы или продать товар.
– Ты не упоминала о пяти…
– Красавчик, – прервала его Шерк, – спустись в трюм, помоги Краткости – могут возникнуть сложности при осмотре товара.
– Слушаюсь, капитан. – Мужчина кивнул Сласти и потопал к люку.
Сласть еще мгновение смотрела на Шерк, потом перевела взгляд на ее живописных матросов.
– Вы пираты.
– Не будь смешной. Мы независимые торговцы. На твоем острове нет заключенных, на моем судне нет пиратов.
– На что ты пытаешься намекнуть?
– Очевидно, если я пыталась намекнуть, ты намек не уловила. Надеюсь, ты не начальник порта, а простая сборщица пошлин. – Она повернула голову: старпом и Краткость показались на палубе. Глаза коренастой женщины сияли.
– Сласть, у них всего полно!
– Что за сжатый рапорт! Краткость, не поленись сообщить начальству, что мы желаем пристать к одному из каменных пирсов, чтобы быстрее разгрузиться. Тот, кто сообщит потенциальным покупателям, не останется… внакладе. – Она бросила взгляд на Сласть и тут же отвела глаза. – Что до пошлин, я договорюсь непосредственно с начальником порта. Хочу выторговать скидку.
– Думаешь, такая умная? – воскликнула Сласть. – Я могла привести с собой взвод. Как бы тебе понравилось, капитан? Они порылись бы тут и там, все проверили досконально. Как тебе такое?
– Краткость, кто правит Второй Девой? – спросила Шерк Элалле.
– Тряс Брюллиг. Он Великий Мастер Мнимой Ассамблеи.
– Мнимой Ассамблеи? Ты уверена, что правильное слово выбрала? Мнимой?
– Я же сказала. Все точно, да, Сласть?
– Капитан считает себя
– Не то чтобы особенно, – сказала Шерк. – Так случилось, что я знаю Тряса Брюллига. Знаю даже, за какие грехи он сослан сюда. Одному удивляюсь: что он еще жив.
– Тряса Брюллига убить трудновато, – сказала Сласть.
Один из матросов разразился смехом, но тут же притворился, будто кашляет.
– Подождем ответа начальника порта, – предложила Шерк Элалле.
Сласть и Краткость полезли в ялик. Последняя села на весла.
– Странные бабы, – пробурчал Скорген, следя за уходящей лодкой.
– Остров переполнен плодами кровосмешения преступников, – шепнула в ответ Шерк. – Неужели ты удивляешься, Красавчик? Если этого недостаточно, вот тебе чистопородный тряс (по совместительству чисто чокнутый) на насесте. Скажу одно: гостить тут будет интересно.
– Ненавижу, когда интересно.
– Возможно, будет также выгодно.
– Вот это хорошо. Готов проглотить интересность, если это выгодно.
– Готовься поднять якорь. Сомневаюсь, что сигнала из гавани придется ждать долго.
– Слушаюсь, капитан.
Удинаас смотрел, как она полирует и смазывает меч. Эдурский меч, врученный воином Эдур. Все, что ей нужно – дом, у порога которого нужно закопать клятый меч. Ах да – еще дождаться возвращения злосчастного супруга. Ну, может быть, это ничего не означало, просто жест поддержки со стороны одного из братьев Фира. Удинаас уважает только этого Сенгара. А может, и не уважает.
Среди каменных стен разносились бесконечные заунывные песнопения. Звук еще более мрачный, нежели похоронные причитания эдурских женщин. Ониксовые Колдуны собрались на совет. Если это допущение верно… тогда их священный язык непостижим и лишен ритма, обыкновенно присущего и прозаической речи, и стиху. А если это всего лишь заклинания – старые дурни не способны даже попасть в общий темп.
А он считал странными Тисте Эдур! Они ничто в сравнении с Тисте Анди, упрямо стоящими на страже нелюдских обычаев.
Но чему удивляться? Андара – сооружение из крошащегося черного камня в основании засыпанного осколками скал ущелья. Изолированное, как тюрьма. Стены ущелья изрезаны сотами пещер, неправильной формы комнат – словно некий великан выдул пузыри в извилистый тоннель. Тут имеются бездонные ямы, тупики, проходы такие крутые, что по ним можно двигаться только при помощи веревочных лестниц. Пустые башни вздымаются внутри гранита, словно шпили наоборот; пропасти соединены бесформенными, уложенными без раствора мостами из белой пемзы. В одном месте видно озеро застывшей лавы, более гладкое, чем выглаженный ветрами лед. Обсидиан с красными прожилками, Зала Амасс, в которой может собраться все население – босиком! – чтобы слушать бесконечные пререкания Знатоков Тайн, иначе Ониксовых Колдунов.