Бутик для Золушки
Шрифт:
— Да что здесь стряслось? — воскликнул, появляясь из своего кабинета, Карлсон.
— Спокойно, папаша, — навел на него пистолет один из качков. — Руки подними без базара.
Терминатор наблюдал. Его лицо оставалось спокойным, только глаза настороженно следили за происходящим. Он оценивал «кадр» со стороны: на мушке шеф и мужчина в смокинге. Человек в дубленке готовится предъявить обвинения. Он уже приблизился к незнакомцу, исходя гневом:
— Сейчас ты мне за все ответишь, мужик!
И тут дрогнул в дверях
Терминатор снова поработал швейцаром, впуская гостей. Вошли, раскланиваясь, человек в поэтических кудрях с элегантной дамой. Двое молодцов — плотный коротышка и интеллигентного вида молодой человек в очках — внесли ящик и чемодан, поставили в центре зала и отошли в сторону.
— Ага! — взревел Шурик, бросившись к одному из них — спортивному очкарику. Схватил за горло и залепил кулаком в угодливо улыбавшуюся физиономию. Тот лишь деликатно охнул.
— Умоляю, минуту спокойствия, господа! — остановила Шурика дама.
— Мы хотели видеть господина Милуччи, — произнес ее спутник, держа в руке проспект с фотографией модельера. И с извиняющейся улыбкой направился к Шурику: — Моя фамилия Смирнов. Я хотел бы объяснить это недоразумение. Досаднейшая ошибка.
— Помог установить истину каталог, — вмешалась дама. — Мы обнаружили в нем адрес магазина и сразу примчались сюда. Дело в том, что я и мой супруг одеваемся только у Милуччи! Мы просим вас принять маленький презент. — Она показала на внесенную коробку.
— Здесь новый сборник моих стихов. — Поэт достал из коробки книгу. А затем вынул бутылку водки с собственным профилем на этикетке. — Это к празднику… Водка собственного имени — «Смирнофф». Пишу я под псевдонимом.
— И ваши вещи, синьор. — Супруга поэта показала на чемоданы. — Страшная нелепость! Сотрудники моей фирмы, допустившие промах, будут наказаны со всей строгостью. По ее знаку «таксист» и очкарик, избившие встреченного в Шереметьево иностранца, тихо ретировались. Потирая ушибленную кисть, Шурик схватился за большой чемодан на колесиках.
Человек в дубленке, с недоумением наблюдавший за этой сценой, выскочил из-за камина:
— Вы что, родимые?! Милуччи?! Вот этот бандюган — Милуччи? Да вы обалдели, господа! Этот хмырь напал на меня на шоссе, избил, бросил замерзать на дороге, угнал мою машину с деньгами!
Из засады появились с пистолетами секьюрити «дубленки». Терминатор оживился, но не стал нарушать мизансцену, лишь бормотал себе под нос:
— Теряем, теряем темп! Драка! Нужна драка!
Карлсон, незаметно исчезнувший при появлении вооруженных качков, театрально вышел из толпы манекенов:
— Драка — не мой жанр. Помилуйте, господа! Де-зи-де-рио — это не филиал Бутырки. И даже не
Секьюрити «дубленки» охнул:
— Влипли! Задействован Интерпол.
Следуя приглашению Карла Леопольдовича, супруги Смирновы сели на диван. «Дубленка» присел в кресло, опасливо поглядывая на Шурика.
— Вам стоит объясниться первому. Прошу вас, Алекс! Я не спал ни минуты! Прямо из ресторана примчался сюда, — взмолился Карлсон. — Признаюсь, когда увидел вас вчера в «Яре» с нашей сотрудницей, был шокирован, сбит с толку… Но сообразил по вашему взгляду, что вы хотите сохранить инкогнито, и решил не мешать… Я ж понимаю, был молодым, имел фантазии. Новогодний розыгрыш, приятная шутка, причуда гения…
Алекс Милуччи, он же бизнесмен Шурик, досадливо поморщился:
— Все же здорово жмут… Пришлось одеваться в ужасной спешке… Конечно, мне помогли. — Он сбросил белый шарф, на который мечтательно засмотрелся поэт.
— Само собой, помогли! Ежели стряслось нечто невероятное — ищите женщину. Пуаро все сразу схватил. Но успокоиться не мог! Всю ночь ломал голову над деталями: когда и зачем был организован этот милый сюрприз? Буртаев был с вами в заговоре?
— Он сыграл заметную роль, — хмыкнул Алекс.
Карлсон продолжал:
— Как только вы умчались из «Яра», я бросил все и прибыл сюда — никого нет! Сижу и думаю — может, я сплю? Может, я уже папа римский или сам Сиентино? Но ведь Петренко лично встречал вас! И доложил: не прибыл!
— Я прилетел другим рейсом. Прямо из Штатов. Делегации встречающих не заметил и поспешил проявить инициативу. Как наивный макаронник. Итальянец со школьной скамьи! Лучше бы я учился здесь. Меня взялись подвезти симпатичные парни. Я не стал говорить по-русски, чтобы испытать в полной мере чувства иностранца, прибывшего в Москву. Ну и ребят не хотелось разочаровывать. Им нужен был валютный клиент, а платить-то я собирался не рублями.
— Вот и ввели деловых людей в заблуждение… — мягко укорила мэтра госпожа Смирнова и с мольбой посмотрела на Карлсона: — Понимаете, господин… Пуаро… Вчера вечером должен был прилететь из Нью-Йорка в Москву мой американский конкурент с очень плохими намерениями. И с чемоданом образцов собственного альтернативного товара… Настойка, сделанная этим мерзавцем с Брайтон-Бич, — омерзительная фальсификация. Его надо было остановить хотя бы до первого января. Наши сотрудники приняли синьора Милуччи за того самого афериста и, конечно, повели себя неэтично…