Bustout
Шрифт:
Однако, шутки в сторону. Сейчас в её руках находился пульт способный в любой момент отключить тренажер, и она никак не могла решить, стоит ли это делать.
С одной стороны, подав всё в должном свете, можно было бы представить её перед учениками как не только строгого, но ещё и заботливого руководителя, вместе с тем сместив с должности чересчур зарвавшегося преподавателя. В том что специалист по рукопашному бою был "кротом" кого-то из верхушки братства, она была уверенна с самого начала, но одно дело простой соглядатай организации, который качественно выполняет свою работу, и совсем другое - членовредительствующий
С другой же стороны, вчерашняя выходка Мамонта уже стала достоянием общественности, и если в ближайшее время с ним не произойдёт несчастный случай, то это может крайне негативно сказаться на её личной деловой репутации. Ведь наверняка найдутся ещё и те, что неприменут обвинить её в фаворитизме.
От раздумий пожилую рецидивистку отвлекло внезапное появление новых действующих лиц на сцене боевых действий. Конкретнее, по обратную сторону от барьера, внезапно, прямо из воздуха выбросило инструктора, следом за которым вышел её новейший ученик.
– Сэр. Как вас там? Поскольку Мамонт явно не справляется с предоставленной нагрузкой, полагаю, что всем присутствующим пойдёт на пользу увидеть профессиональное прохождение уровня сложности "настоящий мужик" в вашем личном исполнении. Для повышения квалификации, так сказать. Надеюсь вы не будите против.-
И прежде чем преподаватель успел что-либо возразить, этот стервец, в два перемещения добравшись до Мамонта, скрылся вместе с ним из зоны действия, оставив милитариста один на один со своим творением.
Глядя на то, как вечно уверенный в себе качок без промедления кинулся к закрытому экраном выходу, на губы директрисы невольно наползла предвкушающая улыбка, крайне похожая на ту, что обычно появлялась там перед визитом в пыточную.
– Всё же, какой очаровательный засранец.-
Рука женщины отложила пульт в сторону, и после короткой паузы, вместо хлыста потянулась за любимой пиалой с солёными фисташками. По случаю такого представления, пожалуй, можно немного себя побаловать.
***
Глядя на это перекошенное от ужаса лицо, трудно было поверить, что такой трус вообще посмел напялить на себя форму. Всё-таки спецодежда предполагает некоторое соответствие профессии. Как то - для пожарного абсурдно бояться огня, для оперирующего хирурга недопустима гемофобия, а вооруженный полицай не должен шарахаться от одного только вида пьяных бомжей или ширнутых наркоманов. Нет, упаси чёрте, я не утверждаю, что для военного зазорен страх перед смертью как таковой, однако, истерить только потому что по тебе открыли огонь... из огнемётов... да даже если тебе и очевидна твоя участь, можно ведь хотя-бы попытаться уйти с достоинством.
Хотя, кто я такой, чтобы диктовать человеку план его первого и единственного свидания с костлявой? Дело это строго индивидуальное, можно даже сказать интимное. И если кому-то хочется умереть никчёмным трусом, то флаг ему в руки, барабан на шею, и опционально, какой-нибудь духовой инструмент засунутый в...
– А-А-А! Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!!!-
...но придётся, дружок. Кроме личной неприязни
Почему, например, в странах где существует смертная казнь, разрешены электрический стул и смертельные инъекции, но напрочь отсутствует та же гильотина? Казалось бы, чик и всё.
Ответ прост, потому что отрубленная голова, нередко ещё с минуту плюётся кровью, вращает выпученными глазами и заходиться в истошном беззвучном вопле. Зрелище, с которым большинству палачей, охранников, да и просто, наблюдателей из числа пострадавших, трудновато засыпать по ночам.
Расстрелы плохи тем, что издали не гарантируют моментального результата, а вблизи и вовсе неотличимы от работы мясника на скотобойне.
Насильно утопленный не фотогенично выглядит, не музыкально булькает, и зачастую отказывается влезать в заранее заготовленный гроб. Сжигаемые на кострах это вообще отдельная песня, начиная от того, что никому не нравиться запах палёного мяса, и заканчивая тем, что это вроде как не эстетично и не гуманно, леса ценный ресурс как-никак.
Вот и получается, что самыми приемлемыми для совести людей методами устранения себе подобных считаются: яд, который нередко заставляют принимать самостоятельно, и электрический стул, зачастую запускаемый из другой комнаты, да ещё и применительно к человеку, чьё лицо, исключительно из соображений гуманизма разумеется, надёжно скрыто под плотной мокрой тряпкой, которую почти наверняка не стирали с момента её первого использования.
Суммируя вышесказанное, поскольку я сам наполовину человек, то есть шанс, что такие вот чистоплюйские и ханжеские методы, вполне могут сработать и для меня, превращая устранение нежелательных элементов в нечто сродни выбросу мусора в плане нагрузки на психику. А то, плохиш физически не способный загрызть конкурента до смерти, это, в глазах подпольной общественности, зрелище жалкое, и подчас по умолчанию предполагающее подчинённую роль. Не совсем то на что я рассчитываю в будущем. Да и, даже если задумка не сработает, то я по крайней мере сходу заработаю репутацию конченного отморозка, которому не следует лишний раз наступать на хвост в коридорах, или делать пестицыдные клизмы, что тоже хлеб.
Внезапно, роботы уже готовые было разорвать нерадивого горе инструктора замерли, сдохшие после меткого броска Мамонта турели прекратили искрить, и уже списанный мною в утиль препод, с криком провалился к нам через потухший экран.
– Какого хрена ты творишь?! Придурок!-
Прежде чем я или мой хвост, сумели среагировать, хлёсткая подсечка заставила меня рухнуть на спину, и больно удариться затылком об пол.
– У тебя вообще мозги есть? Ты только что поднял руку на преподавателя!-