Бутик ежовых рукавиц
Шрифт:
– Да, – выдохнули служащие.
– Ай, молодцы! – умилилась хозяйка. – Очень прошу вас, помните о моем предупреждении. Нет, врать не надо, следует лишь отвечать всем честно, мол, ничего не знаю. Кстати, вы в той комнате стояли? Убитую видели?
– Нет, – в едином порыве ответили присутствующие.
– То-то и оно, – закивала Софья. – Не надо сплетничать. Просто говорите журналистам: «Ничего не видела, находилась на рабочем месте. Обратитесь за комментариями к Шульгиной». Ну, согласны?
– Хорошо, – вымолвил хор.
– Какие замечательные сотрудники! – всплеснула руками
По толпе пробежал возглас удивления.
Хозяйка повернулась к Шульгиной.
– Ира, люди в курсе?
На лице управляющей мелькнуло изумление, но Шульгина быстро справилась с эмоцией и подыграла начальству.
– Еще не успела зачитать, – чуть виновато сообщила она.
– Ай, ай, ай! В десять утра подписала!
– Простите.
– Ну ладно, тогда я сама, – кивнула Софья, потом велела: – Валентин, дай приказ.
Из толпы ужом выскользнул мужчина и протянул царице лист бумаги. Софья Николаевна демонстративно откашлялась.
– Так… С сегодняшнего числа увеличивается зарплата всех продавцов, соответственно их стажу и опыту, но не меньше, чем на три тысячи рублей. Вот Жанна Емельянова, к примеру, целых десять штук прибавки получит. Повышаются оклады на всех этажах, включая охрану и уборщиц. Еще! Сегодня все могут пройти в кассу. Каждому – подчеркиваю: каждому из наших работников! – дадут премию, очень и очень хорошую. Жаль, конечно, что Ира с утра не огласила приказ, поэтому вам сейчас придется задержаться, чтобы получить деньги. Но это ведь приятная процедура, не так ли… Кассы открыты, вперед!
Девушки обрадованно загомонили и бросились к выходу, в дверях возникла суматоха.
Аня глянула на меня.
– Лучше подождать, затопчут.
Я кивнула.
– Верно, боюсь толпы.
– Эй, вы обе! – крикнула, повернувшись в нашу сторону, Шульгина. – Идите сюда.
Взявшись за руки, мы подошли к управляющей. Ирина нервно сказала:
– Вот они, Софа.
Царица мило улыбнулась, и сразу стало понятно, что ей не тридцать и даже не сорок лет. Лоб у Софьи Николаевны был гладким, словно лист бумаги, вокруг глаз не собирались морщинки, скорей всего тут не обошлось без ботокса, но на щеках и бесстрашно обнаженной шее виднелась мелкая сеточка тоненьких морщинок.
– Девочки, – заговорщицки подмигнула Софья, – я на вас рассчитываю. Ты, Аня, давно в «Лам», лучший наш работник, соответственно получишь спецприбавку. Знаю твою непростую судьбу, поэтому выписала премию в тысячу убитых енотов, а оклад возрос вдвое.
Аня захлопала глазами. Она явно не ожидала стать основной участницей аттракциона «Неслыханная щедрость».
– Что же касается нашей новенькой, – нежно пропела, повернувшись ко мне, Софья, – то она и впрямь получает статус старшей манекенщицы. Ясное дело, такая должность предполагает хорошие деньги плюс премию. Да, кстати, Ирочка… Там прибыли ящики от Майоровой, отдай их девочкам, пусть пороются и возьмут, что захотят. Хоть все.
– Идите на склад, – приказала Шульгина. – Ты, Аня, потом домой, а Лампа ко мне в кабинет.
Швея ухватила меня за локоть.
– Спасибо, Софья Николаевна, – зачастила она. – Ну
Я, получив от Ани пинок в зад, тоже принялась кланяться в пояс, выдавливая из себя слова благодарности.
– Ой, перестаньте! – замахала руками в браслетах хозяйка. – Ты, Анечка, заслужила, а ты… э… Лампочка… хорошая девочка, красавица и умница. Ну, бегите на склад, на этот раз Майорова просто опсихела – столько нахапала!
Продолжая отвешивать чуть ли не земные поклоны, мы с Аней допятились до двери, задом открыли створку и вывалились в коридор.
– Фу… – выдохнула швея. – Кому горе, а кому радость! Теперь мы с дочкой в Испанию рванем.
– А зачем нам на склад? – полюбопытствовала я.
– Дуй к лифту, – приказала Аня и резво зашагала вперед. – Сейчас объясню. В «Лам» полно прибабахнутых приходит, но Майорова самая долбанутая. Денег у ее мужа лом, Евгения Степановна, ясное дело, не работает, дома сидит. Одурела совсем, скучно ей до икоты, вот и придумала забаву: прикатывает в «Лам» и давай отделы опустошать. Хватает без разбора все: пальто, шапки, джинсы, футболки, сумки, обувь. Наберет шмотья на кругленькую сумму – я на такую год спокойно проживу – и уезжает. Шопинг у нее день длится, Евгения все разглядывает, щупает, кофе пьет… Она, правда, эксклюзив не покупает, на первом этаже орудует.
– Почему? Ей все равно, что носить?
Аня впихнула меня в кабину и нажала кнопку с цифрой «-1».
– Нет, конечно. Иногда она и на второй поднимается. Только Майоровой главное – время провести. Классно получается! Продавщицы носятся, с полок все сметается, уезжает Евгения на трех джипах: сама в первом, во втором охрана, в третьем пакеты да коробки.
– Да уж, – хихикнула я, – мечта поэта.
– Подожди, – скривилась Аня, – сейчас продолжение будет. Через два дня шмотки назад возвращаются. Они Женьке либо не нужны оказались, либо не подошли, плохо сидят… И так по два-три раза в месяц.
– Но почему Софья разрешает ей подобное? Взяла – потом вернула…
Аня расхохоталась.
– Ты не поняла. Евгения тряпки не сдает назад, а просто возвращает. Ей деньги не нужны, говорит: «Забирайте лабуду, деньте куда-нибудь, нищим, что ли, отдайте».
– Ничего себе!
– Каждый сходит с ума по-своему.
– И вы их опять продаете?
– Нет, права не имеем, – пояснила Аня, – возврат-то не оформлен. Софка этими шмотками девок награждает. Ну, типа, ступай в подвал, возьми с полки пиджак. Но всегда предупреждает: одну вещь бери. А нам сегодня повезло по полной, нам все отдали. Сейчас такой шмотинг получим!
Глава 11
Когда я увидела, какое количество одежды висит на длинном кронштейне, у меня отвисла челюсть.
– Это можно взять просто так? – вылетел изо рта вопрос.
– Ага, – кивнула Аня.
– Бери, бери, – подтвердила полная тетка в темно-красном халате. – Софья Николаевна звонила, предупредила. Сказала: «Маргарита, пусть уносят, сколько захотят».
– Ну, пожалуй, вот это нам не надо, – заржала Аня, взяв в руки вешалку с ядовито-зелеными штанами из плотной кожи. – Тебе такое подходит?